Ложная девятка. Том седьмой - Аристарх Риддер
«Барселона» мне вспомнилась, потому что там как раз играет Гарри Линекер, который на прошлом, триумфальном для нас, чемпионате забил свои 6 голов и вообще сейчас является образцом таранного форварда, форварда штрафной, достойного наследника легендарного Герда Мюллера. Вот с такими, как Линекер и Мюллер, и надо сравнивать Олега, который как минимум не хуже.
— Оль, а вы с ним не говорили, куда Олег может перейти в случае его переезда в Москву? Выбор у него очень большой — все московские команды захотят видеть Протасова в своем составе.
— Говорили, конечно, но я тебе об этом не скажу, — ехидно ответила мне сестра и показала язык. — Узнаешь все в свое время.
— Говори давай, — наседал я на нее. — Может быть, он уже с кем-то договорился?
— Хватит тут в партизана на допросе играть. Все, отстань от меня, все узнаешь в свое время, — ответила сестра.
* * *
Потом был небольшой праздничный ужин в кругу семьи с Катиными родителями и моим отцом, который в очередной московской командировке по делам своего строящегося завода.
А на следующий день я отправился в редакцию еженедельника «Футбол-хоккей» для того, чтобы поговорить о футболе с одним из самых маститых наших футбольных журналистов — Виктором Понедельником, который по совместительству чемпион Европы 1960 года и вице-чемпион 1964 года.
Кроме него в редакции нашего главного спортивного журнала меня ждали журналисты испанской «Мундо Депортиво» — старейшей спортивной газеты Испании и второй в Европе после итальянской «Газетта делло Спорт». С испанцами я тоже должен был поговорить о нашей любимой игре и дать им большое интервью, которое выйдет в следующем номере «Мундо Депортиво».
Эта беседа с испанскими журналистами была нужна в первую очередь для продвижения нашей заявки на проведение чемпионата мира 1994 года. И интервью должно было стать началом достаточно большой пропагандистской кампании, итоги которой станут известны в будущем.
С заявкой были сложности из-за негласного правила о чередовании федераций, и, как говорили, товарищ Колосков не жалел бюджета, выделенного на лоббирование нашей заявки. И уже сейчас, буквально через месяц после того как наши футбольные чиновники озвучили это желание, было потрачено достаточно много денег, но вместе с этим еще раз появилась уверенность в том, что шансы у нас есть.
Разговор с Понедельником у нас получился достаточно короткий, и он был посвящен в большей степени стартовавшему розыгрышу Кубка чемпионов. Виктор Владимирович, естественно, очень хорошо знал нашу внутреннюю кухню. Это и неудивительно, учитывая то, что он вхож практически во все футбольные двери нашей страны. Я его десятки раз видел на базе «Торпедо». Как ни крути, а Понедельник играл в одной команде с Валентином Ивановым — речь, естественно, идет про сборную. Так что с автором первого «золотого» мяча советской сборной на финалах чемпионатов Европы мы встречались не единожды.
Вот и сегодня разговор у нас получился достаточно теплый, дружеский. И в нем я с подачи Виктора Владимировича озвучил мысль, которая, в принципе, витала и витает у всех торпедовцев и которая не единожды была сформулирована как в торпедовских коридорах, так и в Федерации футбола: московское «Торпедо» в розыгрыше 86–87 будет главным фаворитом Кубка европейских чемпионов. И когда нам брать самый престижный европейский клубный трофей, как не сейчас?
Состав у «Торпедо» просто убойный. Есть небольшое проседание — вернее, было небольшое проседание в защите, но благодаря приходу Горлуковича наша оборона подтянулась. А если говорить про полузащиту, то с приходом Добровольского и с взрослением и прогрессом братьев Савичевых, которые успешно решают задачи как в нападении, так и в обороне, наша средняя линия, пожалуй, сильнейшая в стране. Ну а про нападение и говорить нечего.
Да, к сожалению, за спиной главных торпедовских суперзвезд нет смены, которая способна была бы в случае чего подставить плечо и обеспечить сопоставимый уровень игры. Но футбольные боги, генетика, дисциплина и медицинский штаб во главе с Анатолием Прояевым обеспечили что мне, что Заварову очень хорошую физическую форму и минимум пропущенных матчей.
Так что да, «Торпедо» сейчас — это лучшие футбольные силы Советского Союза, и кому, как не нам, забирать в этом сезоне Кубок европейских чемпионов?
А вот с испанцами разговор получился куда более интересный. И, честное слово, какие-то вихри, ни в коем случае не враждебные, а наоборот, очень интересные, веют сейчас как надомной, так и над всем советским футболом. Ну скажите на милость, как так получается, что уже второй раз за относительно короткое время меня спрашивают о том, что я думаю о переходе в иностранный клуб? Сначала Круифф со своим «Аяксом», а теперь эти каталонцы. И что мне на это отвечать?
У нас сейчас хоть и середина 80-х, но в общении с иностранными журналистами нужна оглядка на мнение вышестоящих начальников, а то можно и, фигурально выражаясь, по голове схлопотать. Или не фигурально — не знаю. Так что пришлось выкручиваться и начать с комплиментов «Барселоне», тем более что каталонцы их полностью заслуживают. Как-никак, именно они действующий обладатель главного европейского трофея.
А турниры такого уровня нельзя случайно проиграть, но нельзя случайно выиграть. Любой победитель Кубка чемпионов, ну или в будущем Лиги чемпионов, это на сто процентов заслуживает. И «Барселона» в том еврокубковом походе свой трофей тоже заслужила, в том числе и тем, что обыграла в финале ленинградский «Зенит».
Само собой, что я болел за ленинградцев — глупо ожидать другого, да и у меня много друзей в «Зените». Но «Барселоне» я, безусловно, отдал должное и отметил, что эта команда с триумфального для себя финала стала еще сильнее, что с Линекером «Барселона» может добиться еще большего и стать по-настоящему главной испанской командой. Все-таки сейчас этот негласный титул удерживает «Реал», даже несмотря на то что «Барселона» стала чемпионом Испании в 1985 году. Но все равно «Реал» — это «Реал».
И естественно, после моих дифирамбов составу каталонцев с Линекером, Хьюзом и Субисарретой прозвучал вопрос о том, хотел бы я быть игроком «Барселоны», если бы это было возможно. Вот молодцы испанцы, даже вопрос они сформулировали именно так — «если бы это было возможно». Можно было ответить по существу.
И как на этот вопрос
