Мазыйка. Приговорённый город - Алёна Моденская

И людей не видно. Хотя вряд ли тут и раньше был проходной двор. С таким соседом, как Игнатьев, лучше поменьше встречаться и желательно не разговаривать. Только обязательно здороваться. Но ходить потише, на цыпочках.

— Как думаешь, почему он нас отпустил? — спросил Антон, становясь рядом.

— Отпустил? — усмехнулся Новиков. — Да ты что, с дуба рухнул? Какое там.

— То есть?

— Он нам просто выписал более комфортабельную камеру, чем те, которые сгорели ночью, вот и всё. Думает, что мы сюда зачем-то внедрены и хочет выяснить, зачем. Могу поспорить, что в твоей артели каждый второй будем ему три раза в день донесения строчить.

— Ничего себе, — почесал затылок Антон. — А я думал, он нам просто поверил.

— Игнатьев? Поверил? — Новиков даже рассмеялся. — Да он верит только сам себе. Это в лучшем случае.

— И что мы будем делать?

— То, что он скажет, — после небольшого раздумья произнёс Новиков. — Ты будешь работать в этой самой артели. Только вот что. Ты там особенно вперёд не рвись. Делай что скажут, качественно, на совесть. Но не выпендривайся и старайся не выделяться. И следи за словами. Сейчас время другое. Понял?

— Ладно, — медленно проговорил Антон. Потом осмотрел комнату и шёпотом спросил: — Как думаешь, тут есть прослушка?

— Очень возможно, — пожал плечами Новиков, тоже осматриваясь. — Так что давай пока просто переоденемся.

Антон кивнул и ушёл в другую комнату. Прямо-таки камера сегмента «люкс» досталась Новикову с приятелем.

Новиков развязал узел с вещами, выданными Игнатьевым. Пара брюк, пара рубашек, ботинки. Всё ношеное, кроме нижнего белья. О, да этот чекист с барского плеча ещё пожаловал зубные щётки и бритву, правда, опасную. Что ж, придётся соблюдать осторожность. Во всём.

Переодевшись, Новиков вышел в коридор, где столкнулся с Антоном. Ему повезло больше — все вещи сели как надо. А вот штаны самого майора были длинноваты и волочились.

— Придётся подшивать, — произнёс Новиков, приподнимая штанины. — Ты умеешь?

— В общем, да, — пожал плечами Антон. — Мать научила. Только нужны ножницы, утюг, нитки, машинка…

В дверь постучали. Оказалось, снова пожаловал сам Игнатьев. Он вошёл и окинул взглядом новенькие прикиды попаданцев.

— Устроились? — коротко спросил чекист, по лицу которого так и не удалось понять, понравился ли ему внешний вид поднадзорных.

Он, кстати, принёс Новикову пиджак, тоже ношеный, зато почти по размеру.

— Да, вполне. Ещё раз спасибо, — добродушно произнёс Новиков, принимая очередной презент.

— Вот и хорошо, — безэмоционально отозвался Игнатьев. — Потом указал на Антона. — Ты. Отправляешься сейчас на улицу Цветочную, дом два. Там твои собираются через час. Заказ принимают. Бегом.

— А где эта улица? — нерешительно спросил Антон. Новиков только сейчас подумал, как хорошо, что Антон носил старомодные очки. Вопросов меньше.

— У тебя что, языка нет? — повёл бровью Игнатьев. — Или ты пользоваться не умеешь? Спросишь у кого-нибудь. Валяй.

— Угу. Ладно. Спасибо. До свидания. — Произнеся набор этих слов, Антон вышел из квартиры, прикрыв за собой дверь.

— Теперь с вами, — повернулся Игнатьев к Новикову.

— Можно на ты.

— Теперь с вами, — повторил Игнатьев, не став, правда, акцентировать последнее слово. — Сейчас мы с вами отправимся на квартиру утонувшего.

