Рождество в Российской империи - Тимур Евгеньевич Суворкин

– Пока больше похоже на заботу о твоем здоровье. И правда, бросал бы ты это дело.

– Да бросишь тут. Ты со своими демонами думаешь небось, что я целыми днями в кабинете покуриваю да коньячок попиваю? Да как бы не так. Я еле время нашел для этого выезда на бал. И Рождество на носу, сам знаешь. Ну и бардак никто не отменял. Сейчас лучше, конечно, чем год назад, но…

– Опять рабочие бастуют?

– А, – Василь затянулся в последний раз и выкинул окурок в урну, – пусть их бастуют, у них права есть, профсоюзы. А у меня есть директор по вопросам охраны труда, и это его головная боль. Тут наши друзья-финны учудили. Я в дороге расскажу, сам закуришь. Пойдем. Мои все внутри уже. А твои где?

– Владимир служебную машину ставит, а Кузя вон с чемоданами бежит. Я столько тряпок даже на награждение орденом не брал. Бал, фуршет, театр… тебя пригласили в театр?

– А как же! И меня, и Машу, и Веру даже. Ну хоть там ребенок в приличном платье покажется.

Они подошли к трапу, и, поднимаясь по ступеням, Василь продолжил бурчать:

– Я-то думал, увижу свою принцессу на первом балу в роскошном наряде. А она что? Бандитом нарядилась, как и вся остальная шайка! Я надеялся, что пираты еще летом закончились. Нет, ничего подобного!

Брат жаловался нарочито громко, чтобы слышали остальные домочадцы.

– Ну па-ап, я же не могла бросить Алешу одного! И еще у него попугай на плече и повязка. Готовый образ на карнавал!

– И всю вашу банду сразу узнают. Впрочем, вас во что ни ряди, все равно пираты выходят. – Василь покосился на довольную физиономию Кузи, уже торчавшего у Аверина за плечом.

– Ух ты, красота какая, – воскликнул див, заглядывая в салон, – а кормить будут?

Салон действительно оказался роскошным и просторным. Кресла, обитые светлой кожей, глубокие, с надежной боковой поддержкой, явно рассчитаны не на показ, а на долгий перелет. Между ними – столики, шлифованное дерево с блестящими бронзовыми бортиками, видимо, чтобы не падали хрустальные бокалы и вазочки с цветами, стоящие на каждом из них. Аверин также заметил встроенные розетки и панель управления освещением. Вдоль стен – отделка из матового алюминия и бежевого текстиля, все сдержанно, но дорого.

– Там, за дверью в хвосте – отдельный отсек: диван, телевизор, если захочешь от нас отдохнуть, – хмыкнул Василь. – А, и душ. Бар встроен в какую-то стену, его поищем попозже. Кормить, разумеется, будут. Как взлетим, сразу и подадут. Надо же чем-то заниматься в дороге.

– Дядя Гермес, я вам место у окна занял! – над одним из кресел появилась голова Миши. – У меня к вам куча вопросов, огромная просто куча!

– Вот, видишь, нашлось занятие. – Аверин улыбнулся и помахал племяннику. – А бабушка лететь отказалась? – Он знал, что старая графиня тоже получила приглашение, но сильно сомневался, что она его примет. И не ошибся.

– Бабушка наша назвала предстоящее мероприятие бесовщиной. Да-да, именно так и сказала!

– Па-а-па, – снова расхохоталась Вера, – бабуля сказала: «Я уже слишком стара для подобной бесовщины, развлекайтесь сами». Она к тете Марине поедет на Рождество.

Настроение у всех было приподнятым, и Аверин почувствовал, что ему тоже стало легко и спокойно. Надо постараться забыть о службе и просто повеселиться. Он сел в кресло рядом с племянником и увидел, как в салон почти одновременно заходят Анонимус и Владимир. И тут же загудели двигатели.

Софья, конечно же, волновалась. Настолько, что на ночь пришлось принять успокоительные капли. Но по старой монастырской привычке она постаралась преобразовать мандраж в деятельность. Поэтому накануне самолично проверила, как идет окончательная, завершающая подготовка к задуманному ею грандиозному событию. Спустилась даже на кухню, хотя ничегошеньки не понимала в готовке на огромных дворцовых плитах, здоровенных вертелах, на которых можно было изжарить лося целиком, и в множестве сложных приборов, которые непрестанно что-то строгали, месили и шипели, плюясь паром.

Анастасия заверила, что на случай непредвиденных ситуаций приняты все необходимые меры безопасности. Даже показала, как работает придуманный придворными колдунами и лучшими инженерами хитрый механизм – по тревоге на пол бальной залы наводились сотни проекторов, создающих на мраморных плитах яркий узор алатыря. Личины, и чародейские, и принадлежащие дивам, были категорически запрещены, только маски и костюмы. Но не проблем со стороны дивов опасалась молодая императрица. На балу соберутся в основном старые верные фамильяры, а призванные следить за порядком государственные служащие не раз и не два отлично показали себя. Императрицу волновали люди.

Даже мнение Совета разделилось. Чего только она не наслушалась во время заседания, где обсуждался бал! Дивов обзывали животными, предлагали привести в танцевальную залу коня или корову, говорили о том, что ни один император настолько не унижал своих подданных – «черти» допускались к гостям лишь в качестве прислуги.

Волну возмущения совершенно неожиданно остановил князь Бестужев:

– Совсем недавно мы сами едва не превратились в рабов и мясо. А случившийся шестьдесят лет назад октябрьский переворот и последующий ад на нашей земле хорошо показали не только нам, но и всему миру, что не надо загонять людей в угол. Теперь у рабочих есть права, и с ними считаются. Да, дивы – не люди. Но кое в чем очень на нас похожи. Хотим мы или нет, а пойти на уступки придется. И лучше это сделать так, как предлагает ее величество. – Он вытянул вперед свою искалеченную руку и добавил тихо: – … Чем вот так.

Все затихли и, почувствовав готовность Совета слушать, Софья высказала свои аргументы. В основном они касались того, что теперь, когда у дивов появились альтернатива и по-настоящему сильный и умный лидер, просто необходимо обеспечить дивам не только права, но и привилегии. И в первую очередь их должны получить те, кто десятилетиями, а то и веками доказывал свою преданность. Прежде дивы не стремились в Пустошь. Но сейчас, когда условия в родном мире станут более привлекательными, людям придется доказывать преимущества службы на Земле.

Кроме того, императрица напомнила, что одной из главных просьб нового правителя Пустоши стал обычный кинопроектор. Дивы любят яркие цвета и развлечения не меньше, а то и больше, чем люди. И оттого, что люди позволят им немного развлечься в своем мире, не случится никакого вреда.

Речь Софья готовила долго и, похоже, сумела произвести впечатление. Она не торопилась и не ринулась отстаивать свою позицию сразу, предоставив членам Совета возможность высказаться. Специально ждала подходящего момента,