Сломанная стрела - Кертис Кэмерон
Без яркого света цифровых билбордов над улицами словно опустился лёгкий смог. Взвешенные частицы приобретают оттенок мигающего неона.
«Скоро», — говорит Рин, — «мы будем в Тосиме».
«Мы на месте», — говорит Нико. «Это киссатен слева. Езжай с обычной скоростью, не сбавляй скорость. Брид, видишь?»
Понятно. Двухэтажное здание, всё деревянное, с узким крыльцом. Окна второго этажа освещены красными фонарями.
Первый этаж подсвечен красным и белым. Над входом мигает зелёная неоновая вывеска. Трубки скручены в японские иероглифы. Английского перевода нет.
Туристам здесь не рады.
Ни один из указателей на улице не имеет перевода на английский язык.
«Бордель на втором этаже?» — спрашиваю я.
«Да», — говорит Нико. «На первом этаже находится бар, а в задних комнатах — азартные игры».
«Никаких наблюдателей».
«Они уверены», — Нико смотрит в лобовое стекло и указывает на переулок слева. «Поверните туда.
Мы проедем мимо заведения сзади. Будьте внимательны. Мы проедем только один раз. Всё, что дальше, — рискованно.
Нико мастерски владеет техникой. Рин снова поворачивает налево, и мы проезжаем мимо задней части здания. Оно большое, занимает всю глубину квартала между двумя улицами. Другие здания построены на отдельных участках, заведения стоят друг за другом.
Жаль, что у нас нет приборов ночного видения и тепловизоров.
С деревянным каркасом всё просто. Мы могли бы просканировать здание и обнаружить злодеев ещё до того, как войти.
«Как думаешь, мы найдем их обоих внутри?» — спрашиваю я Нико.
«Ямашита Мас уверен, что они использовали это убежище. Это всё, что нам известно».
«Зачем KOK использовать Сорю и Горо — подсобных рабочих?
Особенно если учесть, что обычно они нанимают свободных агентов?
«У Сорю репутация, — говорит Нико. — Он также хорошо говорит по-английски. Кража была важной, поэтому они наняли лучших. Горо наняли, потому что Сорю хотел работать с ним. Ставки были высоки. Сорю не хотел рисковать неизвестным свободным агентом».
«Какой он, Сорю?»
Нико велит Рин заехать на боковую улицу и припарковаться. Она находит место рядом с парой киссатэнов в конце улицы.
квартала. Мусорные баки выстроились вдоль переулка. Она тянет ручной тормоз и глушит двигатель.
«Он любит жить хорошо, но деньги для него не важны. Он мечтает стать бессмертным».
«Никто не живёт вечно».
«Нет, он хочет, чтобы его имя запомнили», — в голосе Нико слышится горечь. «Он предан Ямасите Масу.
Вот почему оябун позволяет ему подрабатывать. Но он достиг предела своих возможностей на нынешнем посту.
«И что же это ему дает?»
«Сорью ищет что-то драматичное», — Нико поворачивается к Рин. «Подожди здесь».
Мы с Нико выходим из машины и идём по главной улице к входу в киссатен. Прохожие странно на нас смотрят.
«Те, кого мы ищем, будут в игорном притоне», — говорит Нико.
«Я войду первым и сразу пойду в конец зала. Ты будешь идти через минуту».
«Почему бы не пойти вместе?»
«Ты гайдзин. Если мы войдем вместе, те, кто в передней комнате, сразу заподозрят неладное. Мне нужно беспрепятственно добраться до задней комнаты. Ты прикроешь мою спину».
"Хорошо."
«Брид, ты видел, что Сорю может сделать с мечом.
Не позволяй никому с мечом приближаться к тебе».
Нико поднимается по ступенькам к киссатену. Мы стоим вместе перед входной дверью. Крыльцо пусто. Нико вздыхает, толкает дверь и входит.
Дверь за ним закрывается. Я вытаскиваю из-за пояса пистолет SIG и проверяю, взведён ли он. Часы в моей голове отсчитывают секунды минуты Нико.
Я держу пистолет у ноги. Исследования показывают, что когда люди видят приближающегося к ним мужчину, их первое внимание направлено на
Его лицо и грудь. Мало кто смотрит на его руки. Пистолет, опущенный вниз, часто остаётся незамеченным.
