Дорога в грядущее - Валерий Михайлович Гуминский
— Тайный Двор не вмешивался в войну, — понятливо кивнул Никита. — Ещё не были отрегулированы договорённости с царской властью.
— Да, — чуточку раздражённо ответил Барышев, словно ему не понравилась столь явная отстранённость потайников от всех дел, касавшихся защиты русских земель. — Они не вмешивались, хотя имели в наличии около тысячи боеспособных воинов… Маньчжуры ворвались в город с западного фаса, снеся часть крепостного вала с помощью «земных» магов. Перевес вражеских чародеев оказался критическим. Наших-то волхвов сильно выбило, вот и сказались потери на обороне. Началась самая настоящая резня. Савва с сыном Андреем возглавили ополчение, спасая горожан. Даже Екатерина Алексеевна участвовала в уличных боях. Она же была одарённой, вот и помогала мужу с сыном.
— Интересно, — удивился Никита. — Выходит, дети Саввы — полукровки?
— Арина, как ни странно, полностью переняла Дар матери, — пожал плечами Барышев, как будто сам удивлялся такому феномену. — Она осталась в родовой усадьбе, в которой прятала женщин, детей, стариков. Но маньчжуры прорвались в Купеческую Слободу на пятый день осады. Отец и брат девушки погибли, как стало ей известно от людей, успевших укрыться в особняке Строгановых. И тогда она приняла решение вывести оставшихся через подземный ход, потому что вокруг уже шла дикая резня. Крови здесь, Никита, пролито столько, что оторопь берёт. Вроде бы ко всему привыкаешь, но всё равно жутко иногда по ночам бывает… Подойдёшь, бывало, к окну, а в парке то здесь то там свет разливается, души убиенных бродят, бродят…
Кондратий Иванович лёгким движением руки смёл с крыльца упавшую листву, даже не прикасаясь к ней, и, кряхтя, уселся на самую верхнюю ступеньку.
— Нужно понимать, что потайники крайне негативно относились ко всему, что могло раскрыть суть их организации, их инкогнито, так сказать. Арина Строганова по праву стала наследницей Смотрителей, поэтому взяла на себя огромную ответственность. Она решила спасти невинных людей, используя тайные ходы, но только те, которые прокладывали сами потайники. Отдав карту с маршрутом людям, она запустила их в подземелье, а сама запечатала вход особым заклятием, оставшись снаружи. Отныне в эту дверь мог войти только тот, кому она сама разрешит…
— Вот оно что! — воскликнул Никита. — Теперь головоломка складывается!
— Конечно, складывается, — по-доброму усмехнулся Барышев. — Не знаю, чем ты привлёк Арину Саввишну, но именно тебе она дала разрешение войти в тоннель. Меня- то она выгоняла из флигеля, как щенка неразумного. Я и так её уговаривал, и этак. Ни в какую не хотела пропускать за дверь.
— Значит, вы не Смотритель, — чуточку разочарованно проговорил Никита. — У меня сразу такая версия появилась, когда речь о потайниках зашла.
— Почему ты думаешь, что я не Смотритель? — хитро прищурился Барышев.
— Тогда бы Арина разрешила вам войти в подземелье, — уверенно ответил волхв. — Разве не так? Ведь существует же некая преемственность, не обязательно по крови. По духу там, по обязательству какому-нибудь, уроку…
— Отчасти ты прав, — кивнул хозяин особняка. — Но логика тут не срабатывает. После того, как «богдойские люди» — так себя называли маньчжуры — разграбили город, они разрушили все дома, а развалины дома Строгановых обходили стороной, как будто их оттуда сам дьявол гнал. Понятно, что и местные тоже опасались даже камешек взять со строгановской усадьбы. Через пять лет землю приобрёл некий купец Поярков. Угрюмый, нелюдимый, с людьми редко общался. Но усадьбу отстроил, разгрёб завал над входом в подземелье, поставил железную дверь, и, чтобы не привлекать внимание жителей, возвёл что-то вроде хозяйственного сарая. Флигель-то появился позже. Уже лет полтораста ему, не меньше.
— Подождите, дядя Кондратий… А что с Ариной-то случилось?
— Погибла, защищая усадьбу. Вход в подземелье она, конечно, завалила камнями и землёй, потому как «земной» стихийницей была. А когда маньчжуры ворвались в дом, где она держала оборону, обрушила его, похоронив себя и врагов. Могила девушки вон там, — Барышев приподнял трость и ткнул в сторону особняка, чьи стены просматривались из-за деревьев, и откуда доносился детский смех. — Она сама себе саркофаг сделала. Не каждый мужчина на такое способен.
— Но почему она не ушла вместе со всеми?
— Чтобы бесславно погибнуть от руки Стража? Её ждала смерть за то, что осмелилась раскрыть некоторые тайны Двора. И перед кем? Какими-то простолюдинами.
— Какая глупость, — пробормотал Никита, присаживаясь рядом с дядюшкой.
— Первые потайники не страдали человеколюбием. Но спасшихся албазинцев они не тронули. Факт. Здесь живут потомки тех, кто уходил по тоннелю на восток. И язык свой они не распускают перед абы кем.
— Только перед Смотрителями, — улыбнулся волхв. — Дядя Кондратий, да признайся ты уже, что тоже из этой когорты. Слишком подробный у тебя рассказ вышел. Абы кто про Арину не узнал бы даже малой толики того, что я услышал.
— Ладно, сознаюсь. Но как я им стал, не имею права рассказать, пока живой. Вот буду помирать, позову тебя, исповедуюсь.
— Не-не, живите ещё долго, дядя Кондратий, — замахал руками Никита. — Лучше разрешите мне пообщаться с Ариной.
Неведомо откуда пронёсшийся тёплый ветерок взъерошил волосы волхва.
— Она разрешает, а не я, — улыбнулся Барышев.
— Ещё вопрос… А тот угрюмый купец Поярков… Это же ведь Василий Строганов был? Младший сын Саввы?
— Ничего от тебя не скроешь, мальчишка… Да, это был Василий Саввич Строганов. Его поставили Смотрителем в Албазине. Знаешь, почему?
— Нет, совершенно не представляю.
— В память о подвиге его сестры. Потайники, хоть и были людьми суровыми, неприятными, а где-то и кровожадными, но храбрость девушки оценили по достоинству. Потомки Строгановых уже никогда не нуждались ни в чём. А должность Смотрителя стала передаваться по наследству.
— Вы… — Никита вскинул голову.
— Я и так сказал тебе уже больше положенного, — в глазах пожилого мужчины искрился смех, но лицо оставалось серьёзным. — Когда-нибудь ты узнаешь поболее того,
