Тишина между сиренами - Ирина Колин
Возможно стремление на все смотреть с юмором – это защитная реакция психики, чтобы как-то разрядить обстановку, перевести фокус. А может это желание создателей этих юморесок просто поддержать тех, кто проживает тоже самое.
В октябре 2024 года Генрих поехал выступать на концерте, а я сидела с сыном дома. Зазвучала сирена и я, схватив малыша и прицепив собаку, вышла на лестничную площадку. К моему удивлению я не обнаружила там часть соседей, с которыми мы обычно обменивались понимающими взглядами, слушая разрывы ракет. Но пугаться не стоило, может они просто изначально не были дома. Еще до окончания сирен я зашла в новостной канал и начала сильно переживать. Оказалось, что этот залп был из Ирана. Можно спросить, чем же это страшнее других атак? Дело в том, что как я уже говорила, ракеты от Хамаса в основном самодельные, и хотя они, безусловно, тоже опасные, все же приносят меньше разрушения. От них может спасти мамад или вот такой обычный выход на лестничную площадку. А вот ракеты из Ирана – баллистические, длиной около одиннадцати метров. От них не укрыться за одной защищенной или двумя обычными стенками. Такие ракеты сносят половину здания при прямом попадании. Постаравшись отвлечь сына телефоном и переждав эту волну, действительно переживая за нашу безопасность, мы вернулись в квартиру, где я первым делом собрала уже разобранный тревожный рюкзак, попутно созвонившись с Генрихом. Только я закрыла молнию на рюкзаке, снова зазвучала сирена. Мимолетом я отметила, что мой двухлетний сын при ее звучании дернулся ко мне. Это не те рефлексы, которые я бы хотела, что он имел. Но в существующих реалиях, я порадовалась, что он понимает, что нужно бежать ко взрослому.
Захватив рюкзак, сына и собаку я впервые за три года проживания в той квартире, спустилась в подземный миклат[12]. Там было много соседей, включая тех, чье отсутствие я заметила при первой волне ракет. С некоторыми я была визуально знакома, многих видела впервые. В бомбоубежище не было связи, поэтому все полагались на часы и на радиоприемник, который без устали перечислял подвергшиеся атаке города. Отсидев положенные десять минут после сирен, я начала подниматься в квартиру, как очередная восходящая звуковая волна развернула меня в обратном направлении. После окончания атаки мы вернулись домой, а в скором времени приехал и Генрих, концерт которого был отменен. Это событие осталось в памяти как первый опыт сидения в настоящем бомбоубежище, в духоте и без понимания того, когда все это закончится.
13 июня 2025 года нас разбудила сирена в три часа ночи. Подумав, что это опять забавляются хуситы, которые часто просто не давали спать, запуская одну ракету, мы все же вышли на лестничную площадку. Информационные каналы молчали, также как и соседи, которые проверяли ивритоязычные СМИ. Немного постояв, и не услышав ни звука разрыва, ни увидев карту предполагаемого прилета ракет, мы вернулись домой. Как часто бывает после такого резкого пробуждения, я какое-то время не могла заснуть. И вот минут через минут пятнадцать в информационном поле появилось сообщение, что Израиль атаковал Иран, а сирену включили, чтобы подготовить жителей к возможному быстрому ответу. Сразу многие мои знакомые, да и я, не до конца понимают, зачем это надо было делать. Ведь в любом случае при обстреле будут сирены, а с учетом того, что Израиль в первой же атаке вывел из строя множество военных объектов и ликвидировал часть руководства Ирана, ответ в ближайшие часы был маловероятен. Однако потом по ходу обострения я поняла. Во многих старых домах нет бомбоубежища, а это значит, что люди должны бежать в миклаты, которые находятся поблизости. Также многие, как и мы, давно разобрали тревожный “чемоданчик”, а в случае войны с Ираном, стоило его собрать. Это я и начала делать, поняв, что после прочтения новости об очередном военном обострении, точно не смогу уснуть еще несколько часов. Когда я все же решила вернуться в кровать и задремала, нас всех дернул очень странный и резкий звук с моего телефона, который я не знала, как выключить. Чуть позже выяснилось, что это государственное оповещение о том, что были зафиксированы пуски ракет и остается примерно семь-десять минут до сирен. На протяжении двух недель мой сын и собака стали реагировать не на саму сирену, а на звук первого оповещения. Наш пес достаточно болезненно переносил все обострения. Он сразу начинал выгрызать себе клочки шерсти. А сын в последний виток войны стал грызть себе ногти. Хотя в бомбоубежищах он всегда хорошо себя вел и не выглядел сильно встревоженным, потому что в силу возраста он не все понимает, общая нервозность сказалась и на нем.
Хотя причины войны[13] были объяснены довольно подробно, сначала у меня возникло недовольство. Мне хотелось, чтобы Израиль оставался государством, которое не начало ни одной войны, а только реагировало на угрозы. Но это переживание скоро ушло, с пониманием, что после предыдущих атак Ирана перемирие не было заключено, так что официально именно Иран начал эту войну. Ну и страх угрозы ядерной атаки все же был больше неудобств, связанных с очередными ограничениями от службы тыла, так что мы, постаравшись просто принять ситуацию, адаптировались.
Почти две недели войны с Ираном прошли под эгидой ожидания тревоги, мониторинга социальных сетей и связи со знакомыми, в чьи города были прилеты ракет. На моем опыте это были самые страшные разрушения. Хотя израильское ПВО хорошо делало свою работу, все равно было много раненых и погибших. Кто-то пострадал от прямых попаданий, кто-то от обломков, а другие получили ранения на пути в убежища. В это обострение некоторые люди проявили не лучшие свои качества. Мне несколько раз попадались истории, когда кто-то не хотел пускать в домашнее бомбоубежище посторонних во время сирен. А также были случаи насилия в самих миклатах из-за пустяковых причин. Эти ситуации являются показателем, что плохие люди есть везде. Но также есть и хорошие.
Наряду с возмутительными инцидентами встречались и благородные.
