Аромат - Поль Ришардо
Ее телефон зазвонил ровно в восемь. Выступления в прямом эфире уже давно не вызывали в ней никакого волнения. Спокойная и расслабленная, она слушала, как ассистентка вкратце описывала предполагаемый ход беседы. Ее попросили вырубить радио, чтобы избежать помех и наложения звука, прежде чем подключить непосредственно к утреннему выпуску «7/10». После вынужденно краткого предисловия с описанием «Фрагранции» – у журналистов не оставалось иного выбора, настолько редкими были вбросы информации – они перешли к главной теме.
– Но говоря конкретно, какого рода услуги предлагает «Фрагранция»?
Привычно придерживаясь тщательно выверенных формулировок, Нора заявила, что они оказывают самые обычные услуги оздоровительного центра ароматерапии. Неудовлетворенные ответом, ее собеседники возразили, что известно не так уж много оздоровительных центров, которые придерживались бы настолько жесткой политики в отношении новых клиентов и культивировали бы такую секретность. Нора в ответ заметила, что они гарантируют своим пациентам полную конфиденциальность и несут за нее ответственность. Именно эта гарантия и привлекает клиентов, побуждая обращаться в столь престижное заведение, как «Фрагранция». Журналистка с раздражением продолжила:
– А эта субстанция, которую называют ЛМС? Что вы можете о ней сказать?
– Это всего лишь активное вещество, используемое для релаксации. Мы применяем его с целью совершенствования наших сеансов ароматерапии.
– Однако что вы ответите тем, кто считает данный продукт психотропом, который может обострять эмоции?
– Что я, оказывается, была не в курсе того, что мы располагаем подобным изобретением… При случае надо будет испытать его на себе. А говоря серьезно, единственные активные вещества, которые вы могли бы у нас найти, это эфирные масла. И если мы начнем утверждать, будто лавандовый экстракт является наркотиком, то многие профессиональные медики рискуют оказаться за решеткой. Я могу вас заверить в легальности предоставляемых нами услуг и соответствии их всем существующим нормам. Распространяемые о нас слухи – это лишь следствие нашей корректности. В обществе, где царит желание все всегда и обо всех знать, подобная конфиденциальность порождает разные небылицы. Любое успешное предприятие неизбежно привлекает к себе внимание злопыхателей.
Тут взял слово помалкивавший до поры до времени второй журналист. Один из источников недавно сообщил о проведении в Марселе широкомасштабной операции по борьбе с наркотиками, в ходе которой неоднократно упоминалась «Фрагранция». Как сегодняшняя гостья объяснит связь между оздоровительным центром и бригадой наркоконтроля? Нора ушла от ответа, заявив, что не знает всех обстоятельств дела. Журналисты явно не располагали достаточной информацией, чтобы это представляло серьезный риск.
За защитой последовало нападение. Откровенно угрожая, она напомнила, какую важность «Фрагранция» придает борьбе с диффамацией, и воспользовалась моментом, чтобы привести список свершений компании в данной области – исключительно для проформы, поскольку любой журналист был в курсе репутации фирмы и той цены, которую некоторые корреспонденты вынуждены были заплатить за попытку слишком подробно осветить ее деятельность. За долгие годы Корнелия стольким дала на лапу ради сохранения секретности, что на сегодняшний день «Фрагранция» была практически неприкосновенна.
Недовольные тем, какой безобидный оборот принимает разговор, журналисты поблагодарили гостью и запустили новостной блок. Главными событиями стали рекордная жара и победа футбольного клуба «Ланс» над «Пари Сен-Жермен» в первой лиге.
Скинув с себя эту ношу, Нора смогла сосредоточиться на по-настоящему срочном деле. Она достала из шкафа черный костюм. Ей необязательно было облачаться в униформу «Фрагранции», поскольку сегодня она работала из дома, но привычка – это зло, которое трудно искоренить. Налив себе кофе, она вернулась в кабинет. Возложенная на нее Аббадом миссия поглощала все ее внимание; только разобравшись с ней побыстрее, Нора снова сможет нормально дышать. Она уже подключила к делу кибербезопасность. Теперь следовало выискать время в расписании этой недели. Она проглядела графики загруженности других служб, чья помощь ей наверняка понадобится. Но у всех, кто мог бы подставить ей плечо, планинг на ближайшие дни был заполнен до отказа. Значит, придется довольствоваться оставшимися паршивыми овцами, которых удастся призвать на службу. Обычно такие непредвиденные препятствия Нору не смущали, но на этот раз риск был слишком велик. Молодая женщина на несколько мгновений замерла в нерешительности. Вопросы, со вчерашнего дня роившиеся у нее в голове, становились все тягостнее. Ей необходимо было все прояснить, хотя бы для очистки совести.
Она открыла в телефоне приложение для закодированных сообщений и нажала на единственный контакт в меню. После секундного колебания – она уже давно с ним не общалась – отправила: «Ситуация?»
С этим собеседником они ввели в привычку изъясняться как можно лаконичнее. И в десятках скупых сообщений одно слово встречалось особенно часто: «Искра». Ответ пришел почти незамедлительно. Она прочла такое же краткое, как обычно, сообщение: «Спалился».
Нора получила подтверждение нанесенного ей удара. Значит, Аббад не блефовал.
Это началось в конце ее второго года, почти сразу после того, как ее назначили кризисным менеджером и правой рукой Корнелии. Тогда полиция принялась устраивать рейды по первым подпольным лабораториям, и Нора однажды принесла к себе в кабинет часть конфискованной фальсифицированной ЛСМ. Хотя поначалу она испытывала недоверие к этому некачественному контрафакту, со временем ею овладело пагубное любопытство. Первые порывы соблазна ей удалось побороть: мозг просто реагировал на природную тягу к запретному, увещевала она себя. Но желание опробовать эту субстанцию становилось все сильнее. Дальнейшее, как часто случается в жизни, явилось результатом несчастливого стечения обстоятельств. Череда сложностей и стрессовых ситуаций – и в конце концов Нора не устояла. В один прекрасный вечер, после тяжелых рабочих часов, в тишине кабинета, еще полнившегося атмосферой бурной дневной деятельности, Нора впервые увидела в этом веществе нечто вроде лазейки. Лазейки туда, где можно отвлечься и развлечься. Вот что она об этом думала первое время. Основанная на той же молекуле, что и версия «Фрагранции», подпольная ЛСМ усиливала главным образом приход. Изначальное эйфорическое состояние длилось в пять-десять раз дольше. Зато эта субстанция намного слабее подстегивала обонятельные реминисценции. Протестировав ее позже вместе со знакомыми запахами, Нора заметила, что погружение под поддельной ЛСМ придавало воспоминаниям смутное, расплывчатое и химическое послевкусие. Смахивало на сон под снотворным. Она пробуждалась оглушенной, вялой, так и не испытавшей никаких настоящих ощущений, кроме чувства, что была пьяна. Поэтому после первого приема