«Ничего себе», — подумал Новиков. Его сразу приглашают на следственные мероприятия. Только потом догадался, что это просто очередная проверка от Игнатьева. Скорее всего, обыск и допросы давно проведены, а его туда ведут, просто чтобы посмотреть, что он будет делать и как себя вести.

— Хорошо, — произнёс Новиков, стараясь звучать ровно. — Как вы будете меня представлять?

Тут Игнатьев на секунду задумался, чем себя и выдал. Вот как объяснить фигурантам дела, что у них снова допрос, и что надо ещё раз всё пересказать?

— Скажем, что вы следователь из Горького, — наконец проговорил Игнатьев. — «Корочку» дам вам напрокат. Хлопнете для вида, только быстро.

— Хорошо, — повторил Новиков. — Выдвигаемся?

Игнатьев кивнул и открыл для Новикова дверь, только потом вышел сам. Но подождал, пока новосёл лично запрёт замок. Вежливый, однако.

Молча они спустились вниз, пересекли просторный двор, где сейчас ни один человек не гулял, и вышли на широкую улицу. Двинулись пешком в проулок.

— Идём пешком? — как бы невзначай спросил Новиков.

— Здесь рядом, — спокойно ответил Игнатьев.

Ясно, проверяет Новикова на доверие и надёжность. Даже решил пройтись с ним вдвоём по городу. Вот и хорошо.

Новиков мерно шагал и осматривался. Красивые дома, и все под снос или затопление. Широкие дороги, хотя город старый. Наверное, район перестраивался.

Зато ни машин, ни электросамокатов, ни алкомаркетов на каждом шагу. Люди, если встречаются, идут неторопливо, разговаривают спокойно. Везде чистота. Наверное, раньше ещё и дроги с шампунем мыли. Хотя нет, это вряд ли. Не столица ведь.

Через проулок они вышли на другую улицу, здесь большинство зданий остались с позапрошлого века. То есть, с прошлого. Больше того, многие из них явно принадлежали одной-двум семьям. То бишь, райончик для зажиточных.

Новиков осмотрелся, наклонился к Игнатьеву и тихо спросил:

— Можно узнать чуть подробнее, кто у нас фигуранты?

— Можно, — кивнул Игнатьев. — Семья Кравчук. Отец, мать, дочь. Утонул наш бывший градоначальник, то есть, первый секретарь Горисполкома.

— Имя? — спросил Новиков, когда Игнатьев замолчал.

— Борис Савельевич. Пятьдесят пять лет. Герой труда.

— Воевал? — рискнул поинтересоваться Новиков.

— Нет, заведовал материальным обеспечением в тылу.

— На хорошем счету, значит?

— Значит, — эхом отозвался Игнатьев.

Стало ясно, что этот Кравчук, хотя и получал звания, и наверняка пользовался общим уважением, но точно имел дурную славу. Было раньше такое словечко в ходу — спекулянт. А уж если он в войну на обеспечении сидел… подумать страшно, сколько он сумел нахапать. И ведь не посадили.

— Почему он был у вас под надзором? — спросил Новиков, избегая пока прямых разговоров о чистых и нечистых руках.

— Потому что, — только и ответил Игнатьев.

— Жена, дочь? — спокойно спросил Новиков.

— Гера Нафановна и Элла. Обе работают на почтамте.

— Тоже поднадзорные?

Игнатьев промолчал. Они как раз подошли к старинной усадьбе, огороженной забором с воротами.

Чекист бегло осмотрелся и передал Новикову своё удостоверение. Тот убрал его в нагрудный карман.

Игнатьев коротко кивнул и открыл ворота усадьбы.

Глава 6. Зажиточные из бывших

Двор зажиточного дома Кравчуков оказался аккуратным и даже уютным. Яркие летние цветы, посыпанные щебнем дорожки. Веранда с круглым деревянным столом и старинными стульями. На окнах — шторы и горшки с цветами.

— Они — из бывших? — тихо спросил Новиков, пока шли к дому.

— С юга, — коротко отозвался Игнатьев.

Ясно, что с