Авангард и психотехника - Маргарета Фёрингер
Ил. 10. Вверху: Вход в наземный павильон станции метро «Лубянка». Вид сбоку. Внизу: Платформа станции метро «Лубянка»
Еще очевиднее технический символизм заметен на примере станции «Лубянка», перронный зал которой создан по проекту Ладовского (ил. 8)[193]. Два портала из литого бетона, построенные Иосифом Ловейко, ведут в подземку, только в этот раз они не ступенчатые, а плавно сужаются внутрь, издалека напоминая два широко распахнутых совиных глаза. Вид сбоку снова позволяет узнать в привратных арках окуляры бинокля, словно бы выглядывающего из-под земли, чтобы наблюдать за таинственными событиями, происходящими перед властно расположившимся на площади зданием тайной полиции. Организация внутреннего пространства станции продолжает форму бинокля за счет регулярно повторяющихся потолочных полукружий (ил. 10).
Выбор Ладовским оптических приборов в качестве моделей для своих архитектурных проектов был не случаен: направленная на преодоление прямой перспективы парадигма его времени ставила на первый план не взгляд человека, а технику. Технический взгляд, постулируемый уже АСНОВА измеряемый взгляд, окуляры телескопов, биноклей, фотоаппаратов и кинокамер должны были открыть художнику невидимые для простого человеческого глаза миры: «Художник видит лучше обыкновенного зрителя и должен передать зрителю свои чувства»[194]. Для того чтобы дать возможность архитекторам проявить подобные чувства и развить пространственное воображение, Ладовский начал в 1926 году работу по созданию психотехнической лаборатории, которая была призвана «научно исследовать объективные психо-физиологические закономерности восприятия человеком архитектурных форм, пространства и цвета»[195].
Эксперименты с приборами, людьми и пространством
«Улицы – наши кисти. Площади – наши палитры»[196], – громогласно трубил Владимир Маяковский, предсказав развитие художественного движения послереволюционной России, в котором отразился выход наук о жизни из стен лабораторий в повседневную практику. Как психотехника поменяла лаборатории на фабрики и рабочих, так же и художники-авангардисты покинули свои музеи и ателье, для того чтобы найти утилитарное применение ранее исключительно художественным экспериментам и «вывести их в жизнь»[197]. И те и другие более не считали своей задачей создание универсальных теорий или вечного искусства. Вместо этого они вкладывали свою творческую энергию в предметы потребления, отвечавшие нуждам современности и, соответственно, исчезнувшие вместе с ней: «И теперь мы создаем такие работы, полное влияние которых совершенно невозможно охватить. Потому как для нас монументален не тот продукт, который простоит год, век или тысячелетие, а тот, что присутствует всегда, – расширение человеческих достижений»[198]. Вследствие этой моментальной актуальности так же трудно нам сегодня осознать и всю полноту влияния деятельности Ладовского.
Изучение пространства в лаборатории психотехнической архитектуры
После своего первого визита в Москву и провалившегося эксперимента в лаборатории Ладовского Ле Корбюзье вспоминал с восторгом и совершенно без горечи: «Я обнаружил, что московские коллеги работают не покладая рук над изобретением новой архитектуры ‹…› находятся в поиске наиболее характерных и наиболее ясных решений ‹…›»[199]. В 1927 году Николай Ладовский продолжал развивать психоаналитический метод в своей психотехнической лаборатории и нескольких экспериментальных проектах ВХУТЕМАСа: в так называемой «черной комнате» – полностью выкрашенном в черный цвет помещении – он расположил серию приборов «глазометров», для того чтобы исследовать восприятие линий, угла наклона и пространства и тем самым протестировать пространственное воображение и глазомер. Эти приборы имели три различных функции: во-первых, они использовались для отбора поступающих на отделение архитектуры. Во-вторых, их применяли для разных упражнений по улучшению способности восприятия во время учебы и, в-третьих, с ними экспериментировали в процессе работы над архитектурными проектами.
