Возмездие былого - Герман Иванович Романов
«Луисвилл» был улучшенным типом «первенцев», но имел всего три башни, в каждой по три ствола, при неплохом бронировании. Да и строился как флагманский корабль изначально, а потому МакМоррис сразу перенес на него свой флаг. В дивизию входили два старых легких крейсера типа «Омаха», с дюжиной башенных и казематных 152 мм пушек. Нимитцу они были не нужны в тропиках, а здесь вполне могли пригодиться. К тому же и у японцев в отряде тоже было два устаревших легких крейсера — но с полудюжиной 140 мм орудий, слабее и меньше американских «визави».
— Сэр! Радиограмма с «Ричмонда»! «Подошли русские эсминцы, три вымпела, конвоируют с нами транспорты»!
— Отлично, пусть и дальше конвоируют, им это занятие можно доверить. А всем нашим крейсерам и эсминцам нужно немедленно идти сюда — тут намечается грандиозная драка! Пусть парни поторопятся, скоро здесь начнется «веселье»! Мы принимаем бой!
Сражение у Командорских островов — огонь по японским кораблям контр-адмирала Босиро Хосогая ведет тяжелый крейсер «Солт-Лейк-Сити». В реальной истории это было первое столкновение, где находившиеся в меньшем числе американцы дали бой превосходящим силам японцев, и не проиграли, хотя вышли из схватки изрядно потрепанными, сорвав доставку японцами грузов на захваченные ими два острова Алеутской гряды…
Часть вторая
Глава 20
— Упертые, а что вы хотели? Они с нами воевали в пятом году, и победили, а теперь живут былыми воспоминаниями, которые можно вытравить только поражениями, причем близкими к разгрому. А мы пока одержали вверх только на второстепенных направлениях, разгромив тут всего две дивизии, причем одна маньчжурская. А дальше все, товарищи — дошли до перевалов и уперлись, теперь только позиционная война, даже танки в ней не помогут. И погода мерзость — а потому 2-й армии переходить к обороне, дальнейшее наступление только в декабре, и то ближе к концу.
Маршал Кулик поморщился — с неба падал хлопьями снег, все же ноябрь по южному берегу Амура ничем не отличается от северного берега, и там и там зимой морозы стоят. А вот южнее, за хребтом ощутимо теплее — Хинган на себя северные ветра принимает, ограждая Маньчжурию и существенно смягчая морозы. Но результатами короткого наступления с ограниченными целями Григорий Иванович был доволен, хотя вида не показывал, чтобы не расхолаживать прибывшего в Сахалян, назначенного Москвой командовать Приамурским фронтом генерал-лейтенанта Пуркаева, бывшего начальника штаба Юго-Западного фронта в начале войны. Повезло Максиму Алексеевичу, не разделил участь несчастного Кирпоноса, но особых лавров не снискал — у Жукова командовал армией и был снят, потом при Коневе стал заместителем на Центральном фронте, заменил на месяц командующего, и как итог потеря в июне Орла. Вот и сослали на Дальний Восток товарища Пуркаева, Верховный главнокомандующий щедро отправлял сюда генералов и адмиралов, которых считал малопригодными или совсем непригодными на советско-германском фронте. Григорий Иванович («добрая душа», как называл сам себя втихомолку) брал всех, считая, что задачи таким генералам нужно ставить в соответствии их способностям, а не пытаться сделать из них «гинденбургов». Не получится, в народе правильно говорят, что выше головы не прыгнешь. Это равносильно ожиданию, что дворовая курица начнет нести «золотые яйца». Может быть, и «золотые», но это касательно содержания самой птицы, и продажной цены, если нестись будет раз в месяц. А тут люди — и нечего по отношению к ним «потребительские» подходы устраивать, пусть даже с государственной точки зрения.
— Ладно, Матвей Васильевич, будем считать, что наступила оперативная пауза. У нас больше месяца на подготовку имеется, вот и начнем — мы на японцев, Жуков на Роммеля, а Мерецков на финнов. Будем надеяться на успех, хотя сейчас все зависит от Малиновского — он должен овладеть Хайларом, и оседлать перевалы на Большом Хингане.
— Десант выбросили, Григорий Иванович, танки и мотопехота Романенко прорвались — остается только ждать.
— Тогда пошли к морякам, а то уже переминаются — флотилии пора по зимним стоянкам расходится, льдины уже появляться начали, пока тонкие, но дальше может быть хуже. Морозы в любой день ударить могут.
Кулик пошел к «Свердлову» — большой монитор был пришвартован к пристани, из башен торчали орудийные стволы. У японцев вся флотилия была заперта в Сунгари, но состояла исключительно из небронированных кораблей меньшего водоизмещения — канонерских лодок, вооруженных пароходов и всевозможных катеров. Из притока ее не выпустят — напротив устья развернут укрепрайон, к тому же от Хабаровска сразу подойдут мониторы другой бригады. Конечно, военная флотилия на реке серьезный козырь в войне с японцами, но лучше иметь будущую границу с Китаем по отрогам Хинган, тогда навигацию по реке можно проводить беспрепятственно. К тому же Благовещенск и Хабаровск уже не будут в зоне досягаемости противника, а ведь Китай при Мао будет настроен отнюдь не дружественно…
— Что с вами, товарищ маршал?
От негромких слов Захарова Григорий Иванович как бы очнулся, он даже не заметил, что чуть мимо не прошел вытянувшихся моряков. И впервые поймал себя на мысли, что послевоенное устройство ему явно не нравится — интернационализм, конечно, хорошо, но это дело далекого будущего, а уже нынче нужно озаботиться основой, которая не приведет через восемьдесят лет к катаклизмам. Со Ждановым на эту тему говорили несколько раз и Андрею Александровичу подобные перспективы очень не понравились. К сожалению, возможности пока ограничены, но это нисколько не означает, что нужно отказываться от проработки вариантов. Идти придется эмпирическим путем, методом проб и ошибок, другого просто нет. К тому же следует постоянно учитывать то неопределенное количество недоброжелателей,
