Крестные матери - Камилл Обре
– Сэл или кто-то из родных знает, что ты здесь? – спросил Марио.
Фрэнки покачал головой:
– Я не стал искушать судьбу, сообщая о наших планах. Никогда не знаешь, кто может подслушать или перехватить телеграмму.
Марио его понимал. Когда Фрэнки поднялся и вышел, Марио наклонился, нашаривая под столом свою трость. Она упала на пол и лежала среди опилок, вместе с которыми было легко вымести пролитое пиво или сигаретные окурки.
Когда Фрэнки покинул таверну, еще один мужчина, одиноко сидевший за стойкой, тихо поднялся и вышел вслед за ним на темную улицу.
* * *
Каждому члену семьи было очевидно, что мир меняется.
– Президент умер! – значительно сообщила Пиппа в один из весенних дней. Она узнала об этом в школе. – Вы меня услышали? Президент Франклин Делано Рузвельт умер! – повторила она громко и выразительно, будто диктор на радио.
Скоро они узнали, что вице-президент по имени Гарри Трумэн, который когда-то продавал шляпы, попросил страну помолиться за него, потому что, по его словам, когда его сделали новым президентом, он почувствовал себя так, будто «Луна, звезды и все планеты» разом рухнули ему на голову.
– Не особо вселяет уверенность, правда? – заметила Петрина.
А потом пришли новости, что Германия наконец сдалась и седьмого мая война в Европе официально закончилась.
– Теперь осталось только японцев разгромить! – с энтузиазмом заявили близнецы.
Одним летним днем, когда дети играли во дворе, а крестные матери перед ужином собрались за столом Тессы, они услышали, как к дому подъехала машина и громко просигналила.
– Кто это может быть в такой поздний час? – с опаской спросила Петрина.
Она надеялась, что никто из семьи снова не попал в неприятности с полицией.
Филомена подошла к окну гостиной и осторожно выглянула из-за портьеры. Такси подъехало к обочине, и водитель вышел, чтобы помочь темноволосому военному в форме выйти из машины – тот опирался на трость.
Мужчина поднял голову, и Филомена увидела, что на нее смотрит Марио. Его волнистые волосы были подстрижены так коротко, что ей даже не верилось, что это он. Он помахал ей и пошел по дорожке к дому.
Сбежав по каменным ступеням, Филомена встретила его на полпути. Она бросилась к нему, целуя лицо и шею.
На мгновение она так ослабела от нахлынувших чувств, что очень нуждалась в том, чтобы муж одной рукой заключил ее в любящие объятия.
– Марио, caro mio![37] – воскликнула она.
От него пахло шерстью, сигарами, пароходами, такси и другими незнакомыми ароматами. Тело его стало более крепким, мускулистым. Она отстранилась от него, только чтобы посмотреть ему в глаза. Его путешествия придали ему ощутимую незнакомую ауру, отпечаток большого мира, вместилища в одно и то же время и чудес, и невообразимых ужасов.
– Это и правда ты? – прошептала она, целуя его. – Или это просто сон?
– Это и правда я, – сочувственно сказал Марио. – Боже правый, ты не представляешь, как же хорошо быть дома… и снова видеть твое прекрасное лицо наяву!
– Мы получили телеграмму, сообщающую о твоем ранении, – тихо произнесла Филомена. – Но не было ясно… насколько все плохо? Тебе больно?
– Нет, рана не слишком тяжелая. Понадобятся еще одна или две операции, и мне пообещали, что после них я смогу ходить лучше, – произнес Марио тем замечательным голосом, по которому она так ужасно и так долго скучала.
Он поднял взгляд и увидел, что у двери столпились остальные крестные матери.
– Где моя дочь? – спросил он.
Петрина, державшая на руках Терезу, поднесла малышку к нему.
Марио, опираясь на трость, приблизил лицо прямо к девочке, которая с удовольствием протянула маленькие ручки и ухватила его за волосы.
– Dammi un bacio, la mia bambina[38], – тихо произнес Марио.
– Поцелуй папу, – сказала Филомена, и Тереза, повернувшись к нему лицом, издала звуки поцелуев.
Марио тоже поцеловал ее, а потом посмотрел на собравшихся родных.
– Люси, – произнес он, – тут один парень хочет тебя видеть. – Он кивнул на такси, которое еще стояло у обочины, и худощавый рыжий парень вытаскивал из багажника дорожные сумки.
Марио помахал ему, и парень медленно, почти неуверенно подошел к ним.
– Это… Кристофер? – прошептала Люси, которой хотелось броситься к сыну и изо всех сил прижать к своему сердцу, но она не решилась, увидев сдержанное выражение на лице юноши. – О боже! Ты стал таким… высоким… – Голос ее сорвался, и она ничего не могла больше сказать.
– Все хорошо, – тихо произнес Марио. – У Криса осталось несколько вопросов о том, как получилось, что ты стала его матерью. Я сказал ему, что, насколько знаю, он всегда был твоим, Люси, потому что ты – единственная, кому он всегда был нужен и кто всегда любил его. Просто не торопи события, хорошо? Не требуй от него слишком многого сразу. Ему нужно время, чтобы снова к нам привыкнуть и почувствовать себя в безопасности. – А потом, вернувшись к своему обычному тону, Марио обратился к племяннику: – Эй, Крис, поздоровайся с леди, которая до смерти волновалась за тебя с тех самых пор, как ты исчез. – Он сказал это значительно, будто уже разговаривал с парнем о том, как Люси его любит и как ей было больно переживать его отсутствие.
Крис послушно протянул Люси ладонь, не зная, как по-другому выразить чувства, в существовании которых он сам еще не был уверен.
Люси пожала ему руку, а сама при этом думала: «Он такой высокий и такой худой, и он уже вырос, стал молодым мужчиной, а я по-прежнему вижу в нем того милого младенца, взглянув на которого сразу захотела его защищать». Сердце ее разрывалось от сочувствия и тоски. Но она просто улыбнулась ему, а потом дотронулась до плеча.
– Что ж, давно пора было тебе объявиться, дружок! – весело произнесла она. – А то я уж подумала, что ты сбежал и вступил в армию вместе с Марио.
Крис опешил, а потом, сообразив, что она шутит, улыбнулся.
– Пойдем в дом, дорогой, – сказала Люси, мягко подтолкнув его к двери.
Родные окружили его знаками внимания и любви, которые он смущенно принимал.
Приостановившись, Люси повернулась к Марио.
– Как ты нашел его? – спросила она с нотками ужаса в голосе. – И… где Фрэнки?
Хотя из багажника такси вытащили три дорожные сумки, из самой машины вышло только два пассажира.
Марио кивнул в сторону особняка Люси. Там на крыльце Сэл разговаривал с мужчиной, стоящим к ним спиной.
