Дневник Кристины - Алексей Владимирович Сабуров

Через несколько минут звонок раздался снова. Мария не выдержала. Она подошла к вешалке и, порывшись в карманах пальто, выудила старенький кнопочный телефон. На экране было имя звонившего: «Танюша».

Кто бы это ни был, Мария нажала на прием:

– Алло.

В первое мгновение на том конце связи замешкались, видимо, не ожидая услышать женский голос.

– Я вас слушаю, – повторила Мария.

– Здравствуйте, а вы кто? – раздался голос, сильно взволнованный.

– Добрый вечер, меня зовут Мария. Арсен Садоян сейчас рядом, но не очень хочет брать трубку. Он очень… как бы сказать… расстроен.

– Что с ним? Он в порядке? Где он? Это больница? – посыпался град вопросов, и Мария стала отвечать на те, на которые знала, как ответить. Состояние мужчины она не могла определить.

– Нет, это не больница. Я пустила его к себе домой, потому что мне показалось, что он не совсем в себе. А вы кто?

– Простите, я Татьяна. Его жена. А где ваш дом?

– Ну, вы, наверное, знаете этот адрес. Белогородская, восемьдесят восемь.

Молчание продлилось несколько секунд.

– Я ведь так и думала. Когда Сюне сказала, что он пропадает целыми днями, я решила, что он точно там.

– Погодите, расскажите, что происходит.

– Знаете, это ведь наше семейное дело. Я сейчас скажу, чтобы за ним приехали. Просто не отпускайте его полчаса, пожалуйста.

– Татьяна… Ивановна, ведь так? – Мария вспомнила разговор с Натальей. – На самом деле я в курсе вашей трагедии. Мне очень жаль. Я искренне говорю. Ваш муж несколько дней стоял у нас под окнами, очень меня напугал, учитывая, что́ здесь произошло.

– Извините, пожалуйста. Но у него такое иногда случается.

– Нет-нет, все теперь в порядке. Относительном, конечно… – Мария посмотрела на Арсена, который неподвижно уставился на недопитый чай. – Я хотела вас найти. Когда я делала ремонт, то нашла дневник вашей дочери. Я хотела бы передать его вам. Как память о дочери, какой она была.

– Мария, это настолько сложно. Мы все еще пытаемся пережить, как-то принять ее смерть. Не знаю даже, хочу ли я прочитать его. Вы понимаете, там каждое слово будет убивать меня.

– Конечно, да, я понимаю.

– Посмотрите на мужа. Это был самый деятельный человек, что я знала. У него всегда была куча идей, и не просто болтовня, а он всегда брался, носился по стране, находил везде знакомых. Да, он просто торговал в палатке на рынке, но это была лучшая палатка, с самыми модными тогда куртками, и цены он всегда давал самые привлекательные. Он ведь мечтал о своем магазине и уже даже помещение подобрал. А в тот день, когда Кристину нашли… Арсен ведь винил себя. Да почему «винил»? Он каждый день с тех пор вспоминает, что не уберег дочку. То считает, что был слишком суров, то, наоборот, стонет, что упустил, не проследил. У них как раз той зимой отношения разладились. Простите, что я вываливаю на вас. Просто стараюсь объяснить его состояние… ну и мое.

– Нет, продолжайте. Мне это важно.

– Он забросил свой бизнес. Ладно, родственники немного помогли, и нам удалось его продать, даже не совсем задешево. Сидел и горевал. Каждое утро стал начинать с водки. Вот тогда я и решилась продать дом и уехать. Как Арсен услышал, то поддержал, даже загорелся сменой обстановки, почти бросил налегать на стакан. Все вспоминал свое детство и молодость в Гюмри. Снова стал похож на себя, такой же деятельный, как и раньше. Мы все оставили: мебель, одежду, посуду. Что смогли – по родственникам раздали. Чтобы ничего не напоминало. Я только фотографии забрала. Самое страшное было разбирать комнату Кристины. Я мужа близко не подпустила. Сама собрала ее одежду, безделушки, компакт-диски, игрушки детские. Не смогла это выкинуть. Сложила в картонные коробки и в дальний угол подвала все поставила. Те, кто после нас будут жить, сами выкинут. Тетрадки, учебники, журналы ее с яркими обложками я унесла во двор и сожгла. Понимаете, мне было очень тяжело, но прошел уже год, и нужно было жить дальше. А это все нас просто топило. Я боялась, что Арсен увидит ее платьице, в котором она на выпускном школьном гуляла, и все начнется сначала.

Татьяна задержалась, ожидая оценки от собеседницы, но Мария молчала, не представляя, что вообще можно сказать на это.

– И вначале как будто все стало более-менее. Сначала у родственников Арсена жили в Ереване, они с нас пылинки сдували, не давали мужу тосковать. Потом пару лет он домом занимался, на работу устроился. Каждый год в апреле, на день рождения Кристины, напивался вусмерть. Но это простительно, я считала. А затем все начало возвращаться. Все ему вдруг становится неинтересно, ничего не хочет. Проснется – даже не умоется. Сядет в углу кухни на стул и сидит целый день. Может так неделю просидеть, только спать придет. И с каждым годом все чаще такие мгновения. С работы его, понятно, скоро уволили. К врачу ходили, но он не пьет ничего из того, что прописано было. Без толку все. В апреле, как приближается ее день рождения, садится на автобус и уезжает, ничего не говоря. Бродит в горах несколько недель, возвращается изможденный, измызганный. А сейчас вон что учудил. Нашел у меня деньги на месяц и улетел в Екатеринбург. Как только границу прошел? Но он не всегда такой, не подумайте. Заявился позавчера к своему брату. Тот в шоке мне звонит… Я прилечу за ним послезавтра, заберу домой. Родственники обещали последить, да видите как…

– Ничего, я все понимаю. Пусть приезжают, я его не отпущу из дома.

– Спасибо.

Мария хотела задать свои вопросы о том, видели ли они кого-то с дочерью в том злополучном конце зимы, может быть, было что-то подозрительное или странное тогда. Но не смогла. Может быть, даже чересчур спокойный голос мамы Кристины хранил в себе глубинную боль. Ведь она потеряла не только дочь, но, по сути, и любимого мужа. Эта смерть, как камень, упавший в воду, волнами накрыла тех, кому девушка была дорога, и навсегда изменила их жизни. Мария боялась даже подумать, сколько таких историй могли бы рассказать близкие других жертв маньяка. Смерть молодых разрушает все вокруг, точно землетрясение.

Когда с работы вернулся Никита, она сидела напротив Арсена Садояна за столом и пыталась отвлечь его от мрачных мыслей.

– А что вы сажали в огороде, помните? Картошку, как все тогда?

Муж был ошарашен. Мария не приводила клиентов домой, да и мужчина не был похож на перспективного заказчика.

– Добрый вечер. Это кто? –