Полезный третий лишний - Галина Владимировна Романова
— Так точно, — ответил хор из трех голосов.
— Возможно, так и было. А возможно, и нет…
Мочка уха зудела и чесалась и еще вчера вечером покраснела и опухла. Соня тут же бросилась втирать какие-то мази, прикладывала ватный диск, смоченный в неприятно пахнувшем снадобье. Помогло мало. Но он не сопротивлялся. Ее близость его приятно волновала. Он, конечно, не сделал ни одного шага ей навстречу, чтобы возобновить их отношения. Да, очень хотел. Но терпеливо ждал. Не был уверен в серьезности ее намерений, как предположила вчера Говорова, оставшись с ним за столом наедине.
— Я вас очень хорошо понимаю, Александр Иванович. После всего, что между вами произошло, сложно верить во что-то чистое и светлое. Тем более что этот дьявол отирается поблизости.
Она имела в виду Худоногова. Он, конечно, ни разу за минувшие дни не сделал попытки их навестить, но… Его присутствие Новиков ощущал каждым нервом. То машину его увидит перед магазином на парковке. То пропущенный звонок на телефоне от него обнаружится.
— Это психологическое давление, Александр Иванович, — сделала вывод Говорова, когда он ей рассказал. — Он мастер на эти штуки. Прекрасно знает, что заставляет вас с Соней нервничать.
Сегодня утром перед работой Новиков не выдержал и заехал в гостиницу «Волна». Хотел напрямую спросить у Худоногова, чего тот добивается.
— А его нет в номере, — удивила девушка на ресепшене.
— А машина на парковке?
— Машина на парковке. И Виталий Сергеевич не съезжал. Все вещи его в номере, но он не ночевал.
— А где он может быть? — Саша почувствовал легкое раздражение, разбавленное неприятным тревожным чувством.
— Возможно, у женщины какой-нибудь. Или у друга. Он хвастался тут, что друг у него в городе живет и что он большой начальник. А кто его друг, я не знаю. Виталий Сергеевич не говорил.
Кого имел в виду Худоногов, Саша догадывался.
— А что за женщина посещает его здесь?
— Я за этим не слежу, товарищ полицейский, — кротко улыбнулась девушка. — Правила проживания нашей гостиницы не запрещают посещение гостей, если это не мешает другим проживающим. А поскольку Виталий Сергеевич выкупил весь второй этаж, то мешать он никому не может в принципе.
Да, кроме как ему и Соне!
Она же вернулась к своему бывшему мужу, к нему то есть. А Худоногов не может этого принять. Продолжает кружить над их хрупким возрождающимся счастьем, как ворон!
Вот сволочь…
Ясное дело, после такого утра он явился на службу в скверном расположении духа. И подробный отчет майора Ольховой, который ему торжественно вручил начальник отдела Олег Иванов, не мог ему понравиться. И он сразу принялся к нему придираться, хотя все там было ясно и прозрачно. И на прежнем месте ему бы уже давно приказали закрывать дело по причине смерти подозреваемых.
— Мать Наташи Алла Ягушева не уверена, что за рулем машины, из которой она выволокла свою дочь за шиворот, сидел именно Яковлев. Водитель тщательно скрывал свое лицо. К тому же сильно накурил: салон автомобиля буквально тонул в дыму. А Яковлев не курил.
— Курил, — настырно глянула на него Ольхова. — И еще как курил. И пил, если позволите. Особенно после смерти Бэллы. Потом вроде бы затих. Завязал с вредными привычками, привел себя в порядок. Предполагаю, что, узнав о причастности своей девушки к смерти своей жены, он снова сорвался.
— И, убив ее по злому умыслу или по неосторожности, еще катался полночи по селу Баранки? А потом и вовсе уснул? Почему он там остался?
Он смотрел на Ольхову в упор. Вот не нравилась ему ее версия, даже при таком стройном отчете, подкрепленном пусть шаткими, но доказательствами. Не нравилась, и все.
— Как вы объясните это, майор?
— Возможно, он не сразу понял, что произошло. И я практически уверена, что убийство было совершено в состоянии аффекта или по неосторожности. Отсюда и последовавшее за этим самоубийство Яковлева. Протрезвел, осознал — и…
— Почему в деле о его самоубийстве отсутствуют результаты анализа его крови?
И повисла тишина. Все трое его коллег переглядывались, пожимали плечами и молчали.
— Вы их видели? Анализ крови делался или нет?
— Так точно, товарищ подполковник! — прокашлявшись, ответил Олег. — Все анализы были проведены в полном объеме, но мы их не видели.
— Как это?!
— Приехало высокопоставленное начальство из области, дело-то резонансное, — обескураженно смотрел на него Олег Иванов. — Нас держали, можно так сказать, на задворках. Основная версия: Яковлев был в глубокой депрессии после смерти жены и не справился с этим. Все заключения судмедэкспертов, а их приехало из области аж двое, были тут же переданы вышестоящему руководству.
— А что наш эксперт говорит? Он же выезжал на место происшествия?
— Так точно, товарищ подполковник. Выезжал.
— И что сказал? Его первое впечатление, заключение? Ну! Что я из вас по слову тащу?!
Иванов резко подскочил со стула, встал по стойке «смирно».
— После осмотра места происшествия Харитонов пришел к выводу, что Яковлев ушел из жизни добровольно. Запаха спиртного не обнаружил. Ну а на токсины взять кровь он просто не успел: прибыла целая команда сверху. Тело забрали.
— Понятно… Все свободны. — Новиков положил ладонь на отчет майора Ольховой. — Это я еще почитаю, изучу детально. Да, и Николая Николаевича Харитонова пригласите ко мне…
Харитонова долго не было. Шел он непозволительные полчаса до кабинета начальника районного отдела полиции. Новиков успел еще дважды прочитать отчет Ольховой, пытаясь понять, что ему в нем не нравится и что настораживает. Так и не понял до конца. Отложил в сторону, решив, что займется им после временной паузы. Это ему всегда помогало.
Потом позвонил Говоровой. Спросил, как дела. Она сразу поняла, что он имеет в виду, и отчиталась по форме:
— После завтрака Соня уселась за работу. Ее никто не беспокоил. Худоногов не появлялся. Но Вера в булочной без стеснения рассказывает всем, что скоро переберется в Москву, потому что ее отношения с заезжим московским командировочным переходят на новый уровень.
— Что она имела в виду? — заулыбался Новиков.
Мария Сергеевна Говорова могла дать фору любому из его сотрудников. Хоть в штат ее оформляй на какую-нибудь гражданскую должность. Никакой воды, все по существу, лаконично и обоснованно.
— Он минувшей ночью был в ее доме. Ночевал. И Вера об этом не стесняясь рассказывала, даже будто гордилась! — с осуждающим нажимом произнесла Говорова. — Боюсь сглазить, Александр Иванович, но, кажется, Худоногову не до вас. Или он умело шифруется.
Скорее, второе.
Чтобы
