Бражники и блудницы. Как жили, любили и умирали поэты Серебряного века - Максим Николаевич Жегалин
В нежных цветах и оливковых рощах проводят зиму Андрей Белый и Ася Тургенева. Они поселились в маленькой арабской деревушке недалеко от Туниса. Белый удивляется размеренной жизни арабов, собирает ракушки, читает сказки и говорит Асе всякие глупости. Поднявшись на крышу их небольшого домика, он смотрит на закат.
«Московский закат», – думает Белый и с ужасом вспоминает о необходимости возвращаться в Россию.
На тот же закат смотрит и Гумилев. Он продолжает свое путешествие, идет через пустыню с африканским поэтом и собирает абиссинские песни. Скучает ли он по Ахматовой? Нет. Он считает, что долгие разлуки только поддерживают влюбленность. А что Ахматова? В конце января она возвращается из Киева, где гостила у родственников, в Петербург. С собой она везет несколько только что написанных стихов, среди которых – «Сжала руки под темной вуалью».
Февраль
Дальний Восток и Китай охвачены эпидемией чумы – вымирают целые деревни. На Кавказе невиданная зима – морозы до 30 градусов и снежные вихри. В Париже новая мода: женщины ходят в брюках! Модниц окружают толпами и осыпают насмешками. Австрия выделяет огромные суммы на постройку дредноутов. Чешские рабочие выходят на антивоенные митинги.
Тем временем в селе Алферово Симбирской губернии Велимир Хлебников занят поиском закономерностей. Он внимательно проходит по всей истории человечества, выписывает значимые даты, составляет формулы, рассчитывает промежутки – все для того, чтобы найти законы, по которым развивается история, предупредить будущее и уничтожить войну. Этой целью Хлебников задался еще в 1905 году, пораженный катастрофическими масштабами Цусимской битвы.
В Петербурге же все заняты вопросом обезьяньего хвоста. Обиженный Сологуб пытается добиться полной литературной изоляции Алексея Толстого, жену которого считает повинной в испорченной обезьяньей шкурке и неловкой ситуации с обвинением Ремизова. К тому же Толстой даже не извинился! Сологуб пишет друзьям ультимативные письма с просьбой более не общаться с Толстыми. Поэт Юрий Верховский соглашается – да, общаться нельзя, и отправляет Толстому ноту протеста, которую тот принимает как оскорбление.
«Вызываю вас на третейский суд!» – объявляет Толстой Верховскому, который каким-то образом оказался крайним.
Судьей назначают Вячеслава Иванова. Толстой выбирает посредником темпераментного поэта Чулкова, Верховский – Блока. Все относятся к делу чрезмерно серьезно. 15 февраля проходит суд: выслушав всех участников, ясноликий Вячеслав Иванов просит Толстого перестать дуться на Верховского, а также извиниться перед Сологубом (за испорченную шкурку) и перед Ремизовым (за несправедливое обвинение). Собравшись с силами, Толстой все-таки приносит извинения. Все перессорились, насупились, смотрят друг на друга с презрением – начиналось все с веселого маскарада. Следующие двадцать лет эту историю будут рассказывать с разными интонациями и подробностями, обвиняя в испорченной шкуре того, этого, пятого и десятого. НО КТО ЖЕ ОТРЕЗАЛ ХВОСТ НА САМОМ ДЕЛЕ?
23 февраля Кузмин и Князев смотрят спектакль «Не было гроша, да вдруг алтын» по пьесе Островского.
– Я вас так люблю, – шепчет Князев Кузмину. В кармане Кузмина ни гроша, ни алтына, но зато вот – любовь.
Меж тем где-то в Средиземном море плывет торговый корабль, единственные пассажиры которого – Белый и Тургенева. Они едут из Туниса в Египет и отказались плыть на обычном корабле, потому что он был итальянским, а Белый находит итальянцев кретинами и жуликами. Торговый же корабль принадлежит немцам, которых Белый уважает; правда, матросы на нем – китайцы, которых Белый считает чертями. Белый и Тургенева целыми днями играют в крестики-нолики и обсуждают с капитаном Канта. Море – спокойное, погода – чудесная.
