Убийство у алтаря - Вероника Хэли
– Она не может позволить себе оплату услуг адвоката.
– Ну что ж! – У Элли слегка участилось дыхание. – По-моему, это довольно печальная ситуация. Я попрошу Билла заняться ее делом и посмотрю, что можно сделать. В самом худшем случае я сама заплачу ему гонорар!
– Браво, Элли!
– Надеюсь, к завтрашнему утру у меня будет копия того отчета, и это даст мне возможность разобраться с тетей Друзиллой.
– Дважды браво!
– И я полагаю… – Элли вздохнула, – мне следует сказать полиции, что я думаю об исчезновении миссис Ханны… Ну, про холодильник.
– Честно говоря, – заметила Лиз, – она могла спланировать исчезновение и быть похищенной после того, как разморозила холодильник.
– Стали бы ее похитители аккуратно забирать с собой скоропортящиеся продукты, которые она вынула из холодильника ранее? Вряд ли. Но я подумаю над этим завтра. – Элли обхватила голову руками в притворном отчаянии. – Так много всего нужно сделать. Как думаете, я когда-нибудь разберусь с делами?
Гилберт вскочил на ноги и выбежал из комнаты со словами: «Кажется, у меня есть ответ!» Он вернулся, волоча за собой металлическую подставку с интерактивной доской.
– О нет! – рассмеялась Лиз. – Мы же используем ее для приходских собраний!
Преподобный оторвал использованные листы и достал фломастер.
– Когда записываешь цели, это помогает сосредоточиться. Элли, расскажите, что вы запланировали.
– Выяснить, куда подевалась миссис Ханна… принять доставку новой кровати… поговорить с Биллом Уизерспуном об аренде квартиры Норы…
Гилберт, быстро выводя слова огромными буквами, добавил:
– Обратиться в полицию по поводу Кейт…
Лиз вставила:
– Устроить разборку с этой ужасной женщиной из магазина…
– Нет! – воскликнула Элли. – Я была шокирована… даже унижена… когда она меня уволила, но теперь, даже если она станет умолять, я не вернусь.
– Еще как вернетесь! – возразила Лиз. – Вы всегда были опорой этого заведения.
– Не совсем. Ну, возможно. Сначала я была подавлена. Не могла представить себя без работы в магазине. Это так долго было частью моей жизни. Но сейчас… это трудно объяснить, и вы подумаете, будто я эгоистична… когда я думаю о работе в магазине, то вспоминаю, что мне всегда приходилось быть очень доброй и терпеливой со всеми, кто там работал…
– Но вы от природы добрая и терпеливая! – заметила Лиз.
– Вы не поверите, какие мрачные подозрения одолевают меня в последнее время. И о моих близких тоже!
Гилберт перечеркнул жирной черной линией слова «Благотворительный магазин».
– Тогда выбрасываем это. Может, написать «Помириться с Дианой»?
Элли не возражала, но и не сказала, что согласна. У нее по-прежнему все сжималось внутри, когда она думала о дочери. Может, утром она почувствует себя лучше.
– Мне столько всего нужно сделать, – призналась она. – Закончить подписывать благодарственные открытки в ответ на письма с соболезнованиями. Записаться на уроки вождения… Да, я собираюсь это сделать, правда. Мне все равно, что вы думаете о Кейт, она чудесно ко мне относилась. Еще нужно найти протоколы собрания в компьютере Фрэнка. Гилберт, очень любезно с вашей стороны, что вы не спросили меня о них. Они, конечно, где-то там. Только он засунул их в файл, или папку, или как там называются эти мерзкие штуки, и я не могу найти, куда именно.
Гилберт записал «Письма с соболезнованиями. Уроки вождения. Протоколы собрания».
– Не беспокойтесь слишком сильно о протоколах, – добавил он. – В крайнем случае, мы восстановим их по памяти на следующем собрании.
– Да, но меня раздражает, что я не могу их найти, – сердито ответила Элли. – Преподобный, а под каким названием вы бы их разместили?
– Фрэнк мог назвать их именем комитета по имуществу, потому что был членом этого комитета. Или обозначить как «Церковный зал»? Ведь он был заинтересован в получении гранта на его реконструкцию? Или, возможно, по первым буквам или названию церкви Спасителя?
– Я посмотрю завтра. – Элли вздохнула. – Вы оба так добры ко мне. Не знаю, что бы я делала, если б не провела эти выходные вдали от всех.
Преподобный торжественно оторвал лист со списком, сложил его один раз, затем – еще и еще, чтобы получился аккуратный сверток, который он с поклоном вручил Элли.
– Моя дорогая… обращайтесь в любое время.
– В постель! – объявила Лиз. Она погасила огонь. Все они расцеловались, и Элли поднялась в комнату, думая о том, что завтра будет рада вернуться в свою кровать…
* * *
– …Хлоп! – Мальчик на побегушках бросил последнюю карту и собрал всю стопку. Они играли уже несколько часов. Сначала выясняли, кто заплатит за ужин. Толстяк проиграл этот раунд. К груде коробок от пиццы на полу добавились еще две и одна упаковка пива на шесть банок.
Затем они повысили ставки и сыграли на автомобиль толстяка, который тот отыграл после упорной борьбы. Мальчик на побегушках сдался с явной неохотой, умолчав о том, что толстяку придется избавиться от машины как можно скорее, поскольку у той поворот руля, как у черепахи. Определенно, что-то там не так. Он сказал, что завтра купит что-нибудь другое и оставит «Сааб» возле дома Элли, а ключи вернет толстяку следующим вечером.
– Давно пора, – ответил толстяк. Он добирался на такси до муниципальной квартиры, которую называл своим домом, и обратно. Он не стал утруждать себя объяснениями, что с ногой в гипсе все равно не смог бы сесть за руль.
Теперь им стало так скучно, что они были вынуждены играть в подкидного, используя спички для ставок.
Они постепенно обустраивали верхнюю комнату, установив шезлонг, тепловентилятор и завесив окна мешковиной. В тот день мальчику на побегушках удалось восстановить подачу электричества и воды. Толстяк принес с собой спальный мешок, чтобы провести ночь в кресле. Ему было трудно подниматься по лестнице.
В сотый раз мальчик на побегушках приподнял мешковину на окне и выглянул наружу.
– Без изменений. Видимо, она действительно уехала на север. Не понимаю, почему мы должны продолжать наблюдение.
– Она хочет быть уверена. Сам-знаешь-кто не может рисковать и показываться на людях, пока мы точно не убедимся, что старуха сбежала.
– Сто процентов сбежала.
– Попробуй сказать это ее светлости!
Ни один из них не забыл – и не простил – ни своего прошлого соперничества, ни истории с «одолженной» машиной толстяка. Но в тот момент они объединились.
– Если она все-таки вернется… – начал толстяк, поглядывая на собеседника поверх банки с пивом. – Если она вернется, то лучший способ – это быстро смыться на машине. Не на моей, конечно.
Мальчик на побегушках не подал виду, что одобряет
