Парагвайский вариант. Часть 1 - Олег Воля
— Многим, особенно снизу пирамиды, кажется, что это и есть вершина. Да, большинству из тех, кто этой ступени достиг, тоже так кажется. Но это не так. Есть пятая ступень. Её в моем времени называли потребность в самоактуализации. У истинных творцов есть еще один мотив: раскрыть свой потенциал максимально. Именно здесь, на этой ступени, появляются духовные подвижники, гениальные инженеры и даже полководцы и политики. Понимая всё это, мы и должны, помимо базы в виде денег, закрывать и другие потребности членов организации. Работа в структуре, которая сильнее государства. Работа в команде профессионалов. Принадлежность к элитному клубу творцов дивного нового мира. Донеси всё это до сознания бойцов, и они будут выкладываться полностью, воспринимая твои цели как свои. Именно ради этих ощущений они будут готовы пожертвовать собой. Деньгами ты от людей такого не добьешься.
Патиньо молчал переваривая. Солано посмотрел на него и пояснил.
— Это я только по верхам прошелся. Тонкостей намного больше. Например, мысль, что творение переживет в веках самого автора, тоже стимул. А наша революция для такого рода людей — это именно что творение. Наставничество мастера — возможность учиться у выдающегося лидера — тоже мотив. Не в нашем случае, конечно. Но в моих бумагах для тебя обо всем этом есть записи. Впрочем, это всё эмпиреи. Базовый уровень хотя бы закрыть. Нужны альтернативные источники доходов. Я тут переговорил с тем цирюльником из монастыря, что за нами увязался. Толковый малый, оказывается. Я ему сегодня рассказал секрет как превратить каучук в гибкую и прочную резину. Его можно собрать много и почти бесплатно, а изделия из него — это дорогой товар. Например перчатки, шланги, кондомы или кирза(1).
— Что? — удивился Патиньо.
Солано слегка усмехнулся.
— Лингвисты голову сломают, откуда такое название, но это просто тип ткани с пропиткой. Что-то вроде искусственной кожи. Я нашему цирюльнику примерный рецепт записал, пусть экспериментирует. Помогай ему по мере необходимости.
— Помогу, конечно, — кивнул полукровка и немного неуверенно задал вопрос. — Господин, а как ты относишься к незаконным методам? Ограбления, шантаж и прочее?
— Да никак, — пожал плечами Солано. — Это всё допустимо, но только в отношении классовых врагов. Нынешних «хозяев жизни». И ни в коем случае не от лица организации. Не порти образ народных героев. Создай прокладку между собой и исполнителями. Пусть они думают, что их направляет какая-то криминальная структура. Но про нашу организацию они ничего знать не должны.
— Я так и планировал, — удовлетворенно кивнул Патиньо. — Я тут подумываю караван серебра из Потоси ограбить. Он слабо охраняется. Проблема — куда потом эти слитки сбыть. В монету перечеканить? Штампы надо будет добыть.
— Если не получится перечеканить, то можно перелить. Причём слепок брать со старинных монет. Они всё равно в ходу. А качество у них аховое.
«Нумизматы будущего меня проклянут», — мелькнула мысль в голове Солано.
— Я подумывал, что награбленное можно сплавить по Амазонке до бразильского города Белен. Но, конечно, сначала там надо своих людей завести. Наобум такие дела не делаются, — озвучил дельную мысль Патиньо. — Я кого-нибудь пошлю туда вживаться в обстановку.
— В правильном направлении мыслишь, товарищ, — кивнул Солано. — В общем, чем платить людям, ты найдёшь. Но вот что они будут говорить — это отдельный вопрос. Как таковой теории у нас нет. Но она нужна для того, чтобы профессиональный революционер в любой момент времени мог дать ответ на любой абсолютно вопрос. Не воспроизвёл заученный тезис или лозунг, а понимал их смысл и логику. Времени глубоко прорабатывать теорию у меня не было, но для первичной работы материалов которые я тебе передал будет достаточно. Учти сам и обучи агитаторов. Для работы среди индейцев приводи в пример «идеальную страну Великого Инки», а для креолов и метисов — «идеальный Парагвай». В сущности, это одно и то же. Но целевая аудитория разная, поэтому и доносить идею лучше по-разному.
Патиньо усмехнулся.
— Твой идеальный Парагвай никогда не существовал. Это не будет проблемой?
— Нас в этом могут обвинить историки лет через сто. А сейчас правдой будет именно то, что мы скажем.
— А если дурные головы потянутся через Гран-Чако в эту землю обетованную?
— Во-первых, я предупрежу отца о такой вероятности. А во-вторых, идеальным Парагвай был когда-то, при Франсии, а тот умер. Так что мы-то тут при чём? Да и вообще не о том думаешь. Дурачки пусть идут куда хотят. Главное — это получить сеть скованных дисциплиной ячеек по всей Латинской Америке. И как минимум нужно создать серьёзное боевое подполье в столицах: Лиме, Сукре, Сантьяго, Боготе, Каракасе.
— А как же Буэнос-Айрес и Рио-де-Жанейро?
— Это очень сильно позже. Ты сейчас только время и людей потратишь зря. Бразильская империя — это слишком специфический регион. Для него нужно отдельную организацию создавать с учётом рабства плантаторов и так далее. А в Аргентине процветает доносительство и весьма активно орудует «Масорка» Росаса (1). Риск потерять людей чрезмерно велик. Но и их время придёт. Росас не вечен.
— Ты ещё про Парагвай не сказал, — вопросительно посмотрел Патиньо.
Солано потёр подбородок, на котором активно начала пробиваться жиденькая поросль.
— Парагвай — это моя тема. Туда не суйся. В том виде, в котором он будет развиваться в ближайшие годы, он нам гораздо полезнее. Если неймётся заняться экспортом революции, то лучше в Мексику людей забрось, когда будет возможность. Вот эту пороховую бочку поджечь действительно стоит.
— Хорошо, господин, — кивнул Патиньо. — Что будем делать с газетой? Ты говорил, что это важный элемент системы.
— Несомненно, — кивнул Солано. — Газета — не только коллективный пропагандист и коллективный агитатор, но также и коллективный организатор (2). Она даст возможность нашим людям и сочувствующим видеть, что процесс охватывает весь латиноамериканский мир. Это даёт чувство причастности к великому делу. А как я уже говорил, это очень сильное чувство. Газета даст тебе возможность задавать текущий градус борьбы. Управлять бунтом. От простого информирования масс до призыва к оружию.
— Но грамотных очень мало. В деревнях эту газету некому читать.
— Само собой, я это понимаю. Поэтому тексты должны быть рассчитаны на образованную публику. А наши агитаторы на местах, должны уметь эти тексты адаптировать в устной пропаганде. Это будет для них оперативным источником тезисов.
— Ох, — тяжело вздохнул Патиньо. — Когда же на всё это
