Полезный третий лишний - Галина Владимировна Романова

— Я стерегу ворота вашего дома лучше Бэллы, — похвасталась Говорова. — И сильно переживаю за Соню. Она очень слаба и уязвима перед такими людьми, как ваш бывший друг, — закончила со вздохом Говорова.

— Спасибо, Мария Сергеевна. На связи.

Саша хотел уже отключиться, но Говорова вдруг его остановила вопросом:

— А что, все-таки правда, будто бедную девочку ее любовник убил? То есть ваш предшественник? Убил, а потом повесился?

— И кто снова говорит?

Новиков поморщился. Сведения, просочившиеся из отчета Ольховой, не могли быть придуманы. Они точны. И вынес их из отдела кто-то свой.

— Город гудит как улей, Александр Иванович. Утверждают, что Наташа отравила его жену. А Яковлев Стас узнал и убил ее, а потом покончил с собой. А первоисточник сведений мне неизвестен. Но если рассуждать логически, то это кто-то из ваших лишнее говорит. Может, со своей семьей делится секретами. Может, с таксистами много болтает. А это радио уже не выключить.

— Понял вас, Мария Сергеевна, спасибо.

Саша отключился. Покосился на отчет, чем-то ему не понравившийся. Хотел пойти и разнести в пух и прах весь отдел оперативников, как в дверь постучал Николай Николаевич Харитонов.

— Разрешите, товарищ подполковник, — сунул он аккуратно причесанную голову в дверь.

— Да. Заходите, располагайтесь, — указал ему на ряд стульев Новиков. — Есть разговор…

Разговора не получилось. Почему — сказать сложно. То ли Харитонов чувствовал за собой какую-то вину. Может, плохо справился с обязанностями на месте происшествия? То ли просто побаивался нового начальника. О нем уже поговаривали как о жестком и настырном.

Харитонов не шел на контакт.

— Я уже и не помню, товарищ подполковник, — нервно облизывал он сухие губы. — Все отражено в моем отчете.

— В вашем отчете, Николай Николаевич, я не нашел ничего, что отражало бы суть вещей, — строго смотрел на него Саша.

— Что вы имеете в виду? — вскинул на него Харитонов испуганный взгляд.

— Как висел Яковлев?

— В веревочной петле. Веревка довольно прочная. Яковлев, видимо, намеренно выбрал такую. Человек он был не мелкий. Веревка оказалась не новой, из чего следствием был сделан вывод, что была взята из хозяйственных запасов.

Новиков обошел весь дом, от подвала до чердака. Никаких хозяйственных запасов не обнаружил. Даже молотка с гвоздями не было. И ящика для инструментов с инструментами. Ничего. Откуда там было взяться веревке?

— Фото веревки в отчете должны быть.

Должны, но не было. Все забрали приехавшие эксперты.

— Хорошо. С этим определились, — снова почесал вздувшуюся мочку уха Новиков. — Как высоко от земли висел Яковлев?

— Невысоко, — покивал Харитонов. — Его ноги от земли были всего в пятнадцати сантиметрах.

— На что он встал, чтобы вдеть голову в петлю? В прыжке он этого сделать не мог, правильно? Что-то послужило подставкой, с которой он шагнул?

— Д-да. Был пенек. Березовый пень.

— Как он там был?

— Не понял! — Вид у Харитонова был таким, будто он вот-вот шарахнется в обморок. — Как это «был»?

— Он там рос или Яковлев его с собой привез? — уточнил Саша.

Бестолковость эксперта его сильно раздражала. Почему такой странной была реакция на самоубийство Яковлева, он понять не мог. Как не мог понять удивления областного следователя, занимавшегося этим делом.

— Товарищ подполковник, с чего вдруг возник интерес к такому рядовому делу? — с осторожным хохотком спросил он Сашу, когда тот ему позвонил. — Так все ясно и понятно: человек не смог смириться со смертью жены и покончил с собой.

— Я не нашел в деле экспертизы его крови. Он был трезв?

— Алкоголя в его крови обнаружено не было точно, — прозвучал уверенный ответ.

— А чего-то еще?

— Не пойму, на что вы намекаете, товарищ подполковник. Если что-то и было, мне об этом неизвестно. В документах дела ничего нет.

Таким был ответ областного следака…

— Так что с пеньком, Николай Николаевич? Это был сруб дерева? Оно там когда-то росло, а потом его спилили? Как еще объяснить?

Он терял терпение.

— Нет, он там не рос. Пенек Яковлев привез с собой. В его машине в багажнике был найден характерный мусор: древесные щепки, кусочки березовой коры. Отсюда вывод: Яковлев привез его с собой, заранее задумав самоубийство.

— Как была завязана петля?

— Ну… Сук был несколько раз обмотан веревкой, завязан узел. Обычный, не морской, не охотничий. Другой край веревки был перекинут через другой сук, опущен с петлей вниз и…

— Николай Николаевич, что вам в этом деле не нравится? — спросил напрямую Саша, подсчитав, что Харитонов десятый раз вытирает пот со лба белым платочком.

— Понимаете, товарищ подполковник… — начал он медленно.

И неожиданно умолк. Его взгляд уплыл в сторону и замер. Харитонов словно проигрывал в памяти тот памятный день, когда был обнаружен убивший себя начальник райотдела.

— Говорите, Николай Николаевич, — мягко попросил Саша. — Дело закрыто, к вам не будет претензий. Мой интерес вызван обстоятельствами, возникшими в ходе расследования убийства Натальи Ягушевой.

Харитонов, подумав, неохотно заговорил:

— Понимаете, были моменты, на которые я, как эксперт, не мог не обратить внимание. Но мне было велено помалкивать и не бежать впереди паровоза.

— Кем было велено?

— Майором Ольховой. Она кивнула на спины областных, понаехавших на место происшествия, и велела не лезть.

— Ясно.

Саша примерно понимал, что Ольхова в тот момент чувствовала. Происшествие свалилось на нее как снег на голову. Ей пришлось взять на себя руководство и выверять каждый шаг, чтобы не навредить никому.

— Так что вы обнаружили?

— Во-первых, зрачки… Они были сильно расширены. Что могло быть свидетельством того, что Яковлев что-то употребил перед самоубийством. А алкоголем не пахло. Я не могу знать и даже предполагать, что это было, но сам факт меня насторожил. Но к экспертизе нас не допустили, вы в курсе.

— А во-вторых?

— А во-вторых, ветка, через которую была перекинута петля.

Харитонов втянул голову в плечи. И снова умолк. Пот, струившийся по его бледным щекам, он уже не вытирал.

— Что с ней было не так, с той веткой?

— Не ветка, конечно, я неправильно выразился. Сук. Мощный такой, толстый, способный выдержать достаточный вес… Я, в общем-то, просто так поставил стремянку и полез посмотреть. Не знаю, что мне взбрело в голову. Это уже когда тело увезли и все почти разъехались. Клава осталась и Олег. Они разговаривали неподалеку. А я поставил стремянку и полез. А там… — Харитонов поднял на Новикова затравленный взгляд. — Там характерные следы от веревки. Как если бы… Поймите меня правильно: я не фантазирую, я просто делаю вывод на основании