Не бойся Жнеца - Стивен Грэм Джонс
Теплой одежды у нее нет. Баннер точно знает, что лыжный костюм, за которым вышла Лета и который подобрал Фарма, к участку на своем шикарном снегоходе привезла дочка Донны Пэнгборн.
Помня инструкции Рекса Аллена, Баннер не отвечал на вопросы, которые привезшая одежду Гал так или иначе задавала глазами. Или просто хотела сказать, что Баннер всего на пять лет старше Синн, и давать официальные показания, когда на тебе только лифчик, трусики и сапоги, не очень-то прилично. Пострадает репутация Синн, а у нее с этим в школе и так проблем хватает.
Но Синнамон Бейкер никогда не заведет роман с учителем. Да и учитель не заведет роман со школьницей.
Однако в октябре Рекс Аллен послал Фрэнси слух проверить. Тайно.
Поэтому Баннер просто взял у юной Гал пакет с лыжной одеждой, стараясь не смотреть ей в глаза, и даже не велел ей на обратном пути наверх быть осторожной, чтобы это не было воспринято как официальное заявление.
Баннер подозревал, что Синн выбралась из этого лыжного костюма, чтобы пролезть в окно женского туалета. Она выпихнула костюм перед собой, думая потом надеть, но его унесло ветром, и план рухнул. Дело закрыто, всем большое спасибо.
Сейчас она, наверное, опять где-то в круговерти, возможно, хочет увести Мрачного Мельника от потенциальных жертв. Ведь она как Лета. Лета даже предлагала оставить Эдриен на Синн: если что, эта девчонка будет биться изо всех сил и не задумываясь встанет между опасностью и своей подопечной.
Другое дело Джинджер: та будет сидеть в другом конце комнаты и часами смотреть, как в углу плачет ребенок, – просто проверить, насколько хватит детской глотки.
Один санитар, которого Баннеру пришлось отвозить домой после бурной ночи, сказал, что последний раз подобно Джинджер себя вел строитель Грейсон Браст, когда его, будто «человека в железной маске» (так он сам сказал), заперли в восточном крыле. Видимо, род человеческий у этого строителя вызывал тот же восторг, что и у Джинджер. Когда Джинджер наконец отпустят и она начнет появляться по праздникам, самым главным станет День благодарения.
Пиво будет литься рекой.
Но до ближайшего ноября еще надо дожить. А пока Баннеру надо выбраться из потока дерьма, который хлещет сегодня по полной.
Например, Фарма, наверное, стоит спиной к решетке и кидается на противоположную стену из шлакоблока, таранит ее своей могучей трехсотфунтовой тушей.
Или, наоборот, вцепился в решетку и хочет выгнуть ее внутрь?
Так или иначе, если Фарма навредит себе или камере, отвечать придется Баннеру. А если поранится… Доказывай потом, что эти раны не из-за грубого обращения в полиции. Разве проходящий испытательный срок помощник шерифа не сцепился в снегу с истцом? Или подзащитным – в каком статусе будет Фарма на суде, Баннер не знает. Чтобы взяли в стражи закона, Баннеру и так пришлось пройти три теста. Ему только юридических закавык не хватает.
Как унять Фарму, что бы он там ни делал? Придется решать на месте. Конечно, не успел он дойти до камеры, на столе Мэг начали трезвонить телефоны. Но возвращаться он не будет, надо посмотреть, что учудил Фарма. За арестованного отвечает тот, кто арест производил, пока эта обязанность не перейдет к другому сотруднику полиции.
Если тот объявится.
Баннер толкает первую дверь в конце коридора, потом дверь, ведущую к камерам, – и сразу же отходит вправо: Фарма корчится у решетки.
Баннер замирает, сам хватается за решетку.
Стена из шлакоблока истекает пылью.
– Грузовик, что ли, въехал? – спрашивает Баннер у Фармы, глядя на него сверху вниз.
– Это она, она… – шепчет Фарма.
Баннер щурит глаза, задумывается, потом качает головой: не может быть. Фарма говорит о Стейси Грейвс, так? От жены Баннеру известно, что Озерная Ведьма, вполне возможно, реально существует, что в ту ночь кто-то, обладавший недюжинной силой, оторвал Лете пол-лица, а потом швырнул в воду, будто тряпичную куклу, но… неужели у маленькой покойницы хватит сил проломить шлакоблочную стену?
Еще интереснее: зачем?
Баннер украдкой тянет руку назад достать из кобуры пистолет, потом смотрит вниз: пистолета в кобуре, так его перетак, нет.
А Фарма все бубнит:
– Это она, она…
– Заткнись! – велит ему Баннер, но Фарма продолжает верещать, что-то лопочет про… Мисти Кристи, агента по продаже недвижимости, тоже покойницу? И Лонни?
Лонни чуть не раскроил ему череп. Может, в этом что-то есть. Лонни сел в ратрак и приехал ухлопать Фарму окончательно.
Но Фарма не успокаивается:
– Открывашка, Клейт, Кимми.
Столько ни в какой ратрак не залезут. Тем более двое из них на том свете.
– Заглохни! – командует Баннер снова и достает из-под ремня перцовый баллончик.
У металлической двери в конце прохода между камерами что-то происходит.
Палец Баннера дергается и наполняет перцовым распылителем почти все пространство вокруг камер.
– Шериф Аллен? – говорит он слабым голосом. – Фрэнси?
Кто, кроме представителей закона, будет ломиться в заднюю дверь? Только они, так?
– Наконец-то, наконец-то, – бормочет он, хочет убрать баллончик под ремень и, конечно, промахивается. Маленькая канистра брякается на пол и катится к решетке камеры.
Через секунду она исчезает: ее схватил Фарма.
Баннер падает на спину, вскидывает руки, но… Фарма кидается на заднюю стену?
Он разбивает перцовый баллончик о многослойное стекло наверху и с воплем, будто так струя будет бить дальше и сильнее, распыляет его.
Аэрозоль заканчивается вместе с воздухом в легких Баннера.
Он поворачивается к стене спиной и медленно сползает вниз, а баллончик со стуком катится по камере в сторону. У решетки останавливается.
Осторожно, стараясь не вдохнуть перцовые испарения, Баннер сквозь решетку достает баллончик двумя пальцами и убирает под ремень, ведь Рексу Аллену знать об этом необязательно, так?
– Не открывай, – говорит Фарма, имея в виду дверь.
Баннер ее открывает.
Перед ним алюминиевые ходунки, на одной ножке – теннисный мячик. Вместе с ходунками внутрь врывается много снега.
– Какого… – говорит Баннер и делает шаг наружу, готовый ко всему. Но не к Харди – тот, запорошенный белым снегом, упал перед дверью, изо рта вырываются замерзшие облачка пара, в глазах краснота от перца.
– В мои времена гостей так не встречали, – говорит он.
– Я… я… – Баннер не может подобрать слова. – Это Фарма. Он…
– Забрал твой баллончик? – рычит Харди, пораженный такой некомпетентностью.
– Уже нет, – говорит Баннер как можно спокойнее и обходит Харди, смотрит вдоль тыльной части здания.
Но Харди пришел на ходунках, и оставленные им следы ни о чем не говорят.
– Хм. – Баннер затаскивает ходунки внутрь, придерживая для Харди дверь.
– Ты не спросил, зачем я сюда
