Братство. Второй шанс - Никита Киров
— И Муса ему поверит? И не расколет? Султан в Чечне сроду не был, поэтому и не понял подвоха, а Муса оттуда.
— Сам Муса не ваххабит. Он — наёмник, ему неважно, на кого работать, лишь бы деньги платили. Его люди такие же. Знаешь, сколько таких кровников он на Кавказ вывез? Какой-нибудь пацанчик грохнет большого человека на войне, родственники этого большого человека заплатят, а Муса потом ищет. И за большие бабки он кого угодно найдёт. Так что война кончилась, а ты всё равно ходи-оглядывайся, вдруг Муса за тобой приехал со своими головорезами. И увезёт тебя в горы.
Он засмеялся.
— Не смешно, — мрачно сказал Громов.
— Не нуди. Зато подтвердилось, что Муса встречался с Дасаевыми, и вот, он уже здесь, ищет. А кого он ищет? Сто пудов того, кто убил Хаджимурата. Всё сходится. В итоге наш человечек через него выйдет на банду Дасаева и проникнет в неё, а это многого стоит. И там он за своего сойдёт. И его примут, ведь сильно помог.
— Того парня, Бакунина, убьют. Он же кровник Дасаева, тот ему голову отчекрыжит сразу, как тот ему в руки попадётся. Если не хуже.
— Да ты не каркай, — Климов поморщился. — Как баба, ё-моё, блин. Достал уже. Хорошо всё будет.
Пожилой чекист достал сигареты. Громов тоже взял, но огляделся и закурил, зажав её в кулаке, будто до сих пор прятался от снайпера. Заметив это за собой, он едко сматерился.
— Да ничё с этим пацаном не будет, — продолжал Климов, не заметив этого. — Напугают немного, да ничё, он привычный. Никуда он из города не денется, перехватим, руку на пульсе же держим. Ещё выставим так, что это Муса всех сдал, а вот наш товарищ «ваххабит» его за это накажет, и к Дасаеву с этим пойдёт. А с пацаном фотку сделают, мол, не довезли, но прикончили по пути. И всё, проблема закрыта. И волки сыты, и овцы целы. Главное — чтобы весточку бандитам подали, что взяли и везут. А там разберёмся. Всё нормально будет, спланируем.
— А как на деле будет? — с сомнением спросил Громов. — Сам же говоришь, чем сложнее план, тем легче всё просрать. А этот уже сложный.
— Да хорошо всё будет, — чекист поморщился. — Хорош нудеть. Глобально мыслить надо, Олежа. Считай, мы и Центр прикрыли, наверху это не забудут. И Султана на крючок берём, ведь он поможет человека украсть и вывезти, а это уголовка, — он погрозил кому-то пальцем.
— Никого не забыл, — пробурчал молодой.
— Не гунди. И Мусу по итогу накажем, чтобы людей не воровал, а то сколько народа загубил. И наш человек будет у Дасаева. Это важно, важнее, чем какой-то богатенький мажорчик. Больше жизней сбережём, когда новая война начнётся, а она начнётся, — Климов перестал улыбаться. — Нам Центр задачу поставил, чтобы помогли внедрить агента — мы всё сделали лучшим образом. Все бы так работали, вообще бы проблем не было. Раскатали бы их ещё в 92-м, когда всё только начиналось. Как ещё с ними бороться? Только такими способами.
— А ты ему орден пообещал, — Громов нахмурился. — Обманул.
— Если выживет — проверю вопрос. Зато так выманят побыстрее, чё поделать? Да и думаешь, чё этот Старицкий ездил к Султану? Продать хотел своего друга, но не сторговались.
— Нет, — молодой замотал головой. — Не похоже, что так.
— Не, Олежа, ты со мной не спорь, я в людях лучше разбираюсь. Видно, что хитрый. Будь он постарше, я бы подумал, что он тебя так на эмоции разводил, когда про войну рассказывал. Но он так, сопляк, увидел родственную душу. Хорошо, что мы вмешались, а то бы точно — хана пришла парню. А так, как поймёт, что мы придумали — сам бы просился помочь, лишь бы врагу подгадить. Подпишет потом вчерашним числом всё, без базара, как молодёжь говорит. Но чтобы естественно было — надо рисковать.
Громов недоверчиво хмыкнул, но ничего не сказал, а Климов продолжал:
— Зато мы всё ускорили. Муса же ищет, кто Дасаева грохнул, почти всех ветеранов-чеченцев уже обошёл. А мы всё сами выяснили, ускорили события, и инфа от нашего человека пошла. Так что всё нормально будет. Нас в Центре не забудут. Хорошее дело сделаем, целую банду под нож подведём. Вот это, Олежа, и называется — глобально мыслить. А с остальным я всё улажу.
Молодой чекист неодобрительно покачал головой, а старый достал из кармана мобилу и начал делать звонки.
Глава 8
* * *
Хаос первых дней войны продолжался, и мы уже думали, что все положим головы при штурме очередного укреплённого пункта «духов». Но в какой-то момент нас отвели на пополнение перед тем, как бросить на штурм Совмина. И мы даже не могли поверить, что у нас появилось несколько дней спокойствия. Непривычно это было, пока в городе шли бои.
Мы удивились, найдя это место неподалёку от Грозного. Но начитанный Самовар сказал, что раньше здесь жили терские казаки, вот и они поставили себе православную церковь, которую никто не успел сломать.
Церковь сильно пострадала в ходе боёв. В ней не осталось священников и прихожан, а взрывом из миномёта разбило стену. Видно, как в колокольне висели остатки куполов двух колоколов и массивные бронзовые языки, остальное обломками лежало внизу. Всё покрыто следами от пуль.
А недалеко от входа стоял наш Т-80. На стволе сбоку у него было написано белой краской: «поймай-ка это, дух».
— Пацаны, я у «вованов» вып’осил! — Шопен размахивал фотоаппаратом. — Потом плёнку п’оявят, нам пришлют. Давайте пофотаемся. Плотнее!
Шопен в армии со всеми находил общий язык, и никто не удивился, что он взял фотик у соседей. Мы сфотографировались на фоне танка, потом попросили танкиста заснять нас всех вместе. Потом сфотографировались вместе с «вованами» — бойцами внутренних войск МВД, которые расположились рядом с нами.
Кто-то из разведчиков показал найденную недалеко от церкви «шайтан-трубу» местного разлива — самодельный миномёт, сделанный из кардана «Камаза». Кому скажи — не поверят, что такое возможно, но эта штука и правда стреляла. Снялись и с ней. Кто-то сказал,
