Газлайтер. Том 38 - Григорий Володин
Мех уставился на свиток и, вылупив глаза, ткнул когтем в один рисунок:
— Эти двое похожи на тавра и мохорога.
— Да, это специально для тебя объясняющий ситуацию рисунок. Эти двое — ты и я, Мех.
— Почему я в такой странной позе согнут перед тобой?
Булграмм пояснил спокойным басом:
— Это называется: я тебе поставил условия.
Мех замолчал угрюмо.
Булграмм продолжил:
— С этого дня с вами ведётся торговля. И в рамках торгового соглашения конунг Данила будет через нас учить вас жить цивилизованно.
Мех сглотнул — громко, хрипло.
— То есть мы не воюем?
— Нет, — сказал Булграмм. — Потому что если бы мы воевали, ты бы уже лежал на полу этой пещеры.
— Хорошо, — буркнул Мех.
Булграмм мельком усмехнулся, но борода скрыла. Почти умный мохорог. Почти.
* * *
Багровый Властелин хмурится недовольно:
— Да мы сами не рады, Данила, — он покосился на возбужденного Данилу и поправился: — Половина нас.
Стены шатров шумят под ветром. Я оглядываюсь по сторонам, убеждаясь, что вокруг уже начинают коситься не только мои жёны, но и дроу-солдаты вокруг. Лишних ушей здесь точно хватит, так что киваю на свой шатёр и говорю:
— Давайте лучше наедине поговорим. Идите в шатёр.
Света и остальные жёны инстинктивно тормозят у входа, остаются снаружи, и я сам закрываю полог. Разворачиваюсь к этим двоим и сразу перехожу в наступление:
— А что за миссия вообще? Про что вы говорили? Зачем перестраивать мироздание? Оно и так нормальное вполне, как по мне.
Диана смотрит на меня так, как будто это очевидно, и спокойно отвечает:
— У полубога должна быть миссия.
Багровый бурчит себе под нос:
— Но мы свою выполнили.
Диана тут же вскидывается и возражает резко, будто он сказал полную ерунду:
— Нет. Раз Данила пробудился — мы должны ему помогать. Это наша новая миссия!
Я морщусь. Отлично, вот этого мне не хватало. Нянек-полубогов, которые сами как взбалмошные дети.
— Да что за миссия у вас была вообще? — уточняю я, потому что нервы уже наматываются на кулак. Не нравится мне возбуждение и активность Дианы. Сидела она себе тысячелетия на Темискире в полном спокойствии, а сейчас вдруг раскраснелась, зелёные волосы разметались, пышная грудь вздымается.
Диана отвечает тихо, будто признаётся в чём-то интимном:
— Ну, мы как бы создали мироздание.
Багровый на это только криво усмехается, причём с такой горечью, будто мироздание оказалось бракованным:
— Не уверен, что оно того стоило.
— То есть прямо всё мироздание? — вскидываю брови. — Все миры?
Диана опускает взгляд, впервые выглядит не боевой, а растерянной:
— На самом деле мы сами не помним. Думаешь, я от хорошей жизни растила Световое Дерево тысячелетиями, не вылезая с острова? А он, — она кивает на Багрового, — думаешь, просто так постоянно пьёт и по бабам ходит?
Багровый вздыхает и садится на стул, будто на него свалили мешок муки:
— В чём-то она права, кроме того, что я постоянно хожу по бабам, конечно. Мы пытаемся заглушить боль. Раньше мы были богами. У нас были и братья, и сёстры. Но время их забрало. А ещё мы потеряли не только божественные силы, но и память.
Мои перепончатые пальцы! Просто прекрасно. Час от часу не легче. Связался, блин, с полубогами с амнезией, которые думают, что создали всё мироздание, но это не точно, потому что они сами уже не помнят.
Опираюсь руками в складной стол и, не удержавшись, бросаю:
— А к психологу… вернее, к телепату, не пробовали обращаться?
Багровый смотрит на меня пустым взглядом и хмыкает:
— У нас в головах чистый лист. Он увеличивается. Никакой телепат не вылечит пустоту.
Я прищуриваюсь — цирк космического масштаба. У них даже программа на самоликвидацию прописана, да только длится она тысячелетия.
— То есть вы не помните суть своей прошлой миссии?
Диана кивает:
— Только что она была — помним. И что у нас был Создатель.
Я сразу цепляюсь:
— А как выглядит этот Создатель?
Диана пожимает плечами, будто говорит «кто его знает»:
— Мы его ни разу не видели.
Я качаю головой. Прекрасно. Создатель есть, но его никто не видел.
— А ваша миссия тогда откуда взялась?
— Мы с ней родились… — Багровый.
Диана неуверенно кивает:
— Ну… да. Всегда её знали… пока не выполнили и не забыли.
Я развожу руками, потому что логика уровня «лопата против бронетехники»:
— Ну значит, и я знаю свою миссию, — вдруг приходит ко мне идея, и я усмехаюсь довольно. — Значит, я должен сделать свой род очень сильным и богатым, а вы будете мне помогать. Идёт?
Багровый прищуривается подозрительно:
— Ты нас разводишь.
Я отвечаю спокойно, глядя прямо ему в глаза:
— Ну вы сами уж определитесь: полубог я с миссией или это я вас развожу.
Багровый с Дианой переглядываются. И теперь мне ясно, что именно оба испытывают — надежду, перемешанную с растерянностью. Похоже, они действительно не понимают, что им теперь делать, как себя вести и чего от меня ждать. И, кажется, только сейчас до них дошло, что они несут какую-то бессвязную чушь, но при этом отчаянно хотят верить, что у них снова появилась цель — помогать мне с моей «миссией». Что они всё ещё нужны своему Создателю, а не просто отслуживший инструмент, забытый временем.
А я ведь тоже не в восторге. Да, мне бы, конечно, было удобно припахать этих двоих, использовать полубогов под свои задачи, под завоевательные планы, под любые нужды рода, да хоть сдерживать того же Древнего Кузнеца (хотя, наверное, и его можно переманить на свою сторону этой чушью про то, что я полубог). Мощь у них и сейчас ого-го, даже если ослабла. Но тут другая проблема: ведь они обидятся, когда поймут, что их использовали. И могут начать мстить — а мстительные полубоги мне не нужны. Да и не такая я бездушная скотина, чтобы наживаться на их слабостях ради выгоды. Багровый и Диана мне ничего плохого не сделали.
Диана, видимо, осознала, что поспешила с выводами:
— Ты прав, король Данила, мы зря накинулись на тебя. Но если у тебя случится озарение миссии — это может быть что угодно, — мы готовы помочь.
— Создатель через озарение работал с вами? — уточняю я.
Диана смотрит на меня беспомощно и пожимает плечами. Ну да, не помнит же она.
Багровый Властелин вздыхает тяжело:
— Эх, только этого дерьма ещё не хватало.
— Пожалуй, мы пойдём, король Данила, — Диана неожиданно смотрит на своего мужа не с презрением и не со
