Курс на СССР: Переписать жизнь заново! - Тим Волков

— Ого! Тут прямо клуб и художественная самодеятельность! — сверху, через вентиляционное окошко, донесся уверенный бас. — Людмила Ивановна! Это кто у тебя там с батареями? На Петровича вроде бы не похож. У того отродясь слуха не было! Людмила Ивановна! Как там у нас с бумагой на следующий тираж, в типографию привезли? Людмила Ивановна-а! Да где хоть вас всех носит, е-мое! Э-эй! Сереж! Людмилу Ивановну, случайно, не видел? В кабинете, со сметами? Как закончит, пусть ко мне зайдет…

Оп-па! Еще одна секция. Побольше, потяжелее. Сразу еще один фильм вспомнился — «Операция Ы». Там, где про стройку, с Шуриком и Верзилой…

Хорошо, халат выдали. И рукавицы! А то как бы домой потом заявился? Одежда-то чистая… была… Ага! Вот, пожалуйста — брюки уже в ржавой пылище! Еще хорошо, что черные — не так заметно. Хотя, все равно заметно, да… Застирать потом, что ли?

Жарко.

Пот по лбу, по спине.

Устал.

Закрутился уже, как волчок…

Так… уже не так и много осталось!

— Люблю волчок, забаву детства!

Всего-то ничего…

Его вращенье — чародейство!

Хорошая все-таки группа «Круиз». Не какой-нибудь там ВИА!

Черт!

Уронил все-таки… Василий, блин, Алибабаевич, нехороший человек! Хорошо, не на ногу.

— Эй, ты что там звенишь? — в подвал, одергивая синий рабочий халат, спустилась Людмила Ивановна. — Ого! Уже перетаскал, что ли? Ну-у, молодец! Тебя как звать-то, запамятовала?

— Александр! Саша, — напомнил я со всей возможной любезностью.

Завхоз рассмеялась, колыхаясь всем своим кругленьким телом:

— Ну, что, Александр-Саша… Пошли чай пить — заслужил!

Увы, чаю попить не удалось.

В уборной, у раковины, перехватил высокий растрепанный парень в голубых вельветовых джинсах «Риорда». Сергей, кажется.

— А, вот ты где! Тебя в отдел кадров требуют.

— В отдел… кадров?

— Ну, в канцелярию… Тут, на первом…

— Сашка, да где ты там? — это уже кричала Людмила Ивановна.

— Я тут, — ответил я. — Иду, сейчас буду. Ставьте чайник.

— Да какой чайник? — отмахнулась она. — Беги скорее в отдел кадров. Тебя там Горгона спрашивает. Злая, как черт.

Глава 5

Честно говоря, я растерялся и тут же обрадовался. Наверное, все же оформят. Пусть на первых порах даже и грузчиком. Главное, зацепиться. И с Сергеем этим неплохо бы задружиться, все же журналист.

— Меня Сашей зовут…

— Сергей, Плотников, — парень улыбнулся. — Ладно, иди. Потом поболтаем. Мне еще статью писать… Ох!

— Сложно? — я все же не выдержал, проявил сочувствие, слишком уж озабоченным выглядел новый знакомец, словно загнанная лошадь.

— Сложно? — удивился Плотников моему вопросу. — Да смотря что… Я ведь репортер, очерками мало занимался. Репортажи — мое! А вот все прочее…

Очерки, репортаж — это все для меня звучало пока, как что-то инопланетное. Журналистика двадцать первого века все-таки разительно отличалась и стилем, и подачей информации, и видом.

— Ну, ты иди, иди — Сергей поторопил меня, передернув плечами. — Горгона ждать не любит!

— Горгона?

— Вообще-то она Ронькина Надежда Абрамовна. Документовед и ответственная за кадры, — он загадочно улыбнулся и подмигнул. — А почему Горгоной прозвали, сам скоро поймешь. Ладно, ни пуха!

— К черту…

Идти недалеко, первый этаж, но я едва передвигал ватные от усталости ноги.

Осторожно постучав, я просунул голову в приоткрытую дверь:

— Можно?

Горгона подняла голову, и её «Бабетта» угрожающе качнулась. Я думал, что, такие начесы с тугими валиками на затылке вышли из моды лет этак пятнадцать назад… а то и все двадцать. А вот ведь сидит — Брижит Бардо, блин…

— А! Явились!

Надежда Абрамовна окинула меня каким-то совиным взглядом. Сразу показалось, не на меня она смотрела, не в глаза, а сквозь меня. Словно бы и не человек я был, а какая-то бесплотная тень, привидение. Выражение ещё какое-то подходящее было… А! «Смотрит, как солдат на вошь»!

Ну да, именно так Ронькина на меня и смотрела. Я невольно хмыкнул, не в силах сдержать нахлынувшие эмоции.

— Зря вы, молодой человек, радуетесь! — зло щурясь, процедила Горгона. — Очень и очень зря! Нарушать социалистическую законность мы ни вам, ни кому-то еще не дозволено!

— И что же я нарушил?

Угрозы выглядели какими-то нелепыми, и я изо всех сил старался сдержать эмоции.

— Кодекс законов о труде! — с каким-то благоговением произнесла Ронькина. — Вы, надеюсь, комсомолец?

— Вообще-то, да.

— Вот! — торжественно произнесла она, и голосом прокурора, зачитывающего смертный приговор резюмировала. — И не сомневайтесь, в райкоме комсомола узнают о вашем недостойном поведении! И примут соответствующие меры воздействия.

— Да что я такого сделал-то? — искренне удивился я.

— Да! Действительно, что? — раздался за моей спиной уже знакомый густой бархатный бас.

Я быстро обернулся, и увидел входящего в кабинет Николая Семеновича. Главреда, который держал весь редакционный коллектив в твердых руках, которого здесь и боялись, и уважали.

— Ваша Людмила Николаевна взяла этого, — она небрежно ткнула в меня пальцем. — без оформления! А если б он, не дай Бог, получил травму? Кто бы за все отвечал?

— А-а! — Николай Семенович вынул изо рта давно погасшую трубку и перевел взгляд на меня. — Так это вы, молодой человек, так весело таскали батареи? Слышал, слышал, А без оформления… это, конечно, не дело! Мы же не капиталисты какие-нибудь, — он загадочно подмигнул и снова обратился к Горгоне. — Надежда Абрамовна, вот, оформляйте товарища на должность грузчика-экспедитора! Если, кончено, он не против…

— Нет, нет, я не против, — радостно воскликнул я, всё ещё не веря, что моя авантюра увенчалась успехом.

— Пока на полставки с испытательным сроком, — сказал главред. — Петрович давно на полдня перевести просится, говорит, трудно ему…

— Пить зато не трудно, — злобно сверкнув глазами, змеей прошипела Ронькина.

— Вас как зовут?

— Александр.

— Очень приятно. Николай Семенович.

Протянув руку для пожатия, он поинтересовался моим возрастом.

— Гм… восемнадцать… Так вам осенью в армию! Месяц-два поработаете — и адьё. Стоит ли начинать?

— Вот-вот! — Горгона обрадовано закивала.

— Стоит! — уверенно отозвался я. — Призыв только в октябре начнется. Пока медкомиссия, то, се. И что, бездельничать что ли? Да и трудовую книжку получить, думаю, чем раньше, тем лучше!

— А вот это правильно, — Николай Семенович одобрительно кивнул.