Коллекция Энни Мэддокс - Шарлотта Брандиш

Как только они выбрались на более-менее ровную дорогу, Тревишем утопил педаль газа до упора, и теперь автомобиль мчался наперегонки с ветром. Оливию откинуло на спинку сиденья, и она вновь принялась беззвучно молиться. В предрассветном тумане, наползающем с Темзы, мимо проносились колонны фабричных труб, кирпичные коробки пивоваренных и красильных заводов, шпили немногочисленных церквей – Тревишем скинул скорость, лишь когда они въехали в полутрущобный район неподалёку от доков Виктория.

– Карту, мисс Адамсон. Скорее всего, то, что мы ищем, находится в Бектоне, – отрывисто распорядился он, маневрируя среди ветхих приземистых строений Этель-роуд.

Развернув схему пересечения улиц, Оливия не сразу обнаружила дом под номером пятнадцать по Джудит-лейн, и машину пришлось развернуть в обратном направлении, отчего мотор натужно взревел и чуть не заглох.

Дальше двигались рывками, и лицо инспектора сравнялось цветом с багровой полосой на востоке, столько усилий пришлось ему приложить, чтобы не сквернословить совсем уж отчаянно при юной леди, хотя та и сама тихонько чертыхалась на каждом ухабе.

Мотор всё же заглох, когда до нужного дома оставалось ярдов пятьдесят, не больше, и Оливия с инспектором преодолели последний отрезок пути бегом.

***

Пятнадцатый дом по Джудит-лейн, как и ожидалось, оказался бакалейной лавкой. Поднявшийся ветер медленно покачивал вывеску, и флюгер на крыше нехотя повернулся на юго-запад, предвещая скорое тепло. Дом выглядел необитаемым, но, подойдя ближе, инспектор с Оливией рассмотрели свежие следы на глинистой почве у крыльца.

– Чёртов Добсон, – бросил Тревишем в сердцах. – Он уже давно должен быть здесь. Наглаживает брюки или чистит свои чёртовы ботинки, не иначе. Хотел бы я знать, почему мне так чертовски не везёт с помощниками?

– Сэр, нам не нужен сержант, чтобы войти. Мы можем попробовать проникнуть через окно, – и Оливия показала инспектору приставную лестницу, которая валялась в кустах.

Она не понимала причины проволочек. Филипп находился в этом доме, живой или… В любом случае ей не терпелось попасть внутрь.

– Не вам потом писать отчёты суперинтенданту, мисс Адамсон, – сварливо заметил Тревишем. – Я же лицо официальное, и без ордера на обыск мои руки всё равно что связаны. Вдвоём с сержантом мы ещё могли бы…

…Оливия скрипнула зубами от досады. Там, в доме – Филипп, и только богу известно, дышит ли он ещё, бьётся ли его сердце, а инспектора заботят отчёты? Уму непостижимо.

Оливия не догадывалась, что тот попросту не хочет, чтобы она входила в дом. Поехать с ним он позволил ей исключительно из опасений, что для неё, докопавшейся до правды, оставаться в Сент-Леонардсе явно весьма рискованно, но лично обнаружить близкого человека мёртвым – это ноша, которую не каждому под силу нести, и такого испытания дочери великого Джона Адамсона Тревишем не желал.

– Из дома доносятся крики, инспектор, – хладнокровно заявила Оливия. – Кто-то умоляет о помощи. Вы разве не слышите? Признаюсь, мне очень повезло, что вы случайно прогуливались тут ранним утром и вняли моим мольбам откликнуться на зов несчастного. Так подходит?

– Пожалуй, что да, – согласился Тревишем, со вздохом капитулируя. – Но всё равно держитесь позади, мисс Адамсон, не лезьте вперёд. И обойдёмся, пожалуй, без лестницы. Что-то она мне не внушает доверия, а с переломанными ногами мы мистеру Адамсону точно не поможем.

Он поднялся на крыльцо и осмотрел парадную дверь. Замок на ней отсутствовал, по всей видимости, её запирали изнутри на щеколду.

– Давайте-ка проверим чёрный ход. Может, там нам повезёт больше, – тихо скомандовал инспектор, и Оливия последовала за ним, от нетерпения едва не наступая ему на пятки.

Дверь чёрного хода, обитая листами железа, выглядела неприступной и оказалась надёжно заперта. Вероятно, здесь находился продовольственный склад, и мистер Пламмер в своё время довольно серьёзно отнёсся к его сохранности.

Инспектор вдруг бесшумно навалился на дверь плечом, стараясь уловить малейший признак, что она готова дать слабину, но после тщетных попыток лишь беззвучно выругался и сообщил, отряхивая ладони:

– Бесполезно. Придётся, мисс Адамсон, идти официальным путём. Я запрошу ордер тотчас же, как доберёмся до Скотланд-Ярда, и употреблю всё своё…

– Но мы не можем просто уехать, сэр! Не в этот раз, не сейчас! – Оливия пришла в ужас от мысли, что никогда себе не простит, если с Филиппом что-либо случится за время их отсутствия. – Подождите, сэр, умоляю, подождите минутку… – она отчаянно рылась в карманах, чувствуя, как разгорается надежда, и не представляя, что будет делать, окажись та напрасной.

Ключ, найденный в последнем тайнике Энни, обнаружился за подкладкой пальто, куда выскользнул через крошечную прореху. Маленький, тусклый, ничем не примечательный на вид кусок металла, от которого сейчас зависело столь многое.

– Как вы его раздобыли? – с лёгкой ревностью осведомился инспектор.

– Не удивляйтесь, сэр, но, можно сказать, что его дала мне Энни Мэддокс, – ответила Оливия, вставляя ключ в замочную скважину и мысленно прикидывая, сумеет ли она в случае неудачи спровадить инспектора за ордером и всё-таки влезть в дом через окно.

– Да меня уже мало что удивляет, – признался Тревишем, а сам подумал, что если они обнаружат Филиппа Адамсона живым, то это и будет самым удивительным во всей этой истории.

Дверь чёрного хода отворилась легко и без скрипа. В лицо им пахну́ло спёртым воздухом, сладковатым душком лежалой ветоши и старой, изъеденной жучком древесины. В тесном закутке прихожей громоздились ящики и коробки, слева темнел провал, и в нём угадывались крутые ступеньки, ведущие вниз, к подвальной двери.

– Стоять, мисс Адамсон! – приказал Тревишем яростным шёпотом, уловив за спиной стремительное движение напарницы по взлому и незаконному проникновению. – Вы торопитесь шею свернуть, что ли? Очень это будет кстати в нашей ситуации, ничего не скажешь. Тем более ещё одного ключа вы не припасли, верно? Найдём лампу или свечу и тогда спустимся туда вдвоём.

То ли окрик инспектора, то ли внезапно возникшее понимание, что до точного знания об участи Филиппа остались считаные минуты, но Оливия повиновалась. Пока Тревишем осматривал первый этаж, она послушно придерживала дверь чёрного хода открытой, чтобы впустить в помещение лавки немного серого предутреннего света.

– Никого, – шёпотом оповестил он её. – Значит, он наверху. Идём тихо, но быстро, и если я прикажу отступить, то вы беспрекословно мне подчинитесь. Вы всё поняли, мисс Адамсон?

Оливия кивнула, не сводя взгляда с крутых ступенек, ведущих к подвальной двери.

Отыскав в маленькой захламлённой кухне кочергу и вручив ей керосиновую лампу, найденную там же, Тревишем двинулся наверх, готовый, если придётся, сразиться с хитроумным преступником, за которым числилось в лучшем случае два убийства