Совок 15 - Вадим Агарев
— Так. Всё правильно ты понимаешь! — всё еще не догоняя, к чему я клоню, осторожно и благоразумно не впадая в амбицию, подтвердил подполковник, — Ты давай, к делу ближе, ты по существу излагай! — нетерпеливо подстегнул он меня.
— Так я и предлагаю! — перешел я к конкретике, — Если Радченко сейчас замкнётся или, не дай бог, на больничку свалит, то один бог знает, сколько вы с ней провозитесь, — я с удовлетворением отметил, как после моих слов посмурнел и напрягся чекист, — А вот я на самом деле могу попытаться её убедить, чтобы она вам рассказала всё, что знает! Всё! А самое главное, можно попытаться это оформить, как реализацию вашей оперативной разработки. А⁈ Приобретёте гражданку Радченко в свой подсобный актив и вы в дамках! — я с коварством райского аспида, продолжил искушать подполковника. — Тогда совсем другая цена будет этому раскрытию! Я более, чем уверен, что ваше руководство не будет против такого хода. Наоборот, оно высоко его оценит! И ваша фамилия тоже совсем по-другому зазвучит. Причем, на самом верху и в самой превосходной степени! — тихим голосом и косясь по сторонам, дабы крамольная инфа не утекла к рядом снующим «бэхам», бессовестно соблазнял я комитетчика. — Профиль ведь ваш, вам и карты в руки!
Тусклые глаза подполковника Хлебникова постепенно начали наполняться жизнью. Охотничьего азарта в них еще не светилось, но некоторые признаки личного шкурного интереса уже начали проявляться.
— Как ты себе это представляешь? — подобрался гэбист, видимо прикидывая, реальность озвученной мною авантюры. — Нам просто времени не хватит! А задним числом всё оформить не получится! Мы не МВД, у нас серьёзная организация! — не удержался он от шпильки в мою милицейскую задницу. Ведь наверняка знает, сука, что порядок оформления и регистрации таких мероприятий в обоих ведомствах одинаковый! И, что спрашивают за него у нас всерьёз и с не меньшей строгостью. Если попадёшься на косяке…
— А не надо задним! — чувствуя, что трофейный сазан почти уже готов проглотить наживку, но пока лишь только трогает её губами, — Сейчас дадите мне приватно поговорить с Радченко, а там уже дело техники! Думаю, что мне удастся её убедить! И всё, что надо, она нам подпишет. То есть, вам.
Я внимательно следил, как проявится чекист и как он отреагирует на дьявольское искушение. Но тот упорно молчал. Обнадёживало одно, это то, как густо покрылся его высокий лоб испариной. Мне очень хотелось думать, что это следствие интенсивных мыслительных процессов. Вычисляющих и соотносящих количество плюшек и рисков. Однако время шло, чекист потел, а ожидаемого мной результата всё не было и не было.
— Но вы абсолютно правы, Борис Олегович, время терять не стоит! — решил я немного взбодрить подпола и повысить градус своей манипуляции, — Вашему капитану придётся всерьёз расстараться и успеть дважды метнуться в наш Информцентр. Чтобы всё получилось натурально и почти в полном соответствии с инструкцией.
Наконец лёд тронулся и я с глубочайшим удовлетворением зафиксировал волчий блеск в глазах Хлебникова. И на этот раз не прежнюю усмешку, а почти нормальную человеческую улыбку на его лице.
— Но, товарищ подполковник, времени и в самом деле не так уж и много! А секретчицы в ИЦ, насколько мне известно, дольше восемнадцати часов не задерживаются! — простимулировал я гэбэшника непобиваемым аргументом, — И, чтобы их тормознуть, ваших полномочий, уж вы меня извините, не хватит! При всём моём к вам уважении! — сочувственно улыбнулся я.
Договаривая последние слова, я уже видел, что Карфаген начал осыпаться. Товарищ Хлебников, по всей вероятности, уже успел представить себя в новом парадном мундире и с полковничьими эполетами. Или в более просторном кабинете. А, быть может, в его лобастой голове отобразилось и то, и другое, и всё сразу. В любом случае, глядя на чекиста, я окончательно уверовал, что человек по своей природе действительно слаб. Даже, если это не совсем человек, а гэбэшник при Совете министров СССР.
— Черт с тобой, пожалуй, ты прав и наверное стоит рискнуть! Пошли! — до сей минуты грозный и вальяжный подпол вдруг превратился в гончего пса, роняющего на землю кипящую слюну и рьяно рвущего поводок, — Ну, чего ты как неживой⁈ Шевели грудями, старший лейтенант, прав ты, теперь каждая минута дорога! Да пошли уже, я сказал! — грубо ухватив меня за локоть, с решимостью похмельного утреннего алкоголика устремился он к двери майорского кабинета. Будто там его ждёт не шикарный стол майора Толоконникова с зелёным сукном, а прилавок гастронома.
— Секунду, Борис Олегович! — свободной рукой уже я сам и с немалым трудом придержал его, — Я тут вот, что подумал… Короче, я предлагаю, чтобы не ваша контора, а Ленинский ОБХСС оформил себе Радченко в свой агентурный аппарат! — вывалил я довольно-таки дельную мысль, только что пришедшую в голову, — Во-первых, время сильно сэкономим. Они все бумажки не выходя из этого здания оформят и здесь же подпишут. Останется только дважды в Информцентр съездить. А, во-вторых, лично вам ничего согласовывать со своим руководством не придётся! А, значит, и ответственности на вас никакой! Вы же всё равно потом это оформите, как совместную реализацию с ОБХСС под контролем УКГБ. В любом случае все лавры вам достанутся, товарищ подполковник! А литерное дело пусть за ленинцами так и числится! На хер вам пчелы, если вам и так весь мёд достанется⁈
После этих слов никаких раздумий, либо сомнений на лице Хлебникова я уже не заметил. Зато хорошо разглядел выражение радости и блаженства. Которые подполковник даже не попытался как-то скрыть за чекистской суровостью или тревожными мыслями. Рассудив, что сейчас самое время для торга, я приступил к процессу, ради которого и затеял весь этот чувашский краковяк вприсядку.
— Только у меня к вам просьба, Борис Олегович! — поймав ускользающий взгляд подпола, начал я самое трудное, — Точнее сказать, условие…
Я умолк, чтобы дать возможность воспрявшему гэбэшнику озаботиться и нахмуриться. Мысленно он уже просчитал ситуацию и осознал, что вероятность того, что озвученные мной нью-васюки вполне реальны. И теперь спускаться с небес, сверкающих алмазной пылью на покрытую навозом землю ему вряд ли захочется. Возвращаться к прежнему корыту в виде неуступчивой и в своём упрямстве непредсказуемой цыганке, теперь ему будет гораздо труднее.
— Какое еще условие⁈ — недобро сверкнул глазами чекист, — Ты кто такой, чтобы мне
