Пустая комната №10 - Серафина Нова Гласс
– Касс, ты здесь?
Вот блин. Каллум. Я же просила его зайти за посылкой. Резко вскакиваю и смотрю на дверь, прикидывая, что успею добежать и запереть ее до того, как он войдет. Мне нужно время. Мне нужно… Но не успеваю я сделать и шага, как дверная ручка поворачивается, и Каллум просовывает внутрь голову.
– Эй? Ты написала, что для меня…
Он входит в офис, видит, как я нагнулась над окровавленным телом, и замирает. Слышу резкий вдох, когда Каллум прижимает руку к груди и смотрит на меня, потом на безжизненно лежащего Эдди и снова на меня, и наши взгляды встречаются.
– Я не хотела! – всхлипываю я, бегу мимо Каллума к двери и захлопываю ее, запираю и с рыданиями встаю перед ним. – Это вышло случайно. О господи! Что я наделала?
11
Анна
В полной темноте я сижу у входной двери, через щель сквозь мрак пробивается лучик дневного света. Я била по ней кулаком несколько часов и кричала, но в конце концов истощение взяло верх, и я сдалась. Теперь я могу лишь тихо плакать и молиться, чтобы кто-нибудь меня нашел.
Дождь прекратился, стало тихо. От сырого землистого запаха темницы хочется выть, и во мне закипает ненависть к этому месту. В отсеке Генри звонит мой телефон, экран не виден, но он освещает пространство вокруг. Я быстро оглядываюсь по сторонам в поисках чего-нибудь, чтобы забраться к слуховому окошку, может инструментов, чтобы взломать дверной замок. Но звонок заканчивается, и снова наступает темнота.
Через несколько минут я слышу шаги по дорожке. Склад находится за основными корпусами, поэтому мимо просто так никто не ходит, только сюда. Держась за стену, я встаю. Снова колочу по двери.
– Эй! Кто-нибудь!
Дверь распахивается. Фигура залита ослепляющим светом, и на мгновение я задумываюсь, не собирается ли этот человек что-то со мной сделать. Может, меня действительно похитили, взяли в плен или что-то в этом роде. Из-за этого я трусливо пячусь, вместо того чтобы обнять этого человека и поблагодарить.
– Анна?
Это Барри. Тот неприятный тип из двести шестой. Вряд ли он так сильно удивился бы, если бы хотел меня убить, но я все равно еще не уверена.
– Это ты… запер меня здесь? – дрожащим голосом спрашиваю я.
Он входит внутрь, меня уже не слепит солнце, и я могу его как следует рассмотреть.
– О господи! Тебя заперли? Боже мой, нет. Я продал меч.
– Что-что? – говорю я, на мгновение решив, что он со мной играет, пытается сбить с толку, потому что несет околесицу.
– Я храню тут свою коллекцию. Иногда продаю кое-что. Господи, как же случилось, что ты здесь застряла?
– Кто-то меня запер, – объясняю я, смаргивая слезы не только от облегчения, но и от ужаса и смятения.
– Никто такого не сделал бы, это просто ветер. Уверен, это…
– Я видела, что это сделал человек.
Похоже, он не знает, что на это сказать. Барри проводит руками по волосам и жестом указывает на дверь.
– Ну ладно. Давай выбираться отсюда, – говорит он, и я не знаю, стоит ли ему доверять.
Вдруг он психопат, собирается задушить меня и засунуть тело в пластиковый контейнер, если я подойду ближе? Чувствую себя зверем в западне. Продолжаю смотреть на треугольник света у двери за его спиной и думаю, не попытаться ли сбежать. В кого превратило меня это место? Может быть, он просто хочет взять вещи из хранилища, а я фантазирую.
– Мне надо забрать телефон… И принести те коробки в квартиру, – говорю я в надежде, что он отойдет от двери.
– Ой, давай я тебе помогу.
Он идет прямо к отсеку Генри. Меня охватывает облегчение, потому что Барри отошел от двери и ослабил оборону, я могу убежать и запереть его внутри, если придется. Но тут в голове всплывает вопрос: а откуда он знает, какой отсек принадлежит Генри? С какой стати?
Я стою за дверью и вдыхаю свежий воздух. Мне следовало бы сказать Барри, что он не обязан помогать, но я не хочу туда возвращаться без крайней необходимости и теперь, находясь на свободе и в безопасности, позволяю ему помочь. Он говорит, что придется вскрыть сетчатую дверь, чтобы достать ключ, но для этого понадобятся инструменты. Я сгораю от нетерпения, пока он звонит Касс насчет кусачек или еще чего-то там…
– Не отвечает, – говорит он, – но она не будет возражать, если мы вскроем дверь. Все равно она на последнем издыхании, а тебе ведь нужны ключи.
Он идет к своему отсеку, где висит с десяток мечей, выглядящих весьма неприглядно. Берет саблю с изумрудно-зеленой рукояткой и с силой ударяет по ржавому квадратику, к которому крепится замок на двери. Тот тут же вылетает из пазов и падает на пол.
Все это время я, все еще дрожа, наблюдаю за происходящим из-за входной двери, готовая сбежать, если Барри вдруг решит расчленить меня мечом, а этого я пока не исключаю. Но тут он улыбается, странно кланяется, взмахивая рукой как придворный шут, словно совершил великий подвиг, прислоняет саблю к деревянной балке и начинает вытаскивать коробки.
– Спасибо, – говорю я, когда он взваливает на плечо пару коробок.
Проходя мимо, Барри отдает мне телефон и несет коробки к моей квартире. Хотя я наконец-то убеждаюсь, что убивать он меня не собирается, я не предлагаю помощь. Может быть, я слишком остро реагирую, и кто-то просто закрыл дверь, чтобы дождь не затопил склад и не испортил чужие вещи, а меня не услышали, потому что лило слишком громко. Может быть. И Барри на самом деле просто пытается помочь. Бритва Оккама, как говорит отец. Это значит, что самое простое объяснение обычно оказывается верным, или что-то в этом роде. И все же…
Я вбегаю в квартиру и затаскиваю коробки внутрь – Барри ставит их на коврик у двери, держась на расстоянии. Смотрю на свой телефон, но там только сообщение от мамы и два пропущенных звонка от моей подруги Моники. Ничего от Каллума с обещанием соблюдать осторожность после моего предупреждения.
Я смотрю, как Барри поднимается по лестнице с тяжелой коробкой, наполненной книгами, и благодарю его, но в то же время не могу отделаться от ощущения, что в нем что-то не так. Он привлекателен, и на первый взгляд можно подумать, что в школе он был звездой, а сейчас у него несколько подружек и отдельный кабинет на работе, а по выходным он играет в гольф, но стоит ему заговорить…
