Автоинспекция - Бентли Литтл
Машина впереди скрылась из виду, но перед глазами всплывало это белое, неестественно ухмыляющееся лицо.
Свет сменился на зеленый, и Тодд тронулся с места, ощущая, как внутри все сжимается. Он уже готов был поверить во что угодно. Как только Розита вернется с работы, они будут долго-долго разговаривать.
Глава 27
Вайолет осталась у Зала не на одну ночь – она провела у него почти неделю. Хотя они не спали в одной постели, он быстро привык к ее присутствию. Теперь, когда ее не было, дом казался пустым. Зал так и не выяснил, почему она решила остаться у него. Она ничего не объяснила, а он решил не настаивать. Что бы это ни было, казалось, проблема разрешилась сама собой, потому что Вайолет вернулась к родителям.
Но эта неделя не прошла зря: Зал понял, что они подходят друг другу. Каждый день они вместе ездили на работу и обратно, обедали, готовили завтраки и ужины, делили ванную, проводили вечера бок о бок. Вместо того чтобы раздражать друг друга, они сблизились. И нельзя было сказать, что ничего не происходило – теперь они явно были парой, а чувства, которые он испытывал к Вайолет, определенно были взаимными.
Но без нее в доме стало пусто, даже одиноко. И Зал решил: если все дальше будет складываться так же гладко – и в отношениях, и в жизни, – он наберется смелости и предложит ей переехать к нему насовсем.
С исчезновением соседа парковаться на улице стало заметно проще, и теперь Зал почти всегда находил место прямо перед своим домом. Выходя к машине, он невольно бросил взгляд на соседний дом. Трава на участке немного отросла. Если сосед не вернется в ближайшие несколько недель, Зал подумывал взять дело в свои руки и подстричь ее. Может, стоит обсудить это с мистером Гарсией, когда тот снова попадется на глаза?
Зал сел в машину и усмехнулся своим мыслям. Кого он обманывал? Говард Лэнг не вернется ни через несколько недель, ни через несколько месяцев. О нем уже «позаботились».
Эта туманная фраза все еще оставалась для Зала загадкой. Значит ли это, что Лэнга просто задержат на время и он вернется домой, как только Зал закончит свою работу для Автоинспекции? Или о нем «позаботились» навсегда? Как обычно, Зал отогнал эту мысль.
Вайолет ждала его на парковке, когда он приехал на работу. Они обменялись поцелуями и направились к зданию вместе.
– Полагаю, твой сосед все еще не объявился?
Зал кивнул:
– Ни следа. Не то чтобы кто-то жаловался.
– Странно, однако.
– И жутковато. – Он придержал для нее дверь. – Как дома дела? Лучше?
– Это твой хитрый способ спросить, скучаю ли я по тебе? Потому что скучаю. Даже по твоему уродливому зеленому холодильнику.
Зал улыбнулся. Ему было приятно это слышать.
– Я тоже по тебе скучаю, – ответил он, когда они разошлись в большом офисном коридоре.
На своем рабочем месте Зал нахмурился, включая компьютер. В последнее время он с опаской открывал электронную почту, боясь наткнуться на очередное сообщение от «модератора» из Департамента автотранспорта.
«Мы позаботились о мистере Лэнге». Эта фраза до сих пор не давала ему покоя. К его облегчению, в этот раз в папке «Входящие» были лишь сообщения от коллег по проектной группе. Они касались технических деталей, связанных с программным обеспечением. Однако одно письмо от Гэри-фрилансера выделялось. Зал открыл его и обнаружил… пустую страницу.
Это было странно.
Мимо прошел Бернард, направляясь к своей кабинке.
– Еще один день в раю, – бросил он, не останавливаясь.
