Кот мяукнул в третий раз - Юлия Владиславовна Евдокимова
Глава 3.
Так странно просыпаться полностью отдохнувшей! Давно забытые ощущения… Сквозь ажурную занавеску пробивается солнце, в зелени золотятся купола. Боже, какая банальщина! «В зелени золотились купола». А ведь золотятся, не отнимешь. Похоже, она проспала бы до обеда, не разбуди… Колокольный звон? Шум машины за окном? Разговоры в коридоре. Нервные разговоры, надрывные.
Она открыла дверь. У двери соседа стояла растерянная Серафима, рядом испуганная, нахохленная, словно воробушек, девица с кольцом в носу и татуировкой на шее.
– Таисьльсанна… я сейчас, сейчас подам завтрак… – засуетилась хозяйка.– минуточку, одну минуточку!
– Что случилось? – Какой позор, она вышла без макияжа, волосы не уложены… но поздно отступать, уже явилась во всей красе.
– Э… там…
– Что там? – Таисия решительно направилась к двери соседа.
– Не надо… не входите… мы вызвали Скорую и… полицию.
– Да что случилось?
Женщины вели себя так странно, что Таисия решительно толкнула дверь и замерла на пороге.
– Я же говорила, что не надо… – Прошептала за спиной Серафима Ананьевна.
На кровати лежало тело. Таисия подошла поближе, взглянула внимательно. Профессор, несомненно профессор, те же джинсы, рубашка, что и вчера ночью.
– Э… как вас там… вы меня слышите? У вас все в порядке?
Без сознания, или мертв? «Ах, он умер, госпожа, он – холодный прах». Шекспир, у него в любой ситуации находится подходящая цитата. Стало очень холодно, даже зубы застучали.
Девушка-воробышек всхлипнула и убежала. А они с Серафимой Ананьевной стояли в растерянности. Тишина давила на уши. Но вскоре на лестнице послышались шаги нескольких человек
* * *
Таисия тихонько пристроилась в столовой, где расположились полицейские. Завтрака теперь не получишь, увы. Она пришла в себя, кровь снова побежала по жилам. Прислушалась.
– Он что-то говорил о своей болезни, Серафима Ананьевна? Проблемы с сердцем?
– Нет, он выглядел вполне здоровым.
– Вы говорите, что Григоревич Роман Михайлович – профессор университета?
– Он так сказал. Университета Серафимовска. Историк.
– Он давно к вам приехал?
– Пять дней назад. Снял номер на месяц.
– На такой длительный срок?
– Он собирался писать книгу в нашем, так сказать, антураже. Я знаю, что люди уезжают во всяческие писательские ретриты, чтобы никто не мешал…
– Из гостиницы ничего не пропало?
– Я не заметила. Я ничего не трогала в номере. Конечно, я касалась дверных ручек, когда входила в его комнату. И… я уже говорила вам, что трогала его лоб и запястье. Но больше ничего.
– Давно вы владеете гостиницей?
– Шесть лет. Сын сделал мне этот подарок. Я всегда хотела заниматься чем-то подобным и вот…
– Кто еще работает в гостинице?
– Только я… у нас всего пять номеров и еще большой номер в подвале… княжеский. Ну, все такое – трон, балдахины… он очень популярен!
– Верю. Как же вы управляетесь в одиночку?
– Так Леночка… Она раз в два дня убирает все здание, меняет белье, как обычная горничная.
– И сегодня Леночка пришла, чтобы убрать номер Григоревича?
– Не совсем…
– Что значит не совсем?
– Его номер убирала я.
– Эксклюзивное обслуживание?
– Просто он… он вел себя не совсем стандартно.
– Давайте по порядку. Его зовут Роман Михайлович Григорович. Преподаватель Серафимовского университета.
– Да, он очень щепетильно относился к своему профессорскому званию и первым делом сообщал о нем. Он сказал, что пишет книгу об истории кулинарии центральной России. Забронировал проживание через наш сайт на целый месяц. Прошло четыре дня.
– Дома или в университете он не мог написать книгу?
– Я уже сказала, что это довольно обычная практика. Когда находишься вне привычной обстановки, можно избежать того, что обычно отвлекает, и сосредоточиться на работе.
– Где его машина?
– Он приехал на такси из Серафимовска.
– К нему приходили гости?
– Нет, никогда.
– Кто входил в его номер кроме вас?
– Лена… Елена. Она пришла, как обычно, на второй день его пребывания, чтобы сделать уборку и поменять постельное белье.
– Где она сейчас?
– Она очень расстроилась и убежала домой.
– Запишите ее адрес. Где он питался?
– Понятия не имею. Он был раздражен, узнав что здесь нет ни одного ресторана и не работает служба доставки. Моя подруга Ольга Мельникова, хозяйка кафе «У Ольги», согласилась приносить ему горячие обеды и ужины. Как одолжение для меня, потому что кафе находится в соседнем доме и обычно постояльцы ходят туда сами.
– У кого еще есть доступ к дому?
– У садовника из усадьбы. Он занимается нашим цветником и у него есть ключ, потому что инструменты хранятся здесь в подсобке. У его помощника тоже. Вчера утром молодой помощник стриг наш газон и потревожил профессора, тот устроил скандал. Садовник попытался извиниться, но бесполезно, профессор рвал и метал.
– Значит, Ольга Мельникова приносила ему еду, а Елена…
– Петрищева.
– Елена Петрищева занималась уборкой номера.
– Я же сказала, что не совсем.
– Что значит – не совсем?
– Они сделали это один раз и отказались.
– Две женщины отказались его обслуживать. Почему же?
– Он… вел себя неподобающим образом. Я не эхотела бы вдаваться в подробности.
– Понятно. К нему кто-нибудь приходил?
– Нет. Во всяком случае я не видела. На ночь я ухожу в свою часть здания, дом закрывается, а у постояльцев свои ключи.
– Пока неизвестно, от чего наступила смерть, но мы должны взять отпечатки пальцев у вас и вашей помощницы.
– И у меня,– хорошо поставленным голосом сказала Таисия из угла.
Полицейский вздрогнул и обернулся:
– А вы кто такая? Что вы здесь делаете?
– Живу в соседнем номере.
– Все это время вы находились здесь?
– Находилась. – Кивнула Грайлих. – В надежде получить оплаченный мною завтрак.
Серафима Ананьевна вскочила и рванулась в кухню.
– У вас тоже были какие-то проблемы с профессором Григоревичем?
– Были. Но несколько другого характера. Не думаю, что у него возникло желание меня… как бы это сказать… домогаться. Но он определенно не был со мной мил. Включая сегодняшнюю ночь, когда я была вынуждена ворваться в его номер и выдернуть провода.
– Ворваться? Выдернуть провода? Простите… как вас зовут?
– Грайлих Таисия Александровна.
Серафима Ананьевна появилась с подносом, полным тарелок с едой для Таисии и чаем для полицейских. – У него были слишком высокие стандарты.
– Что вы имеете в виду?
– Каждый день появлялась новая жалоба. Плохой сигнал мобильной связи, медленный WiFi, отсутствие дорогой кофеварки в номере, слишком громкие колокола и пение птиц, думаю, он ожидал, что здесь будет все, как в Серафимовске,
