Совок 15 - Вадим Агарев
— Уйду, Алексей Константинович! — прижал я руку к сердцу, — Даю вам честное слово, что уйду! Подпишете рапорт, следом виза Дергачева и всё! Дальше этот рапорт автоматом в кадры уйдёт!
Выдержав испытующий взгляд начальственных глаз, я решил воспользоваться трогательностью момента и вернуться к своим баранам. К тем самым, которые со слов Лиды и Тонечки приезжали сегодня за мной.
— Товарищ майор, я на ваш вопрос честно ответил, теперь ваша очередь! — принялся я дальше испытывать терпение шефа, — Говорят, что к вам по мою душу не просто прокурорские, а комитетчики приезжали? — намеренно извратил я полученную от Антонины информацию. — Мне интересно, они наши местные или москвичи?
Пока Алексей Константинович, находясь в расстройстве, тупил и пережевывал головой мои слова, я успел подумать, что он и сам не меньше моего хотел бы прояснить, что происходит с его подчинённым. Пока еще его…
— Там только один был из КГБ, — задумчиво ответил на мою простенькую провокацию Данилин, — Второй, тот на самом деле из прокуратуры. Старший следак из областной. Но следак обыкновенный, не важняк! — сделал он толковое уточнение.
— А гэбэшник? — после благодарного кивка немного просветлевшей головой нетерпеливо задал я следующий вопрос, — Он откуда? Тоже наш или московский?
— Тоже наш! — уже более живо ответил майор, лицо которого тоже начало приобретать оттенки нормального советского гражданина, — И он тоже из нашего областного управления! — уверенно подтвердил он.
Про должности и фамилии визитёров я спрашивать не стал. Эти посыльные оба могли быть соседскими. И документы Данилину они могли показать любые. Однако, то, что один всё же засветил себя, как конторский, давало повод думать, что ребята не шифровались. И то, что не застав меня они свалили восвояси, а не стали садиться в засаду, мне тоже понравилось. Значит, чтобы ластать меня и жестко тащить к себе в застенки, ни намерений, ни каких-либо санкций свыше у них нет.
— Погоди! — прервал мои мысли начальник и, тяжело поднявшись со стула, направился к своему столу, — Вот, на, держи! — протянул он мне листок в клетку из какого-то блокнота, — Комитетовский, он, кстати, капитаном Сафиным представился, я книгу его видел. Он велел, чтобы ты ему перезвонил. Сразу перезвонил, как только появишься в райотделе! Так что вот тебе телефон, давай, набирай! — майор кивнул на городской аппарат, стоявший на его столе.
Ничего предосудительного и для себя вредного в том, чтобы побеседовать с неизвестным мне комитетчиком в присутствии Данилина, я не видел. Не того плана эта инфа, чтобы имело смысл таиться. Но глупо было это делать, не вытащив из Алексея Константиновича все те подробности, которыми с ним поделились охотники за моей головой. К тому же мне не давала покоя одна и вроде бы несущественная деталь. Не будь я в прошлом тем, кем был, я бы, как и Данилин, внимания на неё не обратил.
Приезжавшие за мной Шерочка с Машерочкой почему-то оказались из разных ведомств. Так-то ничего вопиющего, а уж, более того, противозаконного, в этом обстоятельстве нет. За исключением того, что так не бывает. Не делается так на данном этапе оперативно-следственных взаимоотношений. Вот, если бы прокурорский следак с гэбистом меня дождались и начали бы сходу нагонять на меня жути, то тогда я еще как-то поверил бы им. Да и то, с натягом.
Если областная прокуратура имеет желание меня потрепать и потискать, то ездить за мной вместе с опером ГБ ей невместно. Не по сусалам ей это сало. Принимают всегда опера. Неважно, какие, наши или конторские. И пообмяв сарафан клиента до нужной кондиции, отдают следаку. А тут всё как-то через жопу и мехом в обратную сторону. Н-да…
— Ну чего ты задумался? — прервал мои размышления шеф, — Звони!
Я тоже встал и, потянувшись до хруста в позвоночнике, помотал головой, прогоняя остатки коматозной усталости.
— Да, Алексей Константинович, я сейчас обязательно наберу этого Сафина! — успокоил я Данилина, — Вы мне тогда еще пару вопросов подсветите, чтобы я с ним мог правильно беседу построить, и я ему сразу же позвоню!
Мой оживший начальник ненадолго задумался. То, что он меня не оборвал, мне понравилось. Значит, ничего для себя обидного в моих словах он не услышал.
— Товарищ майор, помните, когда я к вам зашел в кабинет, вы обмолвились про ленинских мудаков, которых будто бы я умышленно подставил. И, как мне показалось, вы там еще про какую-то цыганскую блядь упомянули? Так? — стараясь не переборщить с наивной простотой во взгляде, осторожно заглянул я в лицо своего руководителя. Обоснованно опасаясь, что он сейчас снова расстроится и начнёт пускать носом пузыри, — Вы же сами следователь, Алексей Константинович! И надеюсь, вы понимаете, что я не ради желания побалагурить вам эти вопросы сейчас задаю⁈
Безусловно, Алексей Константинович всё понимал. Потому что, да, в первую очередь он действительно был хорошим следователем. Но это ему не помешало снова пойти красными пятнами по всему своему обличью. Получается, что всё-таки не те слова я сейчас выбрал, чтобы напомнить ему о его недавней истерике. Ну да ладно, некогда мне щадящие его психику слова подбирать. Пусть терпит.
— Алексей Константинович! — указав глазами на телефонный аппарат, подстегнул я товарища майора, — Рассказывайте, о чем вам пришельцы из областных организаций поведали? Как я понял, у них ко мне какие-то вопросы возникли? И еще я так понял, что они вам о них достаточно прозрачно намекнули? — я продолжил давить взглядом на своего командира, — Я не сильно ошибаюсь в своих предположениях?
Я хорошо понимал, что моему начальнику не нравится ход построенной мной беседы. Мне бы на его месте она тоже не понравилась. Но при таких раскладах не до дипломатии и не до реверансов. За неимением королевы, приходится удовлетворяться прачкой. Дай бог, чтобы всё оказалось не шибко страшным, а уж с субординацией и проявлением почтения к старшим товарищам мы потом как-нибудь разберёмся!
— Не ошибаешься! — неохотно подтвердил майор, — На Ленинской земле местные опера из ОБХСС толково сработали. Двух баб на сбыте фальшивых червонцев задержали. Цыганок, — шеф упёрся в меня разоблачающим взглядом профессионального сатрапа. Как бы предлагая сознаться, что с тех цыганок я имею свой гешефт.
Так и не дождавшись от меня ни деятельного покаяния, ни чистухи, он продолжил излагать по существу
