Паук - Ларс Кеплер

Йона поднимает пластиковую ленту, протискивается под ней и подходит к офицеру в форме. Пока он представляется, поезд на полной скорости проносится через станцию. Деревья вдоль путей сильно колышутся от ветра.

Офицер рассказывает Йоне о ситуации и сообщает, что эксперты‑криминалисты, скорее всего, прибудут только через час.

Подъезжает мотоцикл и останавливается позади машины Йоны. Водитель снимает шлем и вешает его на руль.

Офицер забывает о том, что говорил, едва узнаёт Сагу. Она подходит к ним в джинсах и тонкой кожаной куртке с широкими отворотами и поясом на талии.

— Мы ошибались, — говорит ей Йона, когда она подходит ближе.

— Как, чёрт побери, это возможно?

— Загадка, должно быть, связана с водой и платком.

Из здания вокзала появляется полицейская в бронежилете. Она протискивается через дыру в заборе и бежит к ним. Её лицо серое от усталости, но глаза лихорадочно горят.

— Это Наоми Холлберг, она первая прибыла на место, — объясняет другой полицейский. — Она вошла и...

— Сага Бауэр, — перебивает его Наоми.

— Это я.

Наоми смотрит на неё со странным выражением лица.

— Идите сюда.

Они следуют за ней через забор и через пути. Солнечный свет пробивается сквозь листву, яркие овалы тревожно колышутся по земле, но внутри здания вокзала всё пыльно и темно.

Наоми ведёт их через платформу и вверх по лестнице в билетный зал. Пол усеян пустыми винными бутылками, дохлыми крысами, грязными матрасами, закопчёнными обрывками фольги, презервативами, окурками, остатками костра, рваным картоном, пачками от чипсов и осколками стекла.

Офицер указывает на одну из стен, покрытых граффити.

Рядом с искусно выведенными именами и грубыми черепами, среди которых доминирует слово «Йаш», написанное крупными выпуклыми буквами, видна полуразрушенная фреска. На ней изображена девушка с округлыми щеками, серьёзным лицом и широко раскрытыми глазами. Йона и Сага подходят к стене.

В центре одного из зрачков девушки, словно её глаз блестит, находится кусок картона.

Открытка, повернутая к стене.

Йона светит фонариком на оборот открытки.

«Сага Бауэр,

в моём красном пистолете Макарова осталось пять белых пуль, и одна из них предназначена для Йоны Линны. Вы всё ещё думаете, что сможете его спасти?

Тот, кто не разгадает тайну, будет судим мёртвыми.

Йесу Фатварок»

Йона достаёт пакет для улик и просит Сагу подержать его, пока он надевает латексные перчатки и тянется к открытке. Клей с треском отслаивается от бетона. Он перечитывает сообщение, прежде чем перевернуть открытку.

— Это никогда не закончится, — бормочет Сага, опираясь на кронштейн огнетушителя на стене.

***

Вернер Занден плюхается на скамейку в раздевалке и прижимает ладонь к пулевому ранению на руке. В сумке нет мобильного телефона. Должно быть, он выпал из бокового кармана, когда Вернер бежал обратно в баню.

Он слышит, как одна за другой распахиваются двери, приближаются шаги.

Латунные щеколды лязгают о дерево.

Впервые его мысли возвращаются к тому, что случилось с Марго.

Вернер пытается дышать ровно, чтобы мыслить ясно.

Если ему удастся застать стрелка врасплох, он, возможно, сможет сбить его с ног. Тогда добежать до входа, найти телефон и укрыться среди деревьев, пока будет звать на помощь.

Но если их больше одного, то, вероятно, кто‑то стоит на страже у входной двери.

Можно ли спуститься к воде и уплыть?

Он бесшумно встаёт, затаив дыхание и навострив уши.

Когда стрелок заходит в пятую кабинку, Вернер тихо открывает дверь на галерею. Он вытирает кровь с пола спортивными штанами, затем перекидывает рюкзак через перила и снова закрывает дверь. Во внутреннем дворике раздаётся глухой удар о траву: его сумка падает на землю и укатывается под рододендроны.

Стрелок замирает, а затем Вернер слышит, как он уходит к лестнице.

Пистолет в его руке глухо стучит о перила.

Вернер снова думает о младшем брате. О том, как один из его позвоночников волочился за ним, когда тот бродил по комнатам в ночном кошмаре.

Теперь у него самого пульсирует рука.

Вернер стоит, прижав ухо к двери, пытаясь следить за движениями стрелка и прикинуть, когда тот скроется из виду.

Он знает, что времени у него мало.

Кровь пропитала рубашку и начала капать с пальцев на пол.

Вернеру кажется, что он слышит шаги по настилу во дворе. Он медленно открывает дверь своей кабинки и выглядывает.

Без очков он почти ничего не видит, но почти уверен, что в коридоре никого нет.

Сердце бьётся слишком часто, а дыхание с каждой минутой становится всё реже. Он знает, что не сможет ни проплыть, ни убежать далеко. Значит, единственный выход — рискнуть: если главный вход не охраняется, выбраться наружу и попытаться найти помощь или укрытие.

У него всё сильнее кружится голова. Ноги дрожат, когда он идёт по галерее мимо васильковых дверей. Вернер пытается крепко сжать раненую руку, но чувствует, как горячая кровь пульсирует между пальцами.

Он прищуривается на лестницу, но всё вокруг размыто. Он даже не различает столбы.

Кровь, стекая по пальцам, образовывала цепочку капель. Они падали на пол, просачиваясь сквозь деревянный настил.

Вернер знает, что ему придётся вытереть кровь, как только он выйдет наружу. Возможно, даже оставить ложный след в неправильном направлении, чтобы сбить стрелка с толку.

Он останавливается, немного наклоняется и смотрит вниз по лестнице во внутренний двор.

Он различает несколько тёмно‑зелёных силуэтов на фоне бледно‑жёлтого дерева.

Деревья и кусты в солнечном свете.

Всё тихо.

В этот момент что‑то серое отделяется от фона и двигается к нижней ступеньке.

Вернер поворачивается и, пошатываясь, идёт к главному входу. Он потерял так много крови, что начал слабеть. Спотыкаясь, он открывает дверь в вестибюль и ударяется плечом о косяк.

Он пытается сфокусировать взгляд и, подойдя ближе, понимает, что сломанная дверь распахнута на залитую солнцем парковку.

Обломки дерева и фрагменты замка разбросаны по полу.

Вернер спешит вперёд и замечает свой телефон на полу под билетной кассой.

Что‑то дребезжит по половицам на галерее, словно к нему катится шарикоподшипник.

Он убирает руку с плеча, наклоняется и хватает телефон.

На несколько секунд всё погружается во тьму, пока он снова выпрямляется.

Его сердце колотится, а глухие удары по полу становятся всё громче.

Телефон скользит в окровавленной ладони. Он с таким трудом различает кнопки, что не может его активировать.

Ему нужно выбраться наружу и позвать на помощь.

Вернер только начинает пробираться к двери на нетвёрдых ногах, как слышит за спиной