Завещание свергнутой королевы - Ольга Геннадьевна Володарская

— А вы, получается, ему почти внук?

— Вы знаете, да. — Он как будто впервые об этом задумался. — Баба́ Раджеш, — Софья знала, что бабо́й в Индии называли уважаемых людей старшего возраста, — поспособствовал моему приезду в Россию. Стипендию мне выбил и работу подкидывает. Когда мои соотечественники приезжают в Москву, я встречаю их, размещаю, сопровождаю.

— А собственных внуков у господина Кумара сколько?

— Ни одного, и это очень его печалит.

— Почему нет? У него, насколько я помню, был сын.

— И дочь. Но они оба бездетны и… отвергнуты им. — Маниш на миг задумался. — Надеюсь, я правильно выразился.

— Он отрекся от своих детей?

— Правильно. Они его позор. Сын Сатья — звезда Болливуда, но потухшая. Он пьет, участвует в оргиях и драках. Самый скандальный актер Индии, так его называли журналисты. И Сатья бравировал этим, всюду твердил, что не собирается становиться святошей, как его папаша. В итоге доболтался, допился, додрался, закрыли ему дорогу в кино. Тогда он в Америку рванул, к свободе… и собственной сестре, которая давно туда перебралась.

— А с ней что не так?

— Все.

— Тоже пьет, употребляет и участвует в оргиях?

— Насчет последнего не знаю, возможно. Но ведет Амала (такое имя девочка получила при рождении) здоровый образ жизни, йогу преподает. И воздерживается от секса.

— Чем же она не угодила отцу?

— Она опозорила его, сбежав со свадьбы. Амала не возражала, когда родители начали подыскивать ей жениха. В итоге одобрила одного из кандидатов, образованного парня из влиятельной семьи, обручилась с ним… А со свадьбы сбежала. Передумала выходить замуж, видите ли!

— Это ужасный поступок, конечно, но проклинать из-за него дочь…

— Вы не понимаете наших традиций, — горячо возразил ей парень. — Но если бы Амала остановилась на этом, отец рано или поздно простил бы ее.

— Боюсь представить, что она сделала.

— Выставила на торги свою девственность. Покупатель нашелся в Америке, поэтому она туда и уехала.

— И сообщила об этом Раджешу?

— Всему миру. Амала стала блогером еще до отъезда. Где, думаете, она заявила о своем намерении? Она до сих пор популярна на просторах интернета, но уже по другому поводу. Амала сменила имя на Мукта, что в переводе «освобожденная». Сейчас дочь бабы́ не просто феминистка, она мужененавистница. И винит во всем отца. Поэтому, сменив имя, она оставила его фамилию. Как будто для того, чтобы его позорить.

— Как у такого замечательного человека могли вырасти столь недостойные дети! — в сердцах воскликнула Софочка. И имела она в виду не только отпрысков Кумара, но и свою дочь. Она все для нее: и учила, и заботилась, и помогала во всем, и от личного счастья отказалась… А та не то что «спасибо», «прости» не сказала, когда бросила мать-старуху ради мужика.

— Баба́ Раджеш из-за переживаний болеть начал, — продолжил Маниш. — Неоперабельный рак у него. Силы в себе поддерживает травами, йогой и молитвами. Но все равно понимает, что дни сочтены.

— Ах, как жаль!

Парень сокрушенно покачал головой:

— Господина Кумара последнее время мало что радует. Разве что игра в чатурангу. Она похожа на шахматы, но в той, что любит баба́, четыре армии.

— У Беллы была такая, — осторожно заметила Софочка.

— Именно! — встрепенулся Маниш. — Ее шахматной Королеве подарил Раджеш Кумар. А ему родители. Сами сделали. Чатуранга очень дорога бабе́. Он надеется вернуть ее. Тем более сейчас, когда Беллы нет в живых.

— А чем я вам могу помочь?

— Вы ее соседка и подруга…

— Приятельница, — поправила его Софа.

— Пусть так. Но вы наверняка знаете, что Белла продавала чатурангу. Она ей была не нужна. А господину Кумару очень. Он попросил меня связаться с Беллой Григорьевной, но я не успел. — Он очень разволновался, стал говорить сбивчивее. — А где теперь чатуранга, ее наследница Лариса не имеет понятия. Думает, что та ее все же продала за двадцать долларов. Но кому? Вы не в курсе?

— Хотите перекупить?

— Да! Чатуранга, по сути, ничего не стоит, но для очень близкого мне и моей семье человека она бесценна.

— И сколько вы готовы за нее отдать?

— В сто раз больше, чем затребовала Белла.

— Две тысячи долларов?

— Больше у меня просто нет.

— А у господина Кумара? Разве он не богат?

— Он — да. И очень. Но мне бы не хотелось брать у него деньги. Пусть чатуранга станет подарком от семьи Гупта. — Он так расчувствовался, что в уголках красивых карих глаз Маниша блеснули слезы. — Так вы поможете?

Софочка ободряюще похлопала парня по плечу. Такой милый и трогательный! Как такому не помочь? Тем более за большие деньги, которых ей так не хватает в последнее время!

— Думаю, что я могу стать вам полезной, — проговорила Софья Петровна, подав ему руку, чтобы Маниш помог ей встать. — Проводите меня до квартиры? Там и договорим.

И, взяв парня под локоток, Софочка повела его к своему дому, где в генеральском секретере ждала своего часа чатуранга.

Глава 2

Она смотрела в окно мчавшейся на скорости сто сорок километров в час «Ласточки» и радовалась тому, что смогла купить билет на место по ходу движения поезда. Спиной Варя ездить не любила, ее даже подташнивало немного, когда картинка удалялась, а не приближалась. Единственное, что доставляло ей неудобство в этой поездке, так это сосед. В вагоне было разрешено перевозить животных, и он взял с собой маленького лохматого песика. Тот царапал свою переноску, то выл, то тявкал, а хозяин то и дело вскакивал, чтобы его успокоить. Когда собачонок еще и обделался от стресса, Варя встала и ушла в другой конец вагона. Ей оставалось ехать тридцать минут, и можно постоять.

Она надумала поехать в родной город в день своего настоящего дня рождения спонтанно. Узнав, что на следующей неделе не сможет освободиться не только Тоша, но и Ари, решила не тянуть, а отправиться поскорее. На два ближайших дня у нее никаких дел, значит, можно провести их в Гороховце.

— А как же поминки? — спросила у нее Софья Петровна. — Ты собиралась быть на них.

— Спросила у Ари, нужна ли моя помощь, та сказала, что нет, — торопливо ответила Варя, рассовывая по карманам рюкзака вещи в дорогу.

— Но что за спешка? Кто-то из родни заболел?

— Все здоровы. Тьфу-тьфу-тьфу, — сплюнула через левое плечо она. Варя считала эту привычку провинциальной, но никак не могла от нее избавиться. — Просто билеты с большими скидками выложили, не могла не купить.

— Когда вернешься?

— Завтра к вечеру, — ответила она и,