Ситцев капкан - Алексей Небоходов

Светлана шагнула вперёд, обняла Григория за шею и поцеловала прямо в губы: коротко, сильно, с той интонацией, в которой угадывается тоска по мести, облегчению и совсем чуть-чуть – любви. Григорий растерялся настолько, что чуть не грохнулся вместе с девушкой на ковёр. В голове стоял чистый белый шум.
Бабушка застыла на месте: не шевелилась, не дышала, только смотрела на молодую пару так, как смотрят на победителей телевизионной викторины, которые только что сорвали джекпот, а ты и рад за них, и ненавидишь их одновременно.
– Это ты? – хрипло спросил Григорий, не веря своим глазам.
– Конечно я, – сказала Светлана, понижая голос до интимного шёпота. – И очень соскучилась. Могу пройти внутрь?
Гриша отступил, пропуская Светлану в прихожую, а бабушка, отойдя от оцепенения, попыталась вставить что-то про этику и приличия:
– Молодые люди! – всплеснула руками бабушка, прижимая ладонь к груди. – Я, конечно, всё понимаю, но у меня сердце не железное!
Но Светлана не отреагировала. Она посмотрела на Григория, потом на бабушку, а потом резко рванула его за руку и потащила в сторону его комнаты.
– Извините, нам нужно срочно поговорить, – бросила она через плечо, уже волоча парня за собой.
Бабушка осталась стоять посреди коридора, держа в руках концы пояса от халата. В её глазах отражался весь спектр человеческих эмоций – от шока до умиления, от стыда до гордости, но больше всего было недоумения: как можно так быстро перевести допрос в фазу поцелуев, если ещё пять минут назад речь шла о следственном комитете?
Тем временем в комнате Григория царил полнейший разгром: на полу валялись вчерашние джинсы, книжка с закладкой, а на стуле висела его старая олимпийка с оторванным рукавом. Светлана, не обращая ни малейшего внимания на окружающий беспорядок, сразу же прижала его к стене и зашептала в ухо:
– Я чуть не сдохла без тебя. Всё, что между нами было – это не просто так. Понял?
Он кивнул, хотя не понял ровно ничего: руки у него дрожали, лицо горело, а в паху мгновенно закипела кровь, смешанная с чистейшей паникой.
Светлана не дала ему времени на рефлексию. Она впилась в него губами с такой силой, что он на секунду потерял равновесие, и только благодаря тому, что стена была близко, не рухнул на пол. Она целовала его, кусала за нижнюю губу, потом резко отстранялась и смотрела прямо в глаза, будто бы пыталась прожечь дырку в его душе и сразу её заштопать. Он чувствовал:
Если сейчас не произойдёт чудо, вся жизнь Григория завершится между старым шкафом и полкой с детскими медалями. Пальцы скользили по волосам Светланы – локоны запутались, словно водоросли. Впервые появилась искренняя улыбка: чистая, без сарказма и наигранности.
– Дело в Ситцеве закрыто, – прошептала Светлана, глядя прямо в глаза. – Я свободна. И я здесь.
Григорий не нашёл слов и поцеловал шею чуть ниже уха, ощущая её дрожь – то ли от смеха, то ли от волнения.
– Ты знаешь, что теперь всё будет иначе? – спросил он, зарываясь лицом в шелковистые пряди. – Я совсем не тот, кем хотел бы быть.
– Мне всё равно, – ответила она. – Главное, что ты настоящий.
По коридору раздались мягкие шаги и короткий, деликатный стук в дверь.
– Простите, я чаю принесу… если никто не возражает? – позвала Валентина Петровна, в голосе которой слышался опыт педагогических интриг.
– Спасибо, не надо! – выкрикнула Светлана, не отрывая глаз от Григория, но дверь так и не открылась.
Она прижала его к стене и снова поцеловала – медленно, обволакивающе, словно растворяя все прошлые ошибки.
– Пошли в кровать, – тихо пригласила девушка.
Стеснение уступило место страсти: здесь неважны ни бабушка, ни страх, ни стыд. Светлана откинулась на кровати, раскинула руки, сдаваясь на милость победителя. Григорий сел рядом и впервые за месяцы понял, что никуда не хочет бежать. Из кухни донёсся бодрый голос бабушки:
– Вот теперь весна точно наступила!
Он рассмеялся, встретив её подмигивание, словно знавшее ответы на все невысказанные вопросы, а потом накрыл ладонью её лицо.
Валентина Петровна, пройдя к окну, посмотрела на светлое московское небо и подумала, что внук виноват лишь в том, что слишком долго жил чужой жизнью. Вытерев руки о фартук, она надела очки и принялась за свежий кроссворд с подсказкой «Чувство, приходящее внезапно, на шесть букв…»
В спальне воцарилось новое ощущение, не требующее определений. Прежние уроки последовательности остались позади: сначала смех – от неловких попыток раздеться и поцелуев, но вскоре стало ясно, что без промедления нужно перейти к сути. Светлана оказалась на коленях, волосы падали на лицо и плечи, цепляясь за ресницы. Поцелуй был острым, почти болезненным, оставляя на губах привкус крови и соли. Блузка, накрахмаленная до хруста, сопротивлялась каждому движению, но девушка рвала пуговицы и галстук без жалости. Когда Григорий протянул руку, чтобы помочь, раздалось твёрдое:
– Сама.
Он подтянул большим пальцем верхнюю пуговицу, ощущая, как ноготь впивается в плотную ткань. Светлана тем временем не сбавляла темпа: одна её рука скользила по его талии, а другой она крепко обхватила затылок. Холодок пробежал по его коже, тут же сменившись жаром, взрывным и концентрирующимся где-то в районе солнечного сплетения.
Когда блузка наконец поддалась, Светлана резко сорвала её с себя, а мгновение спустя скинула и пиджак. Под этой «бронёй» блестела спортивная спина, выточенная не в тренажёрном зале, а в воде: тонкая кожа, чуть просвечивающие вены и женская хрупкость, парадоксально гармонировавшие с поразительной силой. На ней был дорогой чёрный кружевной бюстгальтер, совершенно чуждый её строгому образу «железной леди». Гриша мельком подумал: «Откуда у неё такие вещи? Специально для меня?» – но эта мысль тут же растаяла в огне происходящего.
Светлана не дала ему долго любоваться: одним резким движением она притянула его лицо к себе, и он впервые ощутил её природный запах – не парфюм и не крем, а чистый, почти дезинфицирующий аромат. Немедленно вспомнилось, что она часами плавает: в её запахе были спорт и лёгкая морская свежесть.
Он не стал мучить бюстгальтер, лишь чуть приподнял его, чтобы ладонями обхватить грудь. Она была небольшая, но плотная, упругая и удивительно тёплая. Светлана прошипела ему в ухо:
– Ещё сильнее.
Он прижал её как следует. Затем провёл языком по ключице – она вздрогнула, но тут же вцепилась ему в затылок и слегка дернула за волосы. Светлана держала контроль: стоит ему решиться опуститься ниже – она останавливала движение и ещё жёстче пресекала любые попытки спешить.
Гриша привык, что большинство женщин быстро сдаются, но Светлана