В разные годы. Внешнеполитические очерки - Анатолий Леонидович Адамишин
Телеграммы из нашего представительства в ООН несут явный отпечаток лексикона Козырева, находившегося в Нью-Йорке. Типа: нельзя допустить расчетов на то, что Россия прикроет дальнейшие кровавые деяния сербов своим вето; определяя свою политику в вопросе о силовом обеспечении бесполетной зоны, следует учитывать, что это первая инициатива лично Клинтона; и даже: «Что же касается тех российских политиканов, которые пытаются столкнуть Россию с цивилизованным миром, призывая к защите сторонников великой Сербии, великого Ирака, великой Ливии и других национал-патриотических устремлений, то пора с ними размежеваться всерьез и надолго. Для этого, судя по нынешнему развороту событий, есть достаточные силы и возможности».
Откуда взялось, что у нас такой выбор: либо с Ливией, Ираком и сербскими националистами, либо с американцами? И если с американцами, то почему безоглядно? У нас что, полностью совпадают с ними интересы, у нас что, нет различий в подходах? Разве нельзя быть честными партнерами с ними и одновременно отстаивать наши интересы в тех или иных практических делах? Пока что эти мои вопросы остаются без ответов.
И во что превращается Совет Безопасности? В агентство, выдающее разрешение Соединенным Штатам осуществлять роль мирового полицейского.
Борьба продолжается, успеха нет. Виталий Чуркин поехал в Белград уговаривать сербов присоединиться к схеме территориального разграничения в Боснии и Герцеговине, что уже сделали мусульмане. Потолковал обстоятельно, два часа один на один, с Милошевичем, оба прекрасно говорят по-английски. После этого отстучал в Москву депешу: как ни сложно, нельзя ли все-таки еще раз отложить принятие резолюции о силовом обеспечении бесполетной зоны? Она может помешать боснийским сербам, которые 2 апреля собираются в своем парламенте и будут там решать, присоединяться или нет к плану урегулирования в полном объеме (т.е. вместе с географической картой). Молодец, Чуркин.
Должен отметить, что читал записи бесед Козырева и того же Чуркина с Кристофером. Любо-дорого, как отстаивают позицию России. Я даже подумал: показать бы депутатам Верховного Совета эти бумаги, чтобы они увидели, как грамотно по временам работает Козырев. Не раз лез он в Югославии в горячие точки. Но, во-первых, не покажешь, во-вторых, бесполезно: слишком, как бы это помягче выразиться, шлюшно ведет себя в думском комитете по международным делам его председатель Евгений Амбарцумов. Потом он сбежал зарубеж.
Скрытые мои опасения подтвердились: под встречу Ельцина с Клинтоном в Ванкувере в начале апреля, под обещанную помощь, под сильным давлением со стороны Запада (нажимное послание прислал Ельцину и британский премьер Джон Мейджор) мы сдаем позиции одну за другой. Для начала согласились рассматривать силовое обеспечение бесполетной зоны без той отсрочки, о которой сербы просили Чуркина. Что еще хуже, Совет Безопасности принял эту резолюцию (№ 816 от 31 марта 1993 г.) отдельно, вне общего пакета мер, которые потребовались бы после принятия всеми боснийскими сторонами плана Вэнса–Оуэна. Это отход от позиции, которую мы довольно долго отстаивали, в том числе и Козырев в разговоре с Кристофером в Вашингтоне в конце марта. Единственно, что сумели сделать – снять удары по земле. Для этого настояли на возвращении в текст резолюции ранее бывших там слов «в воздушном пространстве», которые успели под шумок вычеркнуть. Уже кое-что, и специальной запиской президенту Козырев это отметил. Без той борьбы, которую мы устроили вокруг резолюции, не удалось бы добиться и этого. Формально принятая резолюция касается всех трех сторон и обеспечивает то решение, которое было давно принято, – о запрете полетов над Боснией и Герцеговиной. Но что скверно: застолбили возможность иностранного силового вмешательства в югославские дела. На Западе сразу же начали комментировать эту резолюцию как дающую право бить по сербам, а не по всем трем. Заранее оправдывают подобный оборот, приучают к нему.
Следует признать, что наши международно-правовые усилия в конечном итоге пошли прахом: государства – члены НАТО либо толковали юридические нормы по своему разумению, либо просто-напросто нарушали их.
Произошло то, о чем предупреждал Чуркин: боснийские сербы расценили решение Совета Безопасности как силовое воздействие на них. Сербские политические деятели и без того радикализированы, теперь их чувство национального достоинства еще больше взыграет. Возможно, что спровоцировать такое развитие как раз и входит в планы американцев.
Сразу же вслед пошел еще один проект: о введении в дополнение к уже существующим новых, финансовых санкций против СРЮ. Не хотят ли этим демонстративным подходом вызвать у сербов реакцию отторжения, побудить их в принципе отказаться от плана Вэнса–Оуэна и тем самым расчистить почву для мощного удара? Причем с воздуха, ничем не рискуя. Здесь и пригодится резолюция о силовом подкреплении бесполетной зоны.
Записку с согласием на новые санкции Козырев быстренько направил Ельцину, ничего не сказав нам, своим замам. Это якобы соответствует нашей политической линии в Югокризисе, как она изложена в заявлении президента от 9 марта о безальтернативности плана Вэнса–Оуэна. Нет там этого. Отказываемся от тех элементов самостоятельности, которые было появились в нашей позиции. Американцы, как и в случае с выводом наших войск из Прибалтики, не стесняются увязывать международные дела с возможностями оказания нам помощи. Еще только возможностями!
Вот что говорит Воронцову американская представительница в ООН: согласия с Россией по проекту резолюции о санкциях следует достичь до ванкуверской встречи на высшем уровне. Главный вопрос там – американская программа помощи России, и не дело президентов заниматься решениями ООН. Такой нажим не назовешь дипломатией «в белых перчатках». Записку насчет предлагаемого ужесточения санкций Лавров подготовил в другом виде, более разумном и уже апробированном: сначала разберемся, какие это санкции, потом будем решать, голосовать ли за них. Козырев поправил: наше согласие сразу, а изучение потом. Что же тогда изучать?
Хорошо, что Ельцин на присланной ему единолично Козыревым записке начертал грамотную резолюцию: сначала разберемся на Совмине, о каких санкциях идет речь, затем соберем в МИДе соображения ведомств и только потом определимся по резолюции Совета Безопасности. То есть то, что поначалу было у Лаврова. Есть толковые ребята в Администрации президента.
Все-таки многое делается шито-крыто. Даже в советскую пору такого келейного принятия решений не было. Хорошую телеграмму прислал Чуркин из Белграда, где высказал свои соображения по целому ряду вопросов, в том числе, как нам общаться с американцами, как поступить с планом Вэнса–Оуэна. И что же? Никуда, кроме МИДа, не пошла эта бумага. «Размечать наверх» может только министр, вот он и использует данные ему рычаги. Впрочем, этим пользовались и в
