Двенадцать рождественских убийств - Сара Даннаки
– Но Эдвард же лично разговаривал с их представителем, – удивилась Джуди.
– С кем-то он точно разговаривал, да, – согласилась Сара. – Но нам не известно ни его имени, ни даже пола.
Словно дожидаясь этих слов, в кабинет вновь вошла экономка. Видимо, она отлучалась на кухню, так как в руках держала поднос с фужерами и двумя бутылками шампанского. По пятам за женой следовал Линден, как обычно, исполненный важности, с рождественским тортом, украшенным миниатюрной елкой, в одной руке и тарелкой с сырной нарезкой в другой.
– Подумала, что можно ненадолго прерваться и восстановить силы, – прокомментировала миссис Линден, – после стольких волнительных событий. А также отметить ваше бракосочетание, миссис Лудденхэм, – добавила она, улыбаясь Дине. Затем покачала головой. – Надо же, хозяин скрывал от нас такие новости! И даже ни разу не привел вас в поместье. Вот же любитель нагнать туману.
Дэш, по-видимому, прекрасно понимавший слова «восстановить силы», вскочил и принялся оббегать всех собравшихся, точно по проложенному курсу. В завершение Рой наградил преодолевшего трассу питомца печеньем в форме косточки.
После того как каждый из гостей получил по наполненному фужеру и куску торта с ломтиком сыра или без него по выбору, Барни вновь запустил воспроизведение видео.
– Для начала мне хотелось бы поблагодарить вас, – продолжил свою речь Эдвард. – Джуди – за многолетнюю помощь с моими проектами по местным происшествиям, которые превратились практически в одержимость после того, как я частично ушел на пенсию. Казалось, что ты наслаждалась исследованиями не меньше меня. Следовало больше поощрять твой вклад. Поэтому если Господь отпустит мне достаточно времени, чтобы дописать финальные главы книги «Печально известные северяне» и она выйдет в следующем году, твое имя будет указано в качестве соавтора. Это меньшее, что я могу сделать. Мне хотелось бы надеяться, что моя прежняя халатность в этом отношении не послужила достаточным основанием, чтобы ты пожелала мне смерти.
– Спасибо, Эдвард, – улыбнулась Джуди и отсалютовала фужером в сторону экрана. – Было честью работать с тобой над книгой.
– Однако, – продолжил ее визави с того света, – отсутствие признания заслуг – не единственное, что тревожило тебя, правда?
Улыбка Джуди померкла.
– Ты знала, что я видел тебя, верно? – добавил Эдвард. – В ту субботу на платформе железнодорожной станции в Миддлсборо. Мне вначале показалось, что тот молодой человек – твой сын, военный, о котором ты всегда говоришь с такой гордостью. Но потом вы поцеловались, и я понял, что наблюдаю встречу любовников, хотя парень был намного моложе. Это произошло в тот же день, когда ты представила меня мужу на веселой вечеринке в чайной «Роза Йорка». Беседа сделалась натянутой, как только я упомянул, что прибыл на одиннадцатичасовом поезде раньше, чем рассчитывал, и спросил, мог ли видеть тебя, когда пересаживался на станции Миддлсборо.
«Точно не меня, – рассмеялась ты. – Я работала все утро. Наверное, ты перепутал меня с другой привлекательной темнокожей женщиной в цветастом платье».
Мы все улыбнулись, а Майкл обнял тебя и прокомментировал: «Если только это не была самая потрясающая красавица в мире, то ты точно обознался».
С тех пор наши отношения изменились, и я проклял свой длинный язык. Не исключено, что так повлияли выпитое вино и удивление от увиденного после всех твоих разговоров о верности в семье. Но никто из нас не знает, что на самом деле кроется за внешним фасадом счастья, даже если речь идет о близких людях. Каждый порой совершает неожиданные поступки. Не ты ли караулишь меня сейчас за дверями спальни, готовая сделать еще один необратимый выбор, Джуди, опасаясь, что я не удержу язык за зубами? Надеюсь, мы понимаем друг друга лучше.
– Между нами все кончено, – слабо запротестовала Джуди, оглядывая помещение, полное едва знакомых ей людей. – Я не могла вынести постоянной необходимости лгать. И чувства вины.
– Все равно было бы крайне неловко, если бы мужу стало известно о романе, – произнесла Хелена.
Джуди выразительно приподняла одну из своих изящных бровей.
Собеседница успокаивающе вскинула руки.
– Точно не от меня. – Затем окинула взглядом остальных гостей. – Создается ощущение, что по завершении папиной речи нам всем захочется, чтобы ее содержание не покинуло пределы поместья.
– Джеймс, – продолжил Эдвард. – Как продвигается твоя книга, старина? Уже попала в списки бестселлеров? Интересно, как вышедшему в отставку журналисту удалось разузнать столь скандальные подробности? Громкое разоблачение всеми любимого человека. Мы вдвоем неплохо проводили время в архивах, каждый копаясь в соответствующих нашим интересам отделах, помнишь? Оба шли по следу обнаруженных улик: я – в поисках северян, свернувших на кривую дорожку, а ты…? – Он наклонился ближе к камере. – Так что именно ты хотел обнаружить, а, Джеймс? Твоя цель менялась от недели к неделе, вплоть до самого грандиозного открытия, которое пряталось в хранилище документов Скарборо. Позабытый дневник – какая удача! Зашифрованный, конечно, и именно потому до сих пор не опубликованный – ведь никто не мог оценить важности находки. Но стоило тебе его заполучить, как все изменилось. Как изменятся после выхода твоей книги и взгляды на политику послевоенной Британии. «Революционное открытие», «скандал», «фурор» – такие слова поместили издатели на обложку?
Барни взял экземпляр «Частной жизни публичного человека», который Джеймс живописно выставил на самом видном месте книжного шкафа. И действительно, переплет украшали некоторые из предреченных Эдвардом фраз, наряду с «главной сенсацией» и «новой классикой».
– Вот только обнаруженные факты были подложными. Верно, Джеймс? Или, по крайней мере, большинство из них. Какой там оказался код? Зеркальное написание? Вроде бы ты говорил что-то про буквы, выведенные левой рукой. Я присутствовал в архиве при судьбоносной находке, помнишь? И успел краем глаза заглянуть в дневник. Так вот, строк там было не так уж много, да и они не содержали ничего настолько сенсационного, как в версии, предназначенной для широкой публики. – Эдвард поднес к объективу смятый квадрат пожелтевшей бумаги. На нем виднелись буквы алфавита – вначале заглавные, затем строчные. – Спустя несколько недель мы договорились встретиться в баре. Ты пришел раньше и к моему появлению что-то писал на салфетке, которую тут же спрятал, сказав, что это заметки для статьи. Однако листок выпал у тебя
