Ложечник - Марьолейн Хоф
— Ясно, какой это был взгляд, — понимающе кивнул Янис.
— И знаете, что я еще вам скажу? Уж если мне нужно прибыть в Холдер как можно быстрее, чтобы дать показания, то какого черта он не предложил мне сесть в карету? Почему я должна переться черт знает сколько пешком, когда можно было меня подвезти?
— А как же Эвер? — напомнил Янис. — Ты бы оставила его здесь и уехала?
— Так он еще не знает? — спросила Юта у Эвера.
— Не-а, — улыбнулся Эвер.
— Сам расскажешь, или мне рассказать?
— Там, наверху, лежит мое одеяло, — раскололся Эвер. — Ну, и еще кое-что. Так что я подумал, почему бы мне не проводить вас немного, до леса, ну и там… заночевать тоже вместе с вами?
— Пару-тройку ночей, — уточнила Юта.
— Мне всё равно в ту сторону, — добавил Эвер. — К дяде.
— У тебя есть дядя? — заинтересовалась Силка.
— Молодая госпожа, — закатил глаза Эвер, — позвольте-ка для начала называть вас Силкой, потому что иначе очень уж длинно. Ну и потом: Янис, понимаете ли, не умеет охотиться, ну и не только это, вы сами увидите. Так что я научу вас всему, что нужно, чтобы не пропасть. Например, охотиться и выделывать шкурки. Научу вас обоих, потому что когда-то мне придется вернуться и вам нужно будет добывать себе пропитание самостоятельно. — Он толкнул Яниса в бок. — Или ты до сих пор созидатель?
— Думаю, да, — ответил Янис, вспомнив трепыхающегося кролика на камне в лощине и нож, который он держал в руках. — Я бы не хотел ничего разрушать, — добавил он.
Тра-ла-ла, тра-ла-ла
Юта была не такая мягкая, как госпожа Требс. Она не стала обнимать Яниса. Только сказала:
— До свидания, господин Холдерлинг, пусть у тебя всё будет хорошо. И вам всего доброго, молодая госпожа.
— Спасибо, — ответил Янис.
Силка взяла руку Юты в свои.
— Мне очень жаль, что тебе придется долго идти пешком.
— Не торопитесь меня жалеть, — сказала Юта. — К ночи так умаетесь, что жалеть придется уже себя, а путь отсюда до Холдера покажется вам сущей ерундой.
Она махнула рукой на прощание и направилась к Долмерстеду.
Янис смотрел ей вслед. Он знал, что она не обернется.
А они с Силкой и Эвером пошли в противоположную сторону, к лесу. К вечеру они вышли на тропу, которая уводила их дальше от озера, петляя между деревьями.
Ботинки натирали Янису ноги.
— Откуда они у тебя? — спросил он у Эвера.
— Одежда от тряпичника. — Он проверил, не слышит ли их случайно Силка. — Я не первый раз ворую, — сознался он. — Свитера там всякие, их Юта потом распускает на шерсть. Иногда попадаются и штаны, но хороших почти не бывает. Сегодня ночью мне пришлось перелопатить всю телегу. Твоя рубаха — просто удача, наверняка кто-то сдал ее по ошибке, она вообще почти целая.
— Я-то про ботинки спрашивал.
— А вот это тебя не касается.
— Тоже от тряпичника?
— От мертвяка. Ну что, теперь доволен?
— Что за мертвяк?
— Да из больницы. Может, хватит? Я ради тебя это сделал, так что не надо тут. Если бы меня поймали, шел бы ты сейчас в носках. — Эвер сердито дернул за ремень, на котором нес одеяло. — Ботинок там было море. Там у одной из сестер милосердия целый шкаф вещей. От тех, кто умер. Это не ее ботинки. Раньше они принадлежали какому-то мальчику, но его всё равно больше нет.
Янис посмотрел на свои ноги. Мальчика больше нет, а его ботинки идут по лесу. Здорово, что ботинки могут отправиться в путь, когда ты сам уже не можешь.
— А тряпичник — это кто?
— Человек, который собирает старую одежду. Она идет на ветошь для чистки или как сырье на бумажную фабрику, всякое такое. В общем, эти обноски всё равно рвут на лоскуты, так что это даже и не воровство. Твою рубаху я, можно сказать, спас.
За разговором они не заметили, как ускорили шаг. Силка от них отстала. Мальчики остановились подождать ее под искривленным непогодой деревом. Невдалеке журчал ручеек.
— Зайду-ка я в лес, — объявил Эвер. — Кажется мне, что тут водятся куры-патоки.
— Куропатки, — поправил его Янис.
Эвер сошел с тропинки.
— На тебя не угодишь!
Было еще светло, рановато искать ночлег. Но Силка устала.
— Идите собирать хворост, — велел Эвер. — Я беру на себя куропаток, а вы всё остальное.
Они развели костер на поляне. Хвороста в лесу оказалось предостаточно, а Эвер не забыл взять с собой огниво. Поймать куропатку ему не удалось, зато он нашел птичьи яйца и плоский камень, чтобы их зажарить. А еще он прихватил из дома целый мешок подсохших булочек.
— Пекарь дал, — похвастался Эвер. — Обычно он отдает старый хлеб своему брату, на корм свиньям, но в этот раз прямо расщедрился. За это мне пришлось утром, до открытия, подмести пол у него в булочной.
Язычки пламени лизали ветки в костре. Одна из них щелкнула, и вверх взлетели оранжевые искры.
— Потом надо будет купить резцы, — сказал Янис Силке. — Когда я смогу вырезать ложки, всё наладится. И платье купим, не драное.
Яйца приготовились. Эвер попробовал соскрести одно из них с камня и обжег пальцы. Янис посмотрел вверх, на темное небо над поляной. На звезды между обрывками облаков.
— Я резчик по дереву, — произнес он. — Я вырезаю ложки. А еще тарелки, и кружки, и шкафы, и кровати.
— Больше похоже на плотника, — поддразнил его Эвер и раздал им с Силкой по черствой булочке с соскобленной с камня яичницей.
Янис какое-то время жевал молча.
— Знаешь, что пришло мне в голову? — поделилась Силка. — Если разобраться, то кузены сейчас работают на нас. Они поддерживают порядок в имениях до нашего возвращения.
— Отличная мысль! — восхитился Эвер. — Делают за вас всю работу! — Он ударил руками по коленям. — А сестра-то у тебя умная, — толкнул он Яниса в бок.
— А когда мы вернемся… — мечтательно произнесла Силка, смотря в пламя костра. — Мы ведь вернемся? Потом?
Янис откусил еще раз.
— Может быть, — промычал он с набитым ртом. Вечерний холод подбирался к его спине, но ногам от костра было
