Кровавый спорт - Кертис Кэмерон
Женщина, которой за пятьдесят, стонет от боли. Ей самое место в больнице. Сесиль, возможно, провела небольшую операцию и оказала первую помощь, но инфекция может быстро развиться. Все эти раны могут стать гангренозными ещё до того, как мы доживём до современной медицины.
«У вас есть морфин?»
«Да. Весь морфин, который у меня был в клинике. И все антибиотики, упакованные во льду. Они испортятся, как только лёд растает».
«Это защитные раны», — говорю я. «Этим людям повезло, что они спаслись».
«Этого мужчину ударили ножом в живот, — говорит она. — Ему нужна операция».
Француз средних лет лежит на спине на грузовой платформе, подложив под голову скатанную куртку. Глаза его закрыты, и он стонет.
Сесиль перевязала его рану, как смогла, рваными кусками одежды.
Я видел достаточно боевых ранений, чтобы понимать, каких раненых можно спасти. У этого человека есть шанс, если мы доставим его в хирургическое отделение в течение часа. Без проблем, если бы у нас в стране был хирургический центр и санитарный вертолёт.
«Ты сможешь это сделать?» — спрашиваю я Сесиль.
Сесиль качает головой. «Я не хирург, и здесь нет никаких условий».
Мужчина практически мёртв. Я перехожу к следующему. «Беременная женщина. Ей лучше здесь с тобой или в минивэне?»
«Минивэн», — без колебаний отвечает Сесиль. «Но если у неё возникнут проблемы, позвони мне».
«Хорошо», — говорю я. «Через несколько часов в международный аэропорт Арбуа прилетает самолёт. Мы постараемся туда добраться. Можете перевести?»
«Конечно. На данный момент я здесь закончил».
Я выпрыгиваю из кузова грузовика и помогаю Сесиль спуститься. Она кладёт руки мне на плечи, а я держу её за бёдра. Ощущение прикосновения – словно электрический разряд, предвестник чего-то, что может случиться. Она выходит из кузова, и я опускаю её на асфальт.
Люди Совэ молоды, но один или двое старше его. Я изучаю их черты лица, их шевроны. Один — сержант, другой — капрал. Сержант — командир отделения, капрал — командир огневой группы. У обоих как минимум столько же опыта, сколько у Совэ, если не больше. Сомневаюсь, что трусость лейтенанта распространяется и на его людей.
«Пойдем со мной», — говорю я. Сесиль переводит.
У минивэна сдвижная боковая дверь. Я тяну за ручку и открываю её.
«Что ты делаешь, мужик?» — возмущённо воскликнул Дюкасс. — «Оставь этих детей в покое!»
«Я никому не причиню вреда, отец. Нам пора готовиться к выдвижению».
Двоих детей я отправляю в пятитонный вагон. Остаётся шестеро, включая беременную девочку, которые занимают самые удобные места. Я иду назад и
Разбить заднее стекло микроавтобуса. Дюкасс протестует, но Сесиль кладёт руку ему на плечо. Успокаивает его.
Задние сиденья складываются, освобождая место в грузовом отсеке. Я усаживаю сержанта и капрала в минивэн, направив винтовки назад.
Я отвожу Сесиль в сторону. «Что там случилось?»
«Мы слышали стрельбу на холме, — говорит Сесиль. — Стрельба в Санта-Круа.
Стрельба шла отовсюду. Потом мы увидели пламя. Я пошёл к отцу Дюкассу и сказал ему, что нам нужно ехать к границе с Марави. Мы посадили всех в микроавтобус, взяв с собой столько еды, одежды и лекарств, сколько смогли унести.
«Как вы попали в армию?»
Мы сразу же на них наткнулись. Или они на нас наткнулись. Мы покинули миссию и столкнулись с ними на дороге. Они заставили нас остановиться. Лейтенант велел нам следовать за ним. Через несколько минут мы увидели вас.
«Но вы направлялись на восток. Марави — на запад».
Сесиль выглядит несчастной. «Лейтенант велел нам следовать за ним. Я думала, он ведёт нас в армейские казармы».
«Нет. Вся армия мертва, кроме этих людей», — говорю я ей. «Лейтенант не ведает, что творит».
«Тогда нам стоит попробовать Марави?»
«Не думаю. Вы были правы. Нам нужно покинуть страну, но Томбай перекроет шоссе в обоих направлениях. Если бы вы поехали на запад, вас бы наверняка остановили. Вам пришлось бы искать способ пересечь границу пешком. Вероятно, через кустарник».
