Кино Ларса фон Триера. Пророческий голос - Ребекка Вер Стратен-МакСпарран
(Книга пророка Иезекииля 1:13–18, 21, 24)
Подобно Сельме, Иезекииль свидетельствует об этом видении со смирением и благодатью, рожденными потусторонней силой.
Необычайная своевременность фильмов
Выход некоторых фильмов фон Триера необычайно точно синхронизирован с историческими и политическими моментами культурных травм или событий, так что было бы упущением игнорировать это в контексте рассмотрения их пророческой природы. Как уже было сказано выше, «Европа» (1991) вышла на экраны за год до подписания Маастрихтского договора 1992 года (создание Европейского союза), а другие фильмы трилогии, «Элемент преступления» (1984) и «Эпидемия» (1987), вышли от трех до шести лет до этого. В трилогии игриво затрагиваются ключевые геополитические проблемы и ложные представления, возникшие до заключения договора и формирования Европейского союза. «Меланхолия» (2011) была выпущена незадолго до выхода в 2012 году серии апокалиптических фильмов[81] (Tribeca News, 2012), связанных с предсказанием календаря майя об апокалипсисе 2012 года, к которому многие отнеслись очень серьезно. Только «Меланхолия» показывает финал в самом начале, разъясняя, что в центре внимания – индивидуальные реакции персонажей на неминуемую смерть, а не типичное голливудское зрелище. «Нимфоманка» (2013), история о падении Джо и о разрушении ее жизни нимфоманией, вышла за два года до чрезвычайно популярного откровенного фильма «Пятьдесят оттенков серого» (2015), который сделал БДСМ и жизнь, сосредоточенную исключительно на сексуальности, доступными и привлекательными для широкой публики. «Игра престолов» (2011), самый популярный телесериал в истории, также открыл БДСМ широкой публике. «Нимфоманка» фон Триера поставлена по почти 300-страничному сценарию. Съемки фильма начались в 2012 году, а значит, сценарий уже писался, когда вышла «Игра престолов». Это говорит о том, что фильмы фон Триера не только затрагивают глубокие и серьезные проблемы, но и делают это непосредственно перед взрывом их популярности в наиболее откровенной форме. Несмотря на то что фон Триер провозгласил «Нимфоманку» порнофильмом, делая акцент на его провокационной демонстративной сексуальности, факты свидетельствуют о том, что фильм имеет обратный эффект для сексуально зависимой культуры, как говорилось ранее в этой главе: его использование для лечения сексуальной зависимости (согласно «Журналу сексуальной медицины»), его структура, выстроенная на основе кругов дантовского ада, его концовка, как в прочтении Кавеха Зехейди, так и в моем (Talkhouse, n. d.). Еще раз подчеркну, что эта книга не провозглашает фон Триера художником-пророком, а фокусируется на пророческой ценности его фильмов. Его публичные заявления не должны быть стандартом оценки пророческого голоса фильмов, или, по крайней мере, есть вероятность, что фон Триер провоцирует аудиторию на просмотр «Нимфоманки», чтобы бросить ей вызов и достичь более глубокой цели.
В свете еженедельной стрельбы в школах в 2018 году и других массовых убийств в США «Дом, который построил Джек» (2018) показывает нечто большее, чем просто снятые на камеру изуверства. Ужасающая и отвратительная природа фильма исследует не только поведенческие паттерны (см. заявление PETA ниже) и образ мысли психопата, но и то, что следует после поимки, и последствия загробной жизни: Джек оказывается в аду. Многие сочтут это гротескным и ненужным, но те из нас, кто сопереживал гибели школьников и других людей, возможно, нуждаются в шоке при помощи визуального, воплощенного понимания такого [психопатического] образа мысли в фильме, который показывает это насилие не в развлекательных целях. Хотя примечательно, что фильмы фон Триера выходят крайне своевременно, я не призываю к тому, чтобы искусственно приравнивать его к библейскому пророку или провидцу, но об этом следует задуматься в контексте всего творчества Ларса фон Триера и его невероятной способности отвечать фильмами на актуальные вопросы сегодняшнего дня.
Идеальный зритель: экстремальный кинематограф фон Триера, этика и пророческий голос
Построение образа идеального зрителя для всего творчества Ларса фон Триера кажется почти невыполнимой задачей – каждый его фильм явно ставит перед режиссером уникальные вызовы, будь то новый жанр, форма или стиль. Подумайте, как различны между собой технически сложная «Европа», «Идиоты», снятые по канонам «Догмы», и великолепная и опустошающая «Меланхолия». Наша терпимость к крайностям изменилась за последние 40 лет кинематографической деятельности фон Триера, и его творчество изменилось вместе с ней. В нем остаются две константы: во-первых, настойчивая провокационность: «Что для меня важно в фильме, так это то, что вы используете безупречную технику, чтобы рассказать людям историю, которую они не хотят слышать» (Michelson, 1982, с. 10), а во-вторых – центральная тема зла, вытекающая не только из самих фильмов, но и из комментариев к ним (Bjorkman, 2005, с. 81). Режиссерские заметки для прессы на Каннском кинофестивале для «Дома, который построил Джек» (2018) были лаконичны: «Много лет я снимал фильмы о добрых женщинах, теперь я снял фильм о злом мужчине» (Lazic, 2018). Фильмы буквально стилистически построены так, чтобы вызывать резкую телесную реакцию. Учитывая все это, кто является идеальным зрителем? Для кого снимается это кино?
Фон Триер утверждает, что его главным зрителем является он сам. Как уже цитировалось выше, он говорит: «Я объявляю войну себе самому, тому, как меня воспитывали, ценностям, которые мне были привиты с детства» (von Trier and Katja, 2005).
Как минимум это означает, что зритель должен быть готов принять «как добро, так и зло» (согласно хичкоковскому вступлению к «Королевству»): его семья утверждала, что каждая проблема имеет рациональное решение, что зла не существует, и, судя по фильмам и интервью, это и есть главная семейная ценность, против которой он ведет войну. Война, объявленная самому себе в каждом фильме, означает, что зритель также должен быть готов к провокациям на каждом шагу. Помимо собственного видения, сценария и режиссуры фон Триера, фильмы являются творением коллектива актеров, художников и профессионалов, передающимся через объектив камеры. Съемка кинофильма позволяет режиссеру извлекать уроки из восприятия этого гештальта одновременно с руководством процессом кинопроизводства.
Зритель, для которого создаются фильмы, должен захотеть, чтобы ему бросили вызов или спровоцировали; должен быть способным противостоять злу и быть доведенным до предела интеллектуально и эмоционально. Если зрители уходят в середине показа, это сигнализирует режиссеру, что фильм задел за живое. Кроме того, фильмы созданы для зрителя, жаждущего субъективных, воплощенных художественных переживаний, не просто заинтригованного экстремальным кинематографом, но и готового