Когда я вхожу в зал, Нико открывает дверь в заднюю комнату. Внутри киссатэна полумрак. Бармен смотрит на меня с удивлением. Посетители отрываются от напитков. Выражения их лиц выражают всё – от безразличия до враждебности.
Я пересекаю комнату и присоединяюсь к Нико. Прохожу через дверь и закрываю её за собой. Любому, кто выйдет из бара, придётся открыть её, чтобы добраться до нас. Я стою за Нико, повернувшись на три четверти вправо. СИГ у меня за правым бедром.
Подсобка такая же большая, как та, которую мы обыскали вчера вечером. Те же белые бумажные ширмы на лёгких деревянных рамах.
Персонажи эпохи Эдо, татами. В центре комнаты стоит низкий игорный стол. Прямоугольный стол покрыт тёмно-зелёной тканью. Фонари расставлены так, чтобы освещать игровую поверхность. Стены и углы комнаты находятся в глубокой тени.
В центре одной из длинных сторон сидит дилер. Напротив него — четверо игроков. Ещё полдюжины мужчин сидят или стоят в тени, наблюдая за игрой.
Карты разложены по центру стола перед дилером и игроками. Карты большие, плотные и изысканно проиллюстрированы. На них изображены красочные изображения птиц, цветов, гор и животных. Игроки разложили свои ставки — стопки денег — на столе перед собой. Дилер снимает карты с колоды и раздаёт их игрокам.
Мужчины поднимают глаза, вздрогнув от появления Нико. Вид гайдзина, присоединившегося к ним в комнате, может означать только неприятности.
Мой взгляд обводит пространство. Мужчины одеты в деловые костюмы и кимоно. Те, кто в кимоно, спустили их до пояса, обнажив яркие татуировки якудза.
Татуировки красивые, не такие пугающие, как змеи Нико. У одного мужчины есть татуировки игральных карт и фонарей.
и игральные кости. На другой картине изображены гейши с тонкими чертами лица, в красочных кимоно и с изящными зонтиками. Татуировки выполнены с такой точностью, что я могу представить себе текстуру их персонажей даже с другого конца комнаты.
Всё это контрастирует с мечами, лежащими на циновках рядом с мужчинами. Я насчитал три. Два вакидзаси и катана. Они в лакированных ножнах.
Не вставая, один из мужчин обращается к Нико по-японски. Я не знаю, что он говорит, но звучит это не очень приятно.
Нико отмахивается от этой несущественности.
Эти люди не в настроении для официальных представлений в стиле якудза. Представитель группировки кивает в мою сторону подбородком и обрушивает на Нико поток резких, гортанных ругательств на японском.
Нико снова пожимает плечами. Отвечает спокойно. Я узнаю имена Сорю и Горо.
Мужчина вскакивает на ноги и выхватывает вакидзаси.
«Бакаяро!»
В этот же момент второй человек обнажает меч.
Я вытаскиваю из-за ноги пистолет SIG, вытягиваю его одной рукой и всаживаю пулю в висок второму, прежде чем он успевает нанести удар Нико. Из другой стороны его головы брызжет кровь и осколки костей.
Первый мужчина наносит удар по Нико по диагонали, выбивая его из обтяжки.
Это не классический приём, но его легко заметить. Окори — умение читать сигналы, указывающие на намерения противника.
Японский меч держат двумя руками. Большинство мечников наносят прямой рубящий удар сверху вниз из вытянутой руки. Чтобы нанести диагональный удар, правша опускает правое плечо. Он делает это за долю секунды до атаки. Этого достаточно, чтобы обозначить движение.
Нико отходит в сторону, проникает в личное пространство мужчины и берёт меч под свой контроль. Поворачивает клинок так, чтобы он был направлен в живот нападавшего. Затем одним движением...
Круговым, балетным движением он вонзает вакидзаси в живот противника. Изо рта якудза хлещет кровь.
Я перехожу на равнобедренный хват. Двумя руками направляю SIG на человека, тянущегося за катаной. Бросаю ему вызов взглядом.
В углу комнаты мелькает тень. Один из наблюдателей отодвигает в сторону бумажную ширму и проскальзывает в отверстие.
Нико выхватывает меч человека, которого я застрелил, и бросается в погоню. Я следую за ним, осматривая комнату из SIG. Человек, которого Нико заколол, лежит в растекающейся багровой луже. Оставшиеся якудза не проявляют никакого интереса к нашей погоне. Они знают, что я выстрелю без колебаний.