Сесиль хмурится. «Значит, это правда. Мариен вернулась».
«Да. Он вернулся несколько недель назад и привёл с собой вооружённых людей. Он заключил своего рода союз с умбали. Они перебили всех французов в Сент-Круа и всех французов в деревне».
«Они убили Броэра?»
«Он был жив, когда мы его оставили. Казалось, Томбей оставит его в покое».
«У Мариен нет войны с Брёером».
«Большую часть убийств совершают не сторонники Томбая. И не Умбали. Горожане сошли с ума. Не думаю, что даже Томбаю удастся их контролировать».
«Вот к чему приводят столетия угнетения», — говорит Сесиль. Она указывает в сторону трущоб на западе. «Те люди, которые работают в шахтах, —
Теперь они напуганы. Они не понимают, что происходит. Нам повезло, что они не потеряли голову».
«Их разгромили, не так ли? Это горожане хотят вытеснить французов».
«Возможно, вы правы».
«Нам пора. Садись в машину».
Сесиль забирается в пятитонный грузовик. Один из французских солдат, мальчишка, которому ещё не было двадцати, протягивает руку и тянет её на борт.
Я иду вперед и нахожу Совэ рядом с кабиной грузовика.
«Мы поедем колонной», — говорю я ему. «Туши свет. Сначала машина консульства, потом твой грузовик. Минивэн замыкает шествие».
Пауэлл, Сесиль и Вулф стоят возле «Импалы».
«Наши возможности быстро сокращаются», — говорит Пауэлл.
"Я знаю."
Вулф хмурится. «Почему?»
Пауэлл пожимает плечами. «Мы вчетвером могли бы справиться в кустах.
Нет возможности взять с собой всех этих гражданских. Придётся лететь или ехать на машине».
«Вы сказали, что мы можем добраться до Арбуа, не пользуясь шоссе».
«Да, — говорит Пауэлл, — но нам нужно преодолеть этот перекрёсток».
«Не думаю, что Томбай будет охранять перекрёсток. Как я уже сказал, большая часть его отряда тушит пожары в Сент-Круа. Ещё один отряд будет на руднике».
«У него триста умбали».
«Мы ничего с ними поделать не можем, — говорю я. — Томбаи использует их как тупые орудия. С Умбали придётся разбираться по мере возможности».
«А что, если мы столкнемся с ними на перекрестке?» — спрашивает Энрайт.
Справедливый вопрос. Надейся на лучшее, готовься к худшему.
«Мы проедем прямо», — говорю я ей. «Я буду снимать с переднего пассажирского сиденья. Пауэлл, ты снимай через лобовое стекло, сидя между нами сзади. Полный автомат, рок-н-ролл».
Пауэлл усмехается. «Ты же знаешь, что мы не будем подавляться? Я тебе барабанные перепонки прострелю».
«Это лучше, чем умереть».
«Нам следует забрать Троя Грейди», — говорит Вулф.
Пауэлл достает телефон, набирает номер Грейди, подносит трубку к уху.
Через мгновение он качает головой и отключает звонок. «Грейди всё ещё нет…
поднимаю».
Этот бедняга, владелец ранчо, не получит ни цента от своих вложений. Если он ещё жив.
«Насколько далеко он от дороги?»
«В пяти милях к юго-западу от аэропорта, — говорит Пауэлл. — Думаю, у нас ещё есть время».
«Хорошо, мы попробуем. Но ничего не обещаем. Давайте съезжать».
Наша небольшая группа забирается в «Импалу». Прежде чем сесть, я подаю знак водителю Совэ следовать за нами.
Наши машины одна за другой выезжают на дорогу. Я кладу АК-74 на приборную панель, чтобы было удобно до него дотянуться. Достаю телефон и набираю номер Штейна.
«Что происходит, Брид?»
Думаю, Штейн не отходила от своего ноутбука и телефона с момента нашего последнего разговора.
«Двери перед нами закрываются, Штейн. Томбай занял место в правительстве на Санта-Круа. У COBRA есть Dash-8 на частной взлётно-посадочной полосе компании. Мы отправились во Французскую деревню искать пилотов COBRA, но люди Томбая добрались туда первыми и убили их. Хуже того, горожане сошли с ума и перебили всех французов, до которых смогли добраться.
Мы связались с горсткой французских военных и примерно двадцатью беженцами».
