Зеркало Архимеда - Наталья Николаевна Александрова

На пороге стоял рыхлый, довольно молодой, неопрятный мужчина в тренировочных штанах, вытянутых на коленях, и красной толстовке с надписью «Третья кондитерская фабрика».

У него были красные глаза и красный же распухший нос. Еще у него была трехдневная щетина.

— Ты кто? — спросил этот тип и шумно высморкался в синий клетчатый платок.

— Я вообще-то Лена… меня Ганюшкин прислал. Он сказал, здесь можно недорого снять комнату.

— Ах, Ганюшкин! — тип снова высморкался и кивнул. — Ну если Ганюшкин, тогда ладно. Сейчас я тебе его комнату покажу. Ее еще никто не снял.

— Что значит — его комнату? Он что, здесь живет? Вроде бы нотариусы неплохо зарабатывают, могут квартиру купить…

— Узнаешь… — хмыкнул сопливый ее собеседник. — Будешь здесь жить — все узнаешь!

— Вы, что ли, хозяин?

— Нет, я, что ли, Виталий. Хозяйка здесь Анфиса Африкановна. Ты с ней еще познакомишься.

— Как?! — переспросила Лена, подумав, что ослышалась. — Африкановна?

— Да, есть такое старинное русское имя — Африкан. Не веришь? В святцах посмотри. Так вот, Анфиса Африкановна — хозяйка всего этого зоопарка. Ну а я у нее на подхвате. Она мне доверяет всякие хозяйственные дела и за это делает скидку на квартплату. Так что если тебе что понадобится — это ко мне. Могу что-то починить, что-то купить, с кем-то договориться…

— Понятно.

— И можем сразу перейти на «ты». Так оно проще.

— Я не против…

Виталий закрыл за Леной входную дверь, и они пошли по длинному коридору, куда выходили многочисленные двери.

— С обитателями этого зоопарка ты постепенно познакомишься, — проговорил Виталий, кивнув на эти двери. — Сейчас не буду тебе голову загружать…

Они почти дошли до конца коридора. Виталий остановился перед очередной дверью, достал из кармана своих неописуемых штанов связку ключей и открыл дверь.

— Вот это, значит, его бывшая комната, Ганюшкина твоего… — протянул он, распахивая дверь перед Леной.

Лена вошла в комнату.

Первое, что она увидела, была большая, почти до самого потолка, печь, выложенная выпуклыми зелеными изразцами. Изразцы были все разные, на каждом была какая-то своя картинка.

Вот рыцарь на коне, вот два рыцаря с копьями, вот дама в старинном остроконечном головном уборе играет с собачкой, вот две борзые гонятся за оленем… Вот еще один рыцарь несется вперед с копьем наперевес, только впереди у него не дракон, а обычная мельница.

Вот корабль, а на носу у него женская фигура с развевающимися волосами…

— Ничего себе, красота какая! — восхитилась Лена.

— Ага, — усмехнулся Виталий, — тут, понимаешь, такое дело. Ганюшкин твой нравится Африкановне — страшное дело. Никогда, говорит, не было у меня жильца лучше. Всех призывает на него равняться, да куда уж нам, грешным… Комнату его Африкановна держит в порядке, абы кому не сдаст, только по рекомендации, так что, считай, тебе повезло, раз твой Ганюшкин за тебя поручился.

Лена хотела сказать, что Ганюшкин вовсе не ее, что она его видела один раз всего, но вовремя опомнилась. Пускай думают, что Ганюшкин — ее хороший знакомый, и вообще лучше поменьше болтать.

В комнате был диван — не новый, но относительно чистый, стол, два стула и высокий шкаф, где полки выстланы чистой белой бумагой. Вообще в комнате было чисто, и воздух свежий.

Виталий принес чистое постельное белье, которое пахло лавандой, полотенце и даже одноразовые домашние тапочки, какие дают в поезде. Сказал, что на кухне есть чайник, сахар и даже сухари, все в общем пользовании.

От чая Лена отказалась, не хотелось встречаться с обитателями квартиры, разложила диван и легла спать.

Диван оказался неожиданно удобным, подушка большая и мягкая, в комнате была открыта форточка, так что с улицы проникал свежий ночной воздух.

Темноты не было, все же начало июля, только-только в городе закончились белые ночи.

С дивана Лена видела белеющий прямоугольник окна и даже дом напротив. Сон не шел, видно, слишком много событий случилось с ней за последние несколько дней.

Что теперь делать? Ну завтра она осмотрит дом, оформит все бумаги, а что потом? Ехать домой? А где у нее дом? В крошечной съемной квартирке недалеко от автопарка?

И кто ее ждет там, в родном городе? Бывший муж? Отчим?

Получается, что кроме соседки тети Дуси, про Лену никто и не вспомнит. Ну разве что начальник спохватится, когда она на работу не выйдет.

Внезапно ей до боли, до скрежета зубовного захотелось забыть про всю ту прежнюю жизнь и начать новую, с чистого листа. Но как это сделать?

Чтобы заснуть, она стала считать изразцы на печи. И вот восемнадцатый по счету изразец вдруг пропал, а на его месте вместо нарисованного оказался настоящий корабль — большой, красивый. Гребцов не было видно, только весла двигались в такт.

Корабль шел по синему морю в полной тишине, только легкие волны чуть плескались. Лена залюбовалась кораблем, пока не увидела нечто странное.

На палубе не было людей, даже у руля было пусто. Корабль шел самостоятельно, им никто не управлял.

«Это же сон…» — поняла Лена и заснула окончательно.

Проснулась она от того, что кто-то стучал в стенку. Спросонья посмотрела на часы — была половина седьмого. За окном было светло, и солнце отражалось в окнах дома напротив.

Вставать вроде рано. Лена повернулась на другой бок с намерением еще поспать, но стук продолжался. Невольно она отметила, что стучат не просто так. Три коротких отрывистых стука, потом три длинных, если можно так выразиться, потом снова три отрывистых, потом небольшой перерыв, потом — все сначала.

Лена поворочалась немного, потом поняла, что больше все равно не заснет. Вот какого черта они стучат? Она подошла к стенке и увидела вентиляционное отверстие. Оттуда слышался не только стук, но еще и голос.

— Помогите, — стонал голос. — Умираю!

Голос был хриплый и непонятно кому принадлежал — не то мужской, не то женский, прокуренный.

— Помогите! — взывал голос. — Кто-нибудь!..

И Лена не выдержала.

— Эй!.. — тихонько позвала она. — Что с тобой?

— Умираю! — простонал голос. — А ты кто? Ты в Ганюшкиной комнате живешь? А я вот тут… соседи, значит… Помоги мне! — и столько мольбы было в этом голосе, что Лена метнулась к двери и открыла ее с намерением бежать в соседнюю комнату, чтобы помочь.

Однако за дверью ее ожидало странное существо. Существо было худое, как жердь, спутанные сальные космы болтались по сутулым плечам, тощие руки с длинными костлявыми пальцами непрерывно сжимались в кулаки.

Одето это чудо было в какую-то длинную бесформенную хламиду, от грязи казавшуюся серой, а как уж там было на самом