Дорога в грядущее - Валерий Михайлович Гуминский

— Милый, а демонов ты не станешь использовать? — спросила Тамара, часто дыша за его спиной. Волновалась.

— Я Универсал или продавец на рынке? — ухмыльнулся Никита, вглядываясь в замаячившие на дороге тени. Топот лошадей стал слышен очень хорошо. — Без них справлюсь. На позицию, девочки…

Он вытянулся и замер, потом развёл руки по сторонам, создавая разнонаправленные завихрения воздуха. Правая спираль, поднимаясь в небо, постепенно наполнялась бледно-фиолетовыми всполохами. Левая уходила в землю, напитывая Никиту энергией. Волосы волхва заискрились, засверкали серебристо-сиреневыми искорками, постепенно окутывая его фигуру.

Хунхузы, возможно, и почувствовали неладное, когда увидели странное свечение между деревьями, но отреагировать не успели. Небо над ними стало мертвенно-белым, как будто гигантская осветительная «люстра» зажглась. Гигантские тени от лошадей и всадников изломанными линиями нырнули в лес, хунхузы заголосили и стали натягивать поводья, чтобы развернуться обратно.

Ледяной шторм, пригибая траву и низкорослые кусты, влетел в толпу бандитов, сковав лошадям ноги, отчего они с жалобным ржанием попытались вырваться из невидимых тисков, но падали на колени или заваливались на бок. Хунхузы вопили от злости, страха и ужаса, спрыгивали с сёдел или валились на землю, не понимая, почему умирают. Остроконечные блестящие иглы прошивали их тела насквозь. Некоторым доставалось по три, и даже четыре ледяных шипа, больше похожих на гигантские сосульки. Магия Льда властвовала на ночной дороге.

Никита, не вмешиваясь в бой, то и дело зажигал новую «люстру», чтобы его разбушевавшимся жёнам и следящим за дорогой бойцам, хорошо было видно, куда разбегаются бандиты. Часть лошадей, освободившихся от всадников, рванули по луговине к темнеющему вдали густому лесу. Послышались короткие очереди. Всё-таки кому-то улыбнулось счастье избегнуть участи быть проткнутым сосульками. Но и тех доставала пуля.

— Достаточно! — рявкнул Никита, выводя жён из боевого ража. Сам он давно оборвал связь с Небесными Чертогами, и внимательно смотрел, как его красавицы раз за разом осыпают дорогу ледяными конструктами. Глазки разгорелись, губки приоткрылись, щёки заалели от притока крови. Чудо как хороши! Век бы любовался. — Всё, солнышки мои!

Тамара с Дашей как-то разом опустошённо выдохнули и сели на землю. На дороге уже расхаживали бойцы, то и дело слышались одиночные выстрелы. Добивали тяжело раненых.

Никита уселся между девушками и прижал их к себе, напитывая их энергетические каналы маной. Подбежал Слон.

— Порох со Скифом и Барсом решили парочку самых хитрых отловить, за ними бросились, — доложил он. — Семьдесят рыл положили разом. Моё почтение, Тамара Константиновна, Дарья Александровна!

Дамы устало отмахнулись. Для них избиение врага на дистанции не считалось подвигом, но и рисковать собой, когда рядом есть мужчины, они тоже не собирались. Подвигу есть место в случае безалаберности командного состава, а их любимый муж хладнокровно и без комплексов устроил мясорубку врагу, который столетиями досаждает русскому приграничью.

— Потери? — спросил он.

— Без потерь, — весело откликнулся Слон.

За небольшим поворотом вспыхнули фары подъезжающих машин. Это потайники на двух внедорожниках и грузовом «Алтае» подъехали. Послышались резкие команды. Голос Тихона Никита узнал сразу. Удивительно, что атаман умудрился найти его в начавшейся суете.

— Все живы? — он внимательно поглядел на волхва, обнимающего девушек, покачал головой, удивляясь безрассудству своего бывшего ученика. Впрочем, они все одарённые, было бы о чём беспокоиться. Один Назаров может размотать полк, если сильно рассердится. А он, судя по словам Афанасия Прохорова, таким и был, когда рвался в бой.

— Без потерь, — повторил Никита. — Вторая группа ушла западнее. Не успели перехватить.

Зашипела рация в кармашке разгрузки атамана. Тихон отошёл в сторону, начал переговариваться. Потом замолчал надолго, вслушиваясь в доклад кого-то из своих командиров.

— Понял, конец связи.

Он снова вернулся к Никите и его жёнам, уже поднявшимся и отряхивающим хвою со своей одежды.

— Парни передают: вторую группу кто-то уничтожил, — озадаченно проговорил атаман. — Как-будто огненный дракон над дорогой пролетел. Воняет там знатно. Зато лошадей два десятка поймали. Хоть какой-то трофей. Не твоих рук работа, Никита?

— Ты про лошадей? — волхв сделал удивлённое лицо.

— Какие лошади? — Тихон с подозрением поглядел на него. — Там твои чародеи крематорий устроили?

— Да я в душе не… — Никита резко оборвал себя. Всё-таки рядом дамы. Ругаться нехорошо. — Двое охраняют дом Прохоровых, ещё двое с группой Ильяса на холме фланг прикрывают. Кто там порезвился, даже предположить не могу. Атаман, а ты что, их жалеешь?

— Нет, — сплюнул на землю Тихон. — Туда этим собакам и дорога. Но какая-то смерть поганая.

— А если бы они станицу вырезали? — не выдержал Никита. — Там дети, старики. А ты переживаешь за кучку обугленных бандитов. Брось, атаман, даже не думай душу себе рвать.

Тихон махнул рукой, осознавая правоту этого парня, которого он когда-то нашёл в тайге. В этот момент послышалась возня, короткие удары и всхлипывания.

— Вот, командир, поймали-таки одного! — подошедший Порох с весёлым оскалом швырнул на землю какого-то захудалого, совсем не воинственного вида хунхуза, в драном халате, под которым виднелась «камуфляжка». Пнул его под зад, но так, для поддержки тонуса. — По-русски ни бельмеса. Скиф ему два пальца отрезал, всё равно орёт по-своему… Действительно, не понимает.

— Атаман, забирай его и коли, — Никита кивнул на распростёртого под ногами пленника. — Кто-то в Раздольной сливает информацию по приграничным районам. Как только мы приехали, сразу же набег.

— Да, действительно странно, — проворчал Тихон. — Как-то на случайность не похоже. Ладно, у нас есть парни, которые на маньчжурском и китайском балакают. Всё узнаем.

— Убитых не забудьте забрать, или здесь закопайте, — распорядился Никита. Он почувствовал, как в лицо дохнуло теплом. Воздух завибрировал. Азафа уже вернулась, но не хотела прятаться в медальоне, чтобы не привлекать внимание. Раздав указания свои людям, волхв попросил Тамару и Дашу никуда не отлучаться, а сам как бы невзначай отошёл на несколько шагов, слился с кустами. Пусть ещё было темно, и вряд ли кто увидел бы джинири, но Никита предпочёл не рисковать. Огненная девица нырнула в своё убежище — медальон приятно завибрировал, словно Азафа благодарила своего Повелителя за доставленное удовольствие выпустить пар. Но перед тем, как исчезнуть, она успела шепнуть на ухо Никите несколько слов, от которых волхв осклабился, как будто получил приятную весть. Теперь он знал имя наводчика. А как Тихон-то обрадуется!

— Дорогой, а почему ты нас «ледышками» называл? — спросила