Цельнометаллическая оболочка (Старики и Бледный Блупер) - Густав Хэсфорд
Алиса сплевывает.
— Снова за байки свои принялся?
Зверь не обращает на Алису вниманья и продолжает:
— Отвечаю за базар, салага. Сток, наш прежний главный, думал, что он суперсолдат. Он каждый раз ржать начинал, когда мертвого морпеха видел. Ну, дослуживал потом в буйной палате, но с мягкими стенами. Он...
Алиса поднимается.
— Закрой ебало, гандон. Понял?
Зверь бормочет, не поднимая головы:
— Делай как я. Они тебе сейчас наговорят, что я чудовище, а на самом деле я единственный солдат в этом взводе, у которого не жопа на месте головы. В этом ебаном мире только чудовища и живут долго, а всех остальных убивают. Когда человек убивает ради удо-
вольствия - это убийца. Когда человек убивает ради денег - это контрактник. А вот когда человек убивает ради и того и другого - это морпех.
— Так точно, сэр.- говорит салага, бросая две фишки на кон.
— Потрахаться бы сейчас.- говорю.- А тут даже руки, подходящей для этого дела, не найдешь.
Зверь стонет.
— Здорово пошутил, Шутник. Так тонко, что я не понял.
Бросает две фишки, потом еще три.
— Ставлю на три больше. Банкомет меняет две карты. Салага отвечает:
— Меняю три.
— И на кой весь этот базар? - спрашивает Донлон.-Вьетнам может меня убить, но переживать из-за всякой хуйни не заставит. Я просто хочу вернуться домой в целости и сохранности.
— А что там хорошего? - спрашиваю я.- Что там, что здесь - одна хуйня. Дом твой там, где твой сержант -верно, Ковбой?
Поворачиваюсь к Зверю.
— Ты с Ковбоя пример бери, салага. Он тебя уму-разуму научит.
— Ага, - говорит Донлон, вытягивая пачку сигарет из-под эластичной ленты на каске,- Ковбой к этой хрени всерьез относится.
Ковбой хмыкает.
— Я просто делаю свое дело, брат, день за днем.
Он улыбается:
— Знаешь, чем я дома занимался? По вечерам после школы мелочь забирал из парковочных счетчиков. Я тогда такой весь из себя был. А теперь мне кроме ранчо и пары-другой лошадок ничего не надо...
Донлон со злостью смотрит на меня.
— А сам-то ты кто? Махатма Ганди?
Тычет в меня указательным пальцем.
— Ты командир первой огневой группы. И в силу этого - помощник командира отделения. Так что ты один из нас. Тебе просто нравится думать, что ты выше других.
— Чушь какая.
— Нет, Шутник, про тебя — это не чушь. Из всех уродов ты у меня самый любимый.
— Пошел на...
— Не ори, Шутник,- говорит Ковбой.- Тут в кустах чья-нибудь мама может сидеть, а ты так грязно ругаешься.
— Так точно, Ковбой.— смотрю на Донлона.— Если мне Ковбой прикажет - я козявки из носа у трупа вытащу и сожру. Я...
Зверь меня обрывает:
— Слабак ты, и молоко на губах у тебя еще не обсохло.
У меня начинают дрожать губы.
— Не я начал весь этот пиздец, я всего лишь пытаюсь доиграть свою роль до конца. Если бы бог действительно хотел, чтоб я родился морпехом, я бы был сейчас с зеленой кожей, и висела бы она на мне свободно. Понял?
Никто не проронил ни слова.
— Я всего лишь боец, капрал. Я никого не посылаю туда, где его на куски разорвет. Я знаю, что умереть здесь очень легко.
Поднимаюсь на ноги и делаю три шага к Зверю.
— Хочешь - будь бравым воином. Зверь. Приказы отдавай.- делаю еще один шаг,- А я не собираюсь!
Никто не говорит ни слова.
Наконец салага негромко произносит: - Ставлю доллар.
Зверь смотрит на меня, потом начинает бросать фишки на кон, одну за другой.
— Повышаю... - Считает в уме,- На пять баксов.
Салага прикидывает.
— Ставлю.
— Господи Иисусе! - Зверь с силой шлепает картами так, что они гнутся,- У меня нет нихуя.
Салага говорит: - Три вальта.
Помахав картами, сгребает фишки.
— Ну, Зверь,- говорит со смехом Донлон.- как он тебя сделал!
Алиса подхватывает:
— Запугал ты салагу своим блефом, ой запугал.
Я говорю:
— Повезет в любви - правду ведь говорят, Зверь?
Зверь пытается сохранить лицо.
— Да не мог я пасовать! У меня на кону больше четырех баксов было. Я думал - салага спасует. Обычно-то меня боятся...
Донлон снова смеется.
— Грамотная у тебя стратегия, салага. Как зовут-то тебя?
— Паркер,- отвечает с улыбкой салага.- Фамилия Паркер. Зовут Генри. Можно Хэнк.
Салага считает фишки.
— Зверь, с тебя девять с половиной баксов.
Зверь крякает.
Я говорю снова:
— Повезет в любви - правду ведь говорят, Зверь?
— Шутник, мать твою, тебя кто спрашивает? С приколами твоими - как шакал вылитый.
— Вот как? Ну ладно, вот когда я стану рядовым гражданским первого класса, я тебе пива поставлю, а потом пошлю куда положено.
Присаживаюсь.
Ковбой ухмыляется:
— Можешь и мне поставить, Шутник. Только подождать придется, пока мне двадцать один год не стукнет.
Кто-то очень громко ржет дальше по тропе. Я говорю:
— Эй вы там, отставить шум! В этом взводе шуметь только мне положено.
Младший капрал Статтен, командир первой огневой группы, показывает мне средний палец. Затем поворачивается к тому, кто смеялся - худому деревенщине Харрису - и говорит:
— Заткнись нахуй, Харрис.
Зверь добавляет:
— Ага, Харрис, слушайся Шутника.
Я говорю:
— Я готов заняться твоим воспитанием, сраная ты обезьяна...
— Ну так хапани обезьяньего дерьма
