Нашествие - В. Бирюк
- Ты - торк! Не тебе говорить о законах шары-кыпчаков!
- Я - торк. Я инал из рода ябгу. Я носитель золотого лука и золочённых стрел праотца Огуза. Всё, что происходит в Степи, касается меня. Если выбираете каганом Алу - в Степи мир, если нет… у моих людей всегда наточены сабли.
Опять с «чёрными клобуками» резаться? Ты, дядя, кого под Переяславлем потерял? Отца, сына, брата, соседа? И сам хочешь? Кусками разорванными по песку валяться?
Ревнителя закона шары-кыпчаков одёрнули. А два джигита подняли, встряхнули, развернули бунчуки двух орд в 1150-х ушедших из Степи на Рось.
Но Чарджи не закончил. Мы сломали предварительно оговоренный порядок выставления бунчуков, теперь… «отыграем своё и хай оно горит».
- Вы знаете, что прошлой осенью я догнал хана Таза далеко на западе. Буджакская орда погибла. Не вся. Только что я привёл тысячу кибиток под власть Алу Боняковича. Он расселит их среди своих людей, семьи буджаков войдут в коши беруковичей и боняковичей. А бунчук хана Таза - вот. И ему место перед шатром кагана.
Ещё одна палка с привязанным конским хвостом на конце воткнута в намеченном ямками в каменистой почве горушки ряду.
Тут проснулся Алу, распахнул закрома. Шесть бунчуков объединённых уже орд, встали в ряд. С уместными напоминаниями о каждом.
Белый бунчук от Башкорда, рыжий хвост носят потомки Шарукана, чёрный - у Боняка.
Русские знают этот знак! Бунчук с семью хвостами. В русских селениях пугают детей страшными сказками о семиглавом змее. О символе семи племён, поднятом над Иртышом, принесённым сюда славными ханами - Змеем Тугарином и Боняком Серым Волком…
Мда… здорово поменялись времена. И хвостов вдвое больше, и пугать ими будут других. Надеюсь.
Кагану надо бы все эти хвосты собрать на одну палку. Жердина получится тяжёленькая. Ёлка такая. В руках не снести.
Вот уже девять. Из пятнадцати. Были бы мы в демократиях… большинство проголосовало «за».
Мы в демократии. Военной. Переползающей в ранний феодализм. Эти палки с хвостиками - только символы. За многими из них почти ничего нет. В смысле: есть дети и женщины, кибитки и отары. Ничего. «Чего» - взрослые вооружённые мужчины.
Символы. Традиции. Воспитанные в каждом поколениями предками.
- Позволь мне сказать.
С кошмы поднялся Куджа. Его не все знают, но общий ропот быстро стихает. Он выглядит… как и должно выглядеть хану могучей процветающей орды.
- Я - Куджа, хан Тёрков. Я расскажу вам свою историю. Я не природный хан. Семь лет назад я был нищим простым кыпчаком в орде хана Башкорда. С вечно голодным семейством и рваными сапогами. Таких тысячи в каждой орде. Каждый день я думал как прокормить детей и не видел лучшего впереди. Но однажды на торжище в соседнем племени я встретил человека. Он нынче сидит за нашим дастарханом. Скромно сидит. Молча. В уголочке. Не привлекая внимания ни громким голосом, ни богатством одеяния. Вон он (Куджа ткнул в мою сторону рукой). Мы поговорили, он дал мне совет. И я обрёл удачу.
Что твоя «удача» - пойманный принц Мордовии, доведённый издевательствами твоих сыновей до полного уничижения… не будем.
- Моя главная удача - я понял, что пришла новая сила. Могучая не сотнями воинов, не тысячными табунами. Новыми вещами. Тогда я впервые увидел… вот такое.
Куджа вытащил из-за пазухи зажигалку, щёлкнул, посмотрел на огонёк.
- Теперь такое есть у многих. Семь лет назад - ни у кого. Да-а… Я получил совет и ушёл. Потому что Башкорд хотел жить по старине. Я - ушёл, а Башкорд и вся орда погибли. Вон его бунчук. В общем ряду перед шатром кагана. Я ушёл в Приволжскую орду. Ко мне пришли многие люди, я помогал чем мог. Мы стали куренем. Но однажды мой новый хан сделал глупость: напал на людей вот его (снова резкий жест в мою сторону). Я просил хана не ссориться с ним, с Айюмином. Надо мной смеялись, называли дураком и трусом. Делили будущую добычу. И я снова ушёл. На Терек. Многие люди пошли за мной. А Приволжская орда вымерла.
Он махнул своему нукеру, и тот поднял бунчук.
- Те немногие, кто не умер, принесли мне бунчук Приволжской орды, вот он. Они сказали: нас больше нет. Но мы пока живы. Возьми, Куджа, нас к себе. И теперь они ходят в моих вежах. А бунчук погибшей орды пусть стоит у юрты кагана.
Тогда смерть хорошо прошлась по обеим сторонам Волги. «Тифозная Мэри» уничтожила не только половецкую орду.
- В прошлом году Кончак стал созывать людей в поход на Русь. Я сразу понял: это война с ним, с Айюмином. Я похож на дурака? А мой хан оказался глупцом. Ему оторвало голову под Переяславлем. Мне надоели дураки в ханах. И я стал ханом сам. Куджа-хан.
Куджа помолчал, оглядывая собрание.
- Только что мы видели лицо мудрого Боняка. Он смотрел на нас с неба. Вон оттуда. (Он ткнул рукой в сторону реки, где недавно поднялся воздушный шар с портретом). Я помню его слова: хан должен думать о своём народе. Я - думаю. Я ходил под тремя ханами. Они умерли, потому что не думали, потому что не поняли. Много лет, с самой юности, я был лучшим звероловом в орде. Это занятие требует внимания и понимания. Иначе не ты придёшь с добычей, а сам станешь добычей зверя. Поэтому я внимателен к словам Айюмина, Зверя Лютого. Он говорит: надо поддержать Алу Боняковича. Я не хочу стать мёртвым ханом, как стали три моих предыдущих. Я хочу, чтобы мой народ процветал и приумножался. Поэтому мой бунчук, бунчук Терской орды, станет в общий ряд перед юртой кагана, поэтому мы пойдём вместе с каганом.
Он кивнул своему нукеру, и тот отнёс бунчук в длинный уже ряд.
Как растут люди! При той нашей до сего дня единственной встрече, Куджа не умел так говорить. Длинно, красиво, связно. Искусство риторики необходимо степному хану, не менее, чем какому-нибудь афинскому демагогу.
Очень внимательно, напряженно смотрит Алу. Тогда, при встрече с Куджой у стен Пичай-городка, он прислуживал нам, блины подавал. Потом сказал
