Когда мы вернемся - Борис Борисович Батыршин
'…Не кочегары мы, не плотники,
Но сожалений горьких нет,
Как нет!
А мы монтажники-высотники да,
И с высоты вам шлём привет….' [1] — зазвучало из динамика. Влада подкрутила верньер внешней камеры, с которой на мониторы хла картинка «стройплощадки». Два человека в мешковатых серебристых комбинезонах и кислородных масках возились вокруг решётчатой антенны с укреплёнными наверху блоками датчиков. Пояса у всех троих были увешаны инструментами и чехлами с электронными приборами, а за спиной громоздился цилиндрический кожух большой антенны, обеспечивающей связь между «нижней» и «верхней» частями станции. Влада прикинула, что сейчас её орбитальная половинка прячется за диск планеты — а значит, Нуль-Т не действует, да и радиосвязь возможна только через геостационарный спутник-ретранслятор.
— Камов, почему отстегнули линь? — Юлька щёлкнула клавишей на пульте. — Что, крылья выросли, или забыли, на какой мы высоте?
Влада пригляделась — действительно, стропы, с помощью которой «монтажники-высотники» пристёгивались к решётчатым фермам для страховки, нигде было видно. Причём не только у инженера, к которому обращалась Юлька, но и у Вадима.
Так ведь мешается, Лидия Михайловна! — принялся оправдываться незнакомый Владе Камов. — Цепляется за что попало, приходится выпутываться, вместо того, чтобы работать! Да вы не волнуйтесь, мы далеко от края, не свалимся!..
— Слышать ничего не желаю! — отрезала Юлька. Немеждленно пристегнуть страховку, а когда вернётесь — наряд по камбузу!
Ого, похоже Юлька завела на станции флотские порядки, весело подумала Влада. Нахваталась, надо полагать, от супруга, тот всегда был фанатом военно-морской темы… И правильно, и нечего распускаться — конечно, изгиб «купола» едва заметен, но стоит сорваться с его края — падать придётся далеко, не меньше восьми километров, а парашютов у монтажников не предусмотрены…
— Карпухин, к вам это тоже относится! — она отжала клавишу рации, настроенной на частоту Вадима. — Немедленно пристегнитесь, и если ещё раз позволите что-нибудь подобное — Даниил Алексеевич покажет вам небо в алмазах!
Из динамика раздалось бодрое «Есть» и пара молодых голосов затянули второй куплет знаменитой песни:
'…Трепал мне кудри ветер высоты,
И целовали облака
Слегка.
На высоту такую, милая, ты
Уж не посмотришь свысока…'
— Мальчишки… — с улыбкой произнесла Юлька. — За ними глаз да глаз — но работают, как звери, взахлёб, этого не отнять.
Она повернулась к Владе.
— Им ещё часа три возиться с монтажом твоей машинерии, так что давай-ка прикинем пока основные направления поисков. Когда пеленгаторы заработают, будет не до того.
Влада кивнула, сгребла со стола свои записи и вслед за Юлькой направилась к выходу. В спину им неслось жизнерадостное:
'…Ты прекрати мои страдания,
Минуты жизни в пустоте
Не те.
И наше первое свидание
Пускай пройдет на высоте!..'
— Океан относится к классу так называемых «суперземель». — говорила Юлька. — Хотя планету и называют «водной» — жидкая вода составляет около двадцати двух процентов её общей массы, против одного у Земли — она имеет и твёрдую поверхность. Но здесь как раз и начинаются сложности…
Речь была размеренной, неторопливой, отработанной; интересно, подумала Влада, сколько раз ей уже приходилось произносить её перед посетителями станции. —
На экране портативки возник сапфирово-голубой шар. Влада удивилась — из космоса планета казалась, скорее, бледно-лиловой; видимо, решила она картинка представляла собой не видеосъёмку, а компьютерную модель.
— Итак, твёрдая поверхность… — Юлька шевельнула мышкой, и шар на экране медленно завращался. — Прежде всего, мы до сих пор не знаем, что именно она собой представляет. На настоящий момент, основной является гипотеза, что это обломки нескольких планетоидов, захваченных в своё время тяготением Океана и обрушившихся на его поверхность. Один из вариантов этой теории гласит, что энергия, высвободившаяся при их падении растопила немалую часть ледяного ядра планеты, и с тех пор оно пребывает в жидком состоянии. Вернее — в состоянии так называемого «экзо-льда», то есть водяного льда, существующего в условиях огромного давления и температуры в сотни, если не тысячи градусов по Цельсию. Именно эта «внутренняя печка» и подогревает верхние слои гидросферы планеты, не давая ей снова превратиться в ледяную толщу — ведь Океан находится в гравитационном захвате, то есть постоянно повёрнут к звезде одной стороной, а другая не получает даже тех жалких крох тепла, которые способен обеспечить красный карлик.
— Значит, обломки планетоидов до сих пор плавают где-то там? — Влада ткнула пальцем в палубу, под которой на глубине в восемь тысяч метров лежала водная поверхность планеты. Юлька кивнула.
— Плавают, вернее, медленно дрейфуют, скованные массами экзо-льда. Скорость этого дрейфа на много порядков выше, чем у земных тектонических плит, составляя десятки километров за земной год. год, который на Океане составляет всего-навсего одиннадцать с небольшим земных суток. Мы пытались исследовать поверхность этих обломков при помощи гидроакустики, но без особого успеха — по самым оптимистическим прикидкам минимальная «глубина» составляет около пяти километров, что делает имеющуюся у нас аппаратуру бесполезной. Здесь вообще всё приходится разрабатывать заново — от гидроакустических бомбозондов, до дрейфующих буёв. Гидросфера планеты находится в непрерывном движении, подобно земной атмосфере — здесь нет постоянных течений, во всяком случае, поверхностных, а о том, что творится глубже, мы можем только гадать. К тому же, планета ведёт себя подобно куску студня. Тесная орбита — год на Океане составляет всего-навсего одиннадцать с небольшим суток, в течение которых планет совершает полный оборот вокруг TOI 1452 A — это самый крупный из двух красных карликов. Второй, TOI 1452 В, отстоит от своего «напарника» на девяносто семь астрономических единиц, примерно два с половиной раза больше, чем расстояние от Солнца до Плутона — и тоже вносит свою лепту в приливно-отливной график океана.
Она снова щёлкнула мышью, и картинка на экране сменилась. Теперь это был вытянутый овал, по которому кружились один напротив другого два красных шарика. Второй овал, поменьше, был очерчен вокруг одного из них, и по его контуру двигался ещё один шарик, совсем маленький, голубого цвета.
— TOI 1452 A TOI 1452 В совершают полный оборот друг вокруг друга за тысячу четыреста земных лет. — пояснила Юлька. — Примерно четверть их этого срока оба красных карлика находятся относительно Океана в соединении, то есть наблюдаются на небосводе достаточно близко один к другому. Из-за этого дважды в сутки — напомню, на Океане они составляют немногим более одиннадцати часов, — гидросфера планеты
