Паук - Ларс Кеплер
— Конечно…
Не отрывая взгляда от экрана ноутбука, Джеки разблокирует мобильный и протягивает его. Сага набирает номер Йоны и пишет:
«Не появляйся в Мораберге. Это ловушка!»
Глава 94.
Сага одолжила у Джеки компас, налобный фонарь, ножовку и небольшой рюкзак, потом бегом вернулась на станцию и села на поезд до Сёдертелье, захватив по дороге велосипед у жёлтой станции.
Джеки сказала ей, что, вероятно, есть и другие входы, о которых Пим не знает, но этот ведёт через невероятно длинную лестницу и узкий ход на юг.
Сага сворачивает на Эстерхёйдсвеген и уезжает в лес.
Она крутит педали изо всех сил, но всё равно дорога отнимает больше времени, чем у неё есть.
На вершине холма стоит огромная водонапорная башня — цилиндрический резервуар, окружённый кольцом бетонных столбов у основания.
Сага тормозит, втаскивает велосипед в кусты и бросает его на землю.
После подъёма в гору бёдра у неё жгут огнём.
Она бежит обратно к водонапорной башне и замирает как вкопанная, увидев у подножия невысокую фигурку в белой спортивной одежде.
— Пим? — спрашивает она, медленно двигаясь вперёд. — Я Сага.
Девочка смотрит на неё без выражения. На вид ей не больше пятнадцати: худое, бледное лицо, крючковатый нос и ледяные голубые глаза.
— Мне нужно спуститься в туннели, — объясняет Сага.
Основание башни исписано граффити.
— Моя подруга Джеки сказала, что вы можете мне помочь, — продолжает она.
Пим прижимает ладонь к плоской груди, на мгновение колеблется, затем указывает на деревья.
— Там? — спрашивает Сага. — Мне туда идти? Примерно, как далеко?
Пим проходит мимо колонн, спрыгивает на землю и пробирается между деревьями. Сага идёт за ней. Примерно через пятьдесят метров они спускаются по крутому склону скалы, поворачивают направо и останавливаются перед ржавым металлическим люком на бетонном постаменте. В кустах черники сбоку валяется сломанный замок.
— Это вход? — спрашивает Сага, подходя ближе.
Она поднимает тяжёлый люк и видит лестницу, уходящую прямо вниз, в темноту. В спертом воздухе порхают несколько мелких серых мотыльков.
— Было бы здорово, если бы вы подождали здесь и закрыли крышку, когда я спущусь, — говорит Сага девочке.
Пим усмехается, обнажая кривые зубы.
— Вы сможете это сделать?
Глаза девочки снова как будто стекленеют.
— Просто чтобы я видела лестницу, пока…
Сага замолкает, когда Пим поворачивается и уходит обратно к водонапорной башне. Она смотрит ей вслед, затем ставит рюкзак на землю, достаёт фонарь и освещает дыру. Первые двадцать метров в свете вспыхивают тысячи пересекающихся паутин, а дальше — только тьма.
Она снова надевает рюкзак, переключает фонарь на самый тусклый режим и затягивает ремешок на голове.
Осторожно двигаясь, она забирается внутрь.
Под ней срывается несколько мелких камешков, звенят о ступени и исчезают в пустоте.
Сага хватается за бетонный постамент и проверяет одну из перекладин, прежде чем отпустить опору и закрыть над собой тяжёлую металлическую крышку.
Мгновенно наступает кромешная тьма.
Налобный фонарь выхватывает на стене перед ней круг света размером с обеденную тарелку, и чёрные пауки разбегаются по углам.
Сага начинает спускаться, цепляясь за рифлёные перекладины, нащупывая надёжную опору и считая каждую ступеньку.
Паутина тихо шуршит, когда она протискивается сквозь неё. Она чувствует, как пот стекает по спине.
Акустика меняется, становясь всё более гнетущей по мере того, как она опускается.
Постепенно она привыкает и ускоряет спуск.
Восемьдесят три, восемьдесят четыре, восемьдесят пять.
Следующей перекладины не хватает, левая нога утыкается в нижнюю и соскальзывает.
Она хватается изо всех сил, плечи хрустят под её весом.
Руки Саги ударяются о боковую перекладину, колено — о другую. Она быстро встаёт, на мгновение замирает и снова двигается, теперь осторожнее.
Воздух вокруг становится всё холоднее, но она продолжает спуск.
Звуки так сильно приглушены, что ей кажется, будто она глохнет.
Всё, что она слышит, — собственное дыхание, треск паутины и тихий скрежет её ладоней по лестнице.
После двухсот ступеней Сага останавливается, обхватывая лестницу рукой. Она чуть ярче включает налобный фонарь и смотрит вниз.
До подножия остаётся не больше десяти метров. Она торопится, быстро достигает бетонного пола, усыпанного рыхлой землёй и старыми листьями.
В луче фонаря кружатся крошечные белые насекомые.
Пальцы у неё холодные и негнущиеся, когда она стряхивает паутину с волос и одежды.
Теперь у неё только один путь: по прямому тоннелю диаметром около двух с половиной метров.
Она не слышит ни звука.
Чтобы не выдать себя, Сага выключает фонарь. Потом достаёт пистолет и идёт.
Коридор тянется монотонной прямой, свет фонаря, когда она ненадолго включает его, не пробивает дальше трёх метров; всё остальное тонет во мраке.
Она вспоминает рисунок на коробке из-под печенья — черепа и кости.
«Моя семья», — написала Мара.
А на третьей открытке, подписанной анаграммой её имени, Мара сообщила, что Йона скоро встретится с её семьёй.
Они должны быть где-то здесь.
Мара наверняка поняла, что Йона — единственный, кто был способен остановить Юрека, но прежде, чем он это сделал, он бросил всех на произвол судьбы, чтобы спасти дочь.
Вот почему семья Мары погибла. Сага уверена, что Мара каким-то образом собирается заманить Йону сюда. Он, скорее всего, уже получил последнюю посылку, разгадал загадку и отправился в путь.
Она только надеется, что он вовремя получит её предупреждение.
Если нет, он, вероятно, уже где-то в этих тоннелях.
Мара хочет выстрелить Йоне в спину, а потом подвесить его прямо под автострадой, там, где когда-то жил Юрек.
Она одержима узорами и загадками и жаждет, чтобы её созвездие совпало с созвездием Юрека, словно это некий проход в Аид.
Юрек отомстит из могилы, а Йона встретится с семьёй Мары.
Пройдя примерно триста метров, Сага подходит к тяжёлой стальной двери, которую нужно поднимать вручную с помощью рукоятки.
Дверь висит приблизительно в двадцати сантиметрах над полом. Сага пытается повернуть рукоятку, чтобы приподнять её выше, но та не двигается.
Шестерни, вероятно, заржавели.
Судя по всему, дверь весит не меньше полутоны.
Сага снимает налобный фонарь и гасит свет, погружая тоннель во тьму.
Она протягивает руку, нащупывает дверь сквозь слой паутины, затем опускается на пол, снимает рюкзак и ложится.
Она задерживает дыхание и прислушивается к звукам по ту сторону щели.
Где-то далеко доносится глухой гул, словно вода плещется о корпус судна.
Может быть, это просто шевелится земля над ней.
Направив пистолет в щель, она регулирует свет фонаря и включает его.
