Александр II Великий - Виктор Карлович Старицын
– Наша «Ласточка» – первый цельнометаллический военный корабль, изготовленный в Российской империи. Особая моя благодарность вам, Константин Николаевич, и вам, Михаил Николаевич, за поставленные на завод паровой молот и прокатный стан. Без них мы так быстро бы не управились.
Все силовые детали корпуса – киль, шпангоуты, стрингеры, форштевень и ахтерштевень – выкованы молотом из стали Среднеуральского треста. Стальная обшивка толщиной 4 миллиметра прокатана на стане. Соединение листов обшивки с набором корпуса и друг с другом – на стальных заклепках.
Водоизмещение пустого корабля – 100 тонн, с полной загрузкой углем – 115 тонн. Длина корпуса – 42 метра, максимальная ширина по ватерлинии – 4,5 метра. Удлинение корпуса – 9,3:1. Осадка в грузу – 2 метра. Поскольку на предоставленных нам чертежах все размеры указаны в метрической системе, мы в ней и работаем.
Высота палубы над ватерлинией по миделю – 160 сантиметров, ширина палубы по миделю – 3,2 метра, высота ограждения рубки над палубой – 180 сантиметров.
В корпусе предусмотрено 8 отсеков: таранный, носового руля, минное с помещением для команды, котельное, машинное, офицерское, помещение для кондукторов, кормовое. Между отсеками установлены водонепроницаемые переборки с герметичными люками. На верхней палубе была смонтирована боевая рубка, которая служит и входным тамбуром в помещение для команды. В рубке размещены средства управления: штурвал с паровым приводом и переговорная труба для подачи команд в машинное отделение.
Поскольку паровые двигатели, указанные в чертежах, еще не готовы к использованию, в корпусе установлены две паровые машины для паровозов, изготовленные на заводах Петербургского треста, мощность по 340 лошадиных сил каждая, с угольным питанием. Двухвинтовой движитель и рулевое управление смонтированы полностью. Однако другие вспомогательные механизмы и вооружение еще не готовы к установке. Насос установлен пока только один вместо шести предусмотренных конструкцией.
Мы уже провели серию ходовых испытаний, в том числе одно при свежем ветре и волнении в четыре балла. Максимальная достигнутая скорость – 16 узлов.
– Как вы оцените мореходность корабля, исходя из поведенных испытаний и своего опыта?
– При четырехбалльном волнении встречные волны прокатываются по палубе. Расчетам орудия и торпедных аппаратов работать на палубе при такой волне будет уже трудно, хотя и возможно.
Думаю, при пятибалльном волнении волна уже будет захлестывать и в рубку. Экипажу придется укрыться в кубриках. В шестибалльную волну корабль будет зарываться в волну полностью. Рулевому и командиру в рубке придется очень трудно. Так что максимальная мореходность – пять баллов, а боевая работа возможна не более чем при четырех баллах.
– Вот видишь, Константин, как я и говорил, миноносцам нужен корабль-носитель. Без этого им даже во внутренних морях не обойтись, – прокомментировал слова Швабе Михаил.
– А когда вы сможете установить в корпус штатные паровые машины? – поинтересовался Константин.
– Сейчас мы собираем второй корпус, одновременно отлаживаем котлы и машины. Они имеют много новшеств, не применяемых у нас ранее. Котлы водотрубные, паровые машины тройного расширения с рабочим давлением 12 атмосфер. Надеемся на второй корпус поставить уже новые машины.
– А что с нефтяным питанием топок? – спросил Михаил.
– Его планируем ставить на третьем опытном образце. На нем же надеемся поставить и все вспомогательные механизмы. За исключением электрического оборудования. Это генератор, моторы, фонари и насосы. Его мы пока не имеем. И сведений о его готовности к нам не поступало. Но если его нам предоставят, мы его, конечно же, установим.
Данных по готовности вооружений тоже не имею. Хорошо бы получить хотя бы полноразмерные макеты торпедных аппаратов, торпед и пушки, чтобы установить их на штатные места на втором образце. Они могут повлиять на остойчивость корабля.
– После вас мы планируем заехать в лабораторию Нобеля, посмотрим как у него дела с торпедами, – ответил на незаданный вопрос Константин.
– Тогда прошу вас на борт, господа, – пригласил Швабе.
Все трое поднялись по сходням на узкую палубу кораблика. Швабе представил командира опытного корабля капитан-лейтенанта Александровского. Тот отдал великим князьям рапорт и доложил о готовности корабля к отходу.
– Здравствуйте, орлы! – обратился Константин к морякам.
– Здравия желаем, ваше императорское высочество! – рявкнули моряки в восемь глоток.
Александровский представил кондукторов машинного и котельного отделений и рулевого.
– Полный экипаж будет состоять из 23 человек, но пока требуются только девять ввиду отсутствия вооружения и вспомогательных механизмов.
Константин распорядился начать демонстрацию. Александровский раздал гостям длинные прорезиненные брезентовые балахоны с капюшонами и показал, как их надевать через голову. Пояснил, что на ходу пассажиров будет окатывать с головой, и предложил разместиться за рубкой, держась за поручни рубки. На леерах ограждения палубы натянуты брезентовые полотнища, но от брызг они не спасают.
– На мостике места для пассажиров нет, там только рулевому, сигнальщику и командиру можно разместиться, – извинился капитан-лейтенант.
Матросы отдали швартовы, каплей скомандовал в переговорную трубу:
– Малый вперед!
Кораблик двинулся от пристани по заливу в просторы Онеги. На Онежском озере, имеющем размеры 80 на 240 верст, ветер мог разогнать волну, не уступающую балтийской, но погода была подходящей для испытаний. Ясно, ветер умеренный. Постепенно корабль дал полный ход и разогнался до 16 узлов, или почти 30 верст в час. Для парусного корабля скорость недостижимая. Да и пароходы в те времена более 10 узлов не давали. Волны стремительно проносились воль бортов к корме корабля.
Вдали от берега юго-восточный ветер посвежел, короткие озерные волны разошлась почти до метровой высоты. «Ласточка» резала волну острым носом, из-под которого в обе стороны под острым углом отходили шипящие пеной высокие «усы». За кормой ревел бурун вспененной винтами воды. Часто пыхтели паровые машины. Ветер свистел вокруг капюшонов. Черный дым из труб стремительно уносило за корму. Кораблик заметно задрал бак и опустил ют.
Александровский вел «Ласточку» носом к волне. Поскольку длина корабля раза в два с лишним превышала длину волны, килевая качка была незначительной. Однако при прорезании форштевнем корабля каждой очередной волны, вверх взлетали целые каскады брызг, падая на мостик и на скрывающихся за ним пассажиров. В конце концов Швабе предложил великим князьям отойти за вторую дымовую трубу, куда брызги почти не долетали.
По командам Александровского «Ласточка» пошла галсами, разрезая волну под разными углами и даже становясь к волне бортом. Пассажиры цеплялись за поручни и леера. Бортовая качка при этом была резкой, но вполне допустимой по углу крена, корабль легко сохранял остойчивость.
Разговаривать между собой пассажирам приходилось криком. Пыхтенье машин, шум проносящейся за бортом воды, плеск падающих на палубу каскадов брызг и свист встречного ветра заглушали голоса. Впечатления даже для опытных моряков, каковыми были великие князья,
