Неупокоенные кости - Лорет Энн Уайт
Прежде чем он успел ответить, парадная дверь особняка распахнулась: на крыльцо вышел Боб и встал там с таким видом, словно огромный дом принадлежит ему, а не Джилл Осман и ее мужу. Заметив Курта и Мэри в машине, он махнул рукой, чтобы они поторапливались, и снова скрылся в особняке.
Мэри и Клод выбрались из внедорожника и двинулись к крыльцу. Мэри чуть отстала, и, когда они уже начали подниматься по ступенькам, сообщила негромко:
– Ты спал с ней, и не раз. Аннелиза мне сама призналась. А знаешь, в чем еще она призналась? Она сказала, что ни разу не спала с Робби.
Клод так резко остановился, что она едва не врезалась ему в спину. В течение нескольких секунд он стоял неподвижно, потом резко обернулся через плечо. Его лицо побледнело, и только глаза в полутьме сверкали злым блеском. На миг Мэри стало страшно, но она постаралась не подать вида.
– Собственно, вопрос только в том, – добавила она шепотом, – знает ли Робби, что ты трахал его девушку? Почему-то мне кажется, что он остался в неведении. Не так ли, Клод?..
Клод открыл было рот, но Боб окликнул их из прихожей:
– Эй, Клод! Мэри! Что вы там застряли? Давайте побыстрее!
Он снова подошел к двери и, распахнув ее пошире, отступил в сторону, пропуская новоприбывших в дом.
Они вошли и очутились в большой прихожей, которая вела в просторную гостиную открытой планировки. Вдоль обращенной к океану стены тянулись высокие, от пола до потолка окна. За ними мерцала зеленым и голубым поверхность подсвеченного пейзажного бассейна, а еще дальше чернела вода пролива.
– Что будете пить, ребята? – спросил Боб таким тоном, словно они спустя много лет приехали на встречу старых друзей-одноклассников.
– Бурбон, – сухо бросил Клод, пока они с Мэри снимали куртки. – Двойную порцию.
– А мне пива, – сказала Мэри. – Можно в бутылке, можно в банке, мне все равно.
Пока Боб возился на кухне, Мэри повесила куртку и села на скамью, чтобы снять обувь. Клод разуваться не стал и прошел в гостиную прямо в ботинках. Мэри в одних носках двинулась за ним.
В гостиной на длинном и низком диване сидели Джилл, Кара и Рокко с бокалами в руках. Заметив Мэри, они словно по команде повернулись в ее сторону. Она не видела их много лет и почувствовала, как в животе что-то болезненно сжалось. Конечно, все они состарились, стали пенсионерами, однако ей все равно казалось, будто невидимая машина времени в одно мгновение перенесла их обратно в семьдесят шестой и они снова шестнадцатилетние. А Мэри снова пария.
Наверное, частица каждого из них навсегда осталась там, в прошлом, в осени семьдесят шестого, застряв во времени, словно мушка в янтаре. Была ли это тюрьма или преддверие ада? Неважно, потому что они солгали, и каждый из них на протяжении почти полувека ждал, когда раздастся стук в дверь. Когда возмездие наконец-то их настигнет.
– Спасибо, что приехала, Мэри, – сказала Джилл.
Ее голос был напряженным и жестким – как и лицо, на котором, несмотря на инъекции ботокса и прочие косметологические ухищрения, ясно читались следы стресса и страха, и Мэри невольно спросила себя, что Джилл рассказала своему мужу о той ночи. Или Исайя Осман вовсе не знает, что сорок семь лет назад подруга его жены бесследно исчезла, а сама Джилл вместе с компанией одноклассников оказалась в центре внимания полицейского следствия и прессы?
Мэри небрежно кивнула в ответ – сначала Джилл, потом Каре и Рокко, которые продолжали сидеть молча и только настороженно смотрели на нее. В руке Кара держала высокий и узкий бокал итальянского просекко – бутылка охлаждалась на столике в ведерке со льдом. У Рокко лицо было красным, глаза слезились. Он сидел, небрежно развалясь, и казался уже изрядно подвыпившим.
Вернулся Боб с напитками.
– Как твой садовый бизнес? – спросил он с наигранной непринужденностью, протягивая Мэри вскрытую бутылку холодного пива. Мэри машинально бросила взгляд на этикетку. Это было какое-то дорогое крафтовое пиво с диковинным названием.
– Неплохо, – ответила она. – А как твои дела? Как идет борьба с беловоротничковой преступностью? Или ты уже не адвокат, а виноградарь?
Боб не отреагировал. Слегка поджав губы, он повернулся к Клоду, чтобы передать ему бурбон, потом потянулся к своему бокалу и слегка откашлялся.
– Ну, за встречу. – Он небрежно отсалютовал остальным. – За воссоединение «шестерки из Шорвью».
– Ха-ха! – Клод сделал большой глоток бурбона. – Ну ты и сказал!.. Мы столько лет ждали, чтобы это идиотское прозвище забылось, а ты снова вытащил его на свет божий! Не хватает еще, чтобы о нем вспомнили репортеры!
– Я хочу выпить за Аннелизу, – сказала Мэри, взмахнув бутылкой. – За ее память. И за то, что перед смертью она все-таки успела забеременеть. Ничего себе поворот, да?..
Она хлебнула пива прямо из горлышка.
– Да, еще нужно обязательно выпить за отца этого несчастного ребенка.
И Мэри снова отсалютовала всей компании.
После этого в гостиной воцарилась тишина, в которой ясно ощущался какой-то зловещий оттенок. Кара первой нарушила наступившее молчание. Наклонившись еще немного вперед, она сказала:
– Послушай, что я скажу, Мэри… Это не… В общем, мы не знаем, что случилось с Аннелизой, понятно? И с Дэррилом, коли на то пошло… Но обстоятельства сложились так, что заподозрить могут нас. Именно поэтому мы здесь и собрались. Нам нужно обсудить, как себя вести, разработать стратегию…
– Это действительно так, Кара? – перебила Мэри. – Может, и да, но… Нет, все же я чего-то не понимаю. Ведь если никто из нас не в курсе, что случилось с этими двумя, значит, мы ни в чем не виноваты и вся эта ситуация не должна никаким краем нас задевать… Чего нам бояться? И на хрена тут нужна какая-то стратегия?
Кара пристально посмотрела на нее. В ее глазах ясно читалась угроза или даже кое-что похуже. Мэри, впрочем, и бровью не повела. Усевшись на подвернувшееся кресло, она сказала:
– Вы кое-чего не знаете о той ночи, Кара. Я вам солгала. Моя вина, признаю́… К сожалению, стоило мне произнести эту ложь, как обстоятельства тотчас увлекли меня за собой, а взять слова назад я уже не могла, потому что боялась… С другой стороны, ребята, ни один из вас не был со мной откровенным до конца, так что давайте попробуйте убедить меня, почему я не могу просто пойти в полицию и на этот