Зал отвинтил крышку бутылки с водой, сделал большой глоток и приступил к работе. Вчера днем он начал кодировать новый онлайн-путь для запроса в ДТС так называемых специальных номерных знаков через страницу регистрации. Всего вариантов оформления было семь, но этим утром он заметил, что появились еще три. Открыв первый, чтобы добавить его в меню, Зал застыл, потрясенный увиденным. Это было не изображение живописного пейзажа, не исчезающее животное и даже не символическая графика, отражающая увлечения водителя. На экране перед ним была яркая картина, изображающая линчевание афроамериканца.
С тяжелым чувством он открыл два других изображения. На одном была фотография мертвого щенка, раздавленного женской ногой на шпильке. На другом – упрощенный линейный рисунок мужских и женских гениталий.
– Какого черта…? – пробормотал Бернард.
Это было именно то, что собирался сказать и Зал. Он поднял глаза на друга:
– Сам в шоке.
Бернард покачал головой.
– Кстати, – он указал на свой монитор, – я тут нашел, что протоколы этой системы… Некоторые из них вообще нелепы. Они не просто устарели – такое ощущение, будто их привезли из другого века. Взгляни вот: «Изменения может вносить только мужчина-землевладелец старше тридцати пяти лет…» Ты можешь поверить в эту чушь?
– К сожалению, могу, – ответил Зал.
Чем глубже вникал он в старую систему, тем больше находил тревожных несоответствий. Например, эти «новые» номерные знаки.
– Да уж, – мрачно добавил он. – У меня самого уже волосы встают дыбом.
Бернард нажал клавишу печати, и через несколько секунд принтер выдал страницу.
– Нам нужно все это задокументировать. Впредь, если наткнешься на что-то странное, отмечай и распечатывай.
– Обязательно, – пообещал Зал.
Он снова сел за компьютер. Теперь, когда он прошел инициацию и теоретически получил неограниченный доступ ко всем частям системы, Зал решил копнуть глубже. Прежде чем закончить процедуру запроса, он хотел выяснить, что еще скрывает система.
Зал начал не только с модулей, к которым был официально прикреплен, но и с других директорий, выходящих за рамки его ответственности. Ему не понадобилось много времени, чтобы столкнуться с тем, что можно было назвать откровенными нарушениями.
Например, он обнаружил, что таблички для инвалидов могли выдаваться не только за физические недостатки, но и за алкоголизм, уродство, сексуальную дисфункцию и… склонность к убийствам.
Дальше – больше. Оказалось, что сотрудники ДТС имели возможность накладывать ограничения на отдельных водителей, выдавая удостоверения, разрешающие вождение только в определенные часы или в конкретных городах и округах. Причем такие ограничения могли обосновываться максимально размыто: «умственные», «визуальные» или «иные» причины.
Когда он углубился еще, то обнаружил список из пяти тысяч различных типов водительских прав, которые предлагал Департамент автотранспорта.
Пять тысяч! В это было почти невозможно поверить, но Зал верил. Ошеломленный, он продолжал пролистывать реестр, пока не устал крутить колесико мыши. В списке значились права, разрешающие водить машину маленьким детям, права для водителей-беглецов, права для слепых, людей с физическими деформациями или умственной неполноценностью… Были даже права, которые давали водителям право сбивать пешеходов.
Зал остановился. Это было полным безумием.
Согласно описанию, водитель, обладающий такой лицензией, имел право без штрафа «сбивать, переезжать или наезжать на пешеходов, велосипедистов или другие моторизованные транспортные средства, включая легковые, грузовые автомобили и мотоциклы, но не ограничиваясь ими». Более того, в лицензии черным по белому указывалось, что водитель имеет право «покидать место происшествия, не представившись и не предложив никакой помощи жертве (жертвам) происшествия».
Зал задумался о смерти своих родителей. Могло ли их убийство быть… санкционированным? Он не хотел в это верить, но теперь знал, что такое возможно. Мысль о том, что Автоинспекция может защищать убийцу его мамы и папы, вызывала у него тошноту.
Зал позвал Бернарда, чтобы показать ему свои находки. Оба были потрясены.