Только пара отчетов студентов Ладовского подробно описывают сами инструменты и работу с ними[200]: лиглазометр (ил. 11) представлял собой прибор для измерения способности определить на глаз расстояние до предмета в соотношении с его длиной. Прибор работал так: стержень передвигался между двумя линейками, перевернутыми к испытуемому обратной стороной, так что разметка была видна только проверяющему. Тестируемый должен был определить число, на которое палочка указывает на линейке, как в сантиметрах, так и в относительных величинах (четверть, треть и т. д.). Плоглазометр (ил. 12) представлял собой инструмент для измерения способности зрительно оценить соотношение размера поверхностей. Для этого различные геометрические объекты помещались под стекло, на котором были начерчены линии. Перемещая стекло, проверяющий «отсекал» отдельные части этих объектов, а испытуемый должен был оценить соотношение размеров этих частей между собой. Аппарат для оценки способности человека определять соотношения размера и объема назывался оглазометр (ил. 13). Студенты должны были заполнить стеклянные сосуды различной геометрической формы водой. В зависимости от задания в сосудах должно было быть либо одинаковое количество воды, либо сосуды должны были быть заполнены на определенную часть своего объема (половина, треть и т. д.). При помощи углазометра (ил. 14) проверялась способность оценить величину угла, а также градус отклонения линий по горизонтали и по вертикали. Две горизонтально и вертикально расположенных линии поворачивались в разном направлении, а испытуемый должен был назвать размер угла, точное значение которого было видно проверяющему с обратной стороны. Прострометром (ил. 2, с. 50) назывался аппарат для измерения восприятия глубины пространства: две горизонтальные плоскости можно было поместить под различным углом по отношению к двум жестко закрепленным вертикальным плоскостям, на которые можно было поставить фигурки на различной высоте. Для того чтобы исключить влияние на эксперимент глубины окружающего пространства, комната, в которой проводились измерения, была выкрашена в черный цвет. Человек, над которым проводился этот эксперимент, смотрел в аппарат с одного и того же четко определенного места через два регулируемых по высоте отверстия или одним глазом через одно отверстие и должен был определить глубину пространства по отношению к углу наклона плоскостей и вертикально стоящим фигурам.
Ил. 11. Лиглазометр (воссозданная копия; фотография экспозиции выставки «Эксперимент Ладовского», 2017)
Ил. 12. Плоглазометр (воссозданная копия; фотография экспозиции выставки «Эксперимент Ладовского», 2017)
Ил. 13. Оглазометр (воссозданная копия; фотография экспозиции выставки «Эксперимент Ладовского», 2017)
Ил. 14. Углазометр (воссозданная копия; фотография экспозиции выставки «Эксперимент Ладовского», 2017)
Несмотря на то что отдельные задания сформулированы в учебных планах психотехнической лаборатории достаточно абстрактно, они дают возможность оценить весь размах и программный характер научного подхода Ладовского[201]. Распределенные по трем группам вопросов, все аспекты архитектуры анализировались в его лаборатории непременно в корреляции с человеческой психикой и ее организацией посредством организации архитектуры. Каждый раз, когда здесь речь заходит о человеческой психике, имеется в виду некий материально неопределимый результат движения и восприятия. Хотя психика не может быть локализована в определенном месте, например в мозге, она проявляется через визуальные впечатления.
Первая группа вопросов «анализа архитектурных элементов» предполагала изучение взаимодействия формы, цвета, объема и пространства (совместный эффект цвета и формы, света и пространства и т. д.) и их воздействия на человеческую психику. Приоритет в этих исследованиях отдавался экспериментальному способу проверки результатов в любых отраслях, так или иначе связанных с изучением пространства. Вторая группа вопросов, устанавливавшая «связь архитектуры с социально-бытовыми и технико-экономическими факторами», была ответственна за архитектурную социологию, за взаимодействие архитектуры и технологии, за критику технических норм и архитектурных стандартов и за НОТ – научную организацию труда – при планировании и проектировании архитектурных объектов. А последняя группа –