Где-то параллельно с влюбленными, на другом корабле, возвращается в Россию Гумилев. Он везет с собой шкуры убитых им животных, оружие аборигенов, переведенные на русский абиссинские песни, несколько стихотворений и жуткую африканскую лихорадку.
После шведского массажа Блок совершенно здоров: он чувствует обновление, ходит в цирк, увлекается французской борьбой и всячески развивает мускулатуру. Блок окончательно решает завязать с декадентством, упадничеством и саморазрушением. «Голландский атлет Ван Риль вдохновляет меня больше, чем Вячеслав Иванов», – пишет он матери и идет кататься на коньках.
Весна наконец-то!
1 марта Кузмин, Князев и Кузнецов играют в карты на раздевание. Князев ревнует Кузмина к Кузнецову, Кузнецов подмигивает Князеву, Кузмин улыбается обоим: он пьян настолько, что ничего не соображает.
В это время Анна Ахматова читает стихи в привокзальной забегаловке: в этот вечер она познакомилась с темпераментным поэтом Чулковым, который вызвался проводить ее на поезд до Царского Села. Поезд будет нескоро.
«Еще! Еще! Читайте еще!» – твердит Чулков и находит в стихах Ахматовой «тонкое и острое благоухание».
Меж тем мода на женские брюки добралась и до Российской империи. Даму в шароварах замечают на Кузнецком мосту в Москве, разъяренная толпа преследует модниц в Киеве, по Александрийскому театру в Петербурге проносится слух, что среди публики гуляет женщина в мужских штанах – ого! Сконфуженная модница покидает театр.
14 марта – именины Вячеслава Иванова. Вечером на «башне» собираются гости: говорят о возможной войне (в марте между Россией и Китаем разгорается конфликт из-за неурядиц в торговых отношениях), обсуждают музыку Скрябина, читают стихи. Анна Ахматова с интересом смотрит на молодого человека с гордо запрокинутой головой и ресницами на пол-лица. Кто это? Это Осип Мандельштам. В этот день он знакомится с Ахматовой.
25 марта из Африки возвращается Гумилев – загоревший, одичавший, больной лихорадкой.
– Ты писала стихи? – первым делом спрашивает он у жены, и Ахматова читает из недавнего.
– Ты – поэт. Надо делать книгу, – говорит Гумилев. Гумильвица счастлива, хоть и относится к вернувшемуся мужу с некоторой отстраненностью.
Кузмин разрывается: Князев или Кузнецов? В итоге решает купить цветы им обоим. В поезде, по дороге из Павловска, он делает глазки некоему красивому офицеру. Офицер смотрит на Кузмина как на сумасшедшего. Позже выясняется, что это князь Иоанн Константинович и у него есть невеста.
Белый всматривается в глаза египетского сфинкса – сфинкс кажется живым, лицо его меняется: сначала грозное, потом насмешливое, затем испуганное, грустное, нежное, и в итоге – прекрасное. Проведя месяц в Египте, в конце марта Белый и Тургенева едут в Иерусалим.
Апрель
Москва. Вербное воскресенье. Поэт Ходасевич и танцовщица Женя Муратова возвращаются с вербного базара – кажется, они снова вместе. В апреле они ездят за город – в Петровский парк, в Сокольники, гуляют под луной и смотрят на деревья. Но Ходасевич понимает, что все это ненадолго, в стихах он пишет о терзающей его весне и ее «тлетворном дыхании».
Старая приятельница Ходасевича Нина Петровская оскорблена: Брюсов сказал, что вся ее любовь, все ее притязания, все ее муки, вся ее семилетняя борьба – все только для того, чтобы завладеть знаменитым любовником Валерием Брюсовым. Чтобы быть поближе к звезде. Чтобы считаться его фавориткой. Нина Петровская вспоминает, как однажды Брюсов дал ей пощечину, но этот удар
