Призрак Мельпомены - Лора Перселл
Мы как свидетели плечом к плечу сидели за круглым столом, покрытым круглыми отметинами от влажных донышек бокалов. Без наводящих лоск рук Сайласа Энтони выглядел неопрятно: волосы неаккуратно напомажены, шейный платок перекосился. Он сжимал в руке носовой платок с черной окантовкой, но не утирал катящихся по щекам слез. Я обнаружила, что не могу плакать после эмоционального взрыва в самом начале. В моей голове образовался целый клубок вопросов, на которые нужно было ответить прежде, чем я смогла бы начать горевать.
Дознание почти ничего не прояснило. На мостике повреждений не имелось, перила были целы, и ничто не указывало на возможную причину его падения. В тот момент рядом не оказалось ни единой живой души, и никто не видел, что произошло.
А что им могла сообщить я? Что однажды вслух произнесла слово «Макбет» и трижды не обернулась вокруг себя? Что Сайлас умер с проклятыми часами в руке? Это было чушью, и я это понимала. Однако внутренний голос нашептывал, что все эти факты имели отношение к делу.
Это Лилит подняла на допросе вопрос о часах, хоть и подошла к нему с неожиданной стороны. Она непринужденно развалилась на стуле, будто произошедшее не представляло для нее особенного интереса.
– Вы записали в показаниях, что этот несчастный… Как бы это сказать? – Она потерла подбородок. – Что в момент смерти он незаконно владел моей собственностью? Я не пытаюсь таким образом очернить его личность. Но это может быть важно. Если покойный имел склонность к мелкому воровству, то мог и врагов себе нажить.
Энтони встал из-за стола и вышел из зала.
Стыд тяжким грузом лег мне на плечи. Это я придумала украсть часы, однако всю вину взял на себя Сайлас, хоть и посмертно. Мне почему‑то казалось, что я обошлась с ним так же, как поступил со мной Грег.
За стол вернулась Лилит. Она беззастенчиво вытащила из кармана свою безделушку и принялась ласково поглаживать. На ониксовом корпусе часов не осталось ни щербинки, ни царапинки. Лилит просто стерла с них кровь Сайласа и забрала себе.
Рассмотрев дело меньше чем за час, жюри вынесло заключение о смерти в результате несчастного случая. «Меркурий» не обвинялся в халатности. По мнению членов жюри, Сайлас, до этого десятилетиями благополучно взбиравшийся в костюмерную, споткнулся и разбился насмерть по неосторожности.
Такой итог не устроил никого. Но что еще могло выяснить жюри коронера?
Шеф подался вперед, обращаясь к нашему тесному кружку, собравшемуся вокруг стола:
– Это был тяжелый день. Давайте снова соберемся внизу и поднимем бокалы в память о Сайласе.
Мы побрели вниз по лестнице, а потом свернули налево, в главный зал – помещение с облицовкой красного дерева, латунными светильниками и матовыми стеклами. Я чувствовала себя слишком дерзкой и веселой, будто наверху не лежал разваливающийся на куски труп.
Люди останавливались, чтобы посмотреть на проходящую мимо Лилит. Отовсюду неслись перешептывания: «Это она?», «Смотрите, кто идет!».Она делала вид, что не слышит, и лишь улыбалась своей манящей улыбкой. У меня чесались руки сбить эту улыбку с ее лица.
Весь остальной театральный люд уже собрался там. Они не видели произошедшего, но захотели прийти из уважения. Миссис Дайер сидела на маленьком диванчике и беседовала с Клементиной. На ней снова было все черное.
Я редко видела миссис Дайер и Лилит в одной комнате. Мне было интересно, как же они себя поведут, но каждая, по-видимому, была рада игнорировать присутствие соперницы и вела себя так, будто той и не существует вовсе.
Миссис Неттлз стояла возле бара. Ее золотисто-каштановые волосы покрывала шляпка. Она заказывала херес, но, увидев меня, попросила два.
– Судя по вашему виду, вы не откажетесь, мисс Уилкокс.
Я с благодарностью приняла бокал. Сладкий насыщенный вкус хереса встряхнул мои чувства, что было мне крайне необходимо.
Миссис Неттлз покачала головой.
– Бедный Сайлас. Мы столько проработали вместе. Я и помыслить не могла, что у него будет такой конец! Вечно жаловалась на его маленькие причуды и капризы, но я его любила.
– Он это знал, миссис Неттлз. Он считал вас настоящим другом.
Легко было говорить утешительные слова другим – я занималась этим бо́льшую часть жизни, – однако про себя я переживала все заново. Мог ли на колосниках находиться кто‑то еще, кто столкнул Сайласа с мостика? Тот, кто сбежал прежде, чем его заметили? Это выглядело единственным логическим объяснением, хотя едва ли можно было назвать утешительной мысль о том, что в «Меркурии» завелся убийца. Да и кому понадобилось бы убивать Сайласа?
Я глянула на Энтони, забившегося в угол за заставленным пустыми бокалами столом.
– Бедный мистер Фрост. Он как будто руки лишился. Они были так близки, ведь правда? Даже несмотря на разницу в возрасте.
– Да, – осторожно ответила миссис Неттлз.
– Я не могу себе представить такой же дружбы с Лилит.
Миссис Неттлз поболтала херес в бокале.
– Там было… возможно… несколько больше, чем дружба. – Она быстро посмотрела наверх. – Ты ведь ничего не расскажешь?
Я уставилась на нее разинув рот.
– Нет. Нет, разумеется, не расскажу. Это не мое дело.
Она кивнула.
Теперь, мне показалось, все обретало смысл. А утрата Энтони становилась еще невыносимее. Была ли в том моя вина?
Покачивая бокалами с хересом, мы вышли из бара и заняли столик возле дивана. Шеф теперь стоял за стулом своей жены. Лилит отошла чуть в сторону.
– Я объявил о том, что «Меркурий» покроет все расходы на похороны, – говорил шеф. – Надеюсь, я поступил правильно, дорогая.
– Идеально. Ни о чем другом я бы и слышать не пожелала. Сайлас заслуживает самого лучшего. Денег мы не пожалеем. Я все устрою.
Мы с миссис Неттлз обменялись улыбками. Ему бы это понравилось. Сайлас всегда любил все красивое.
– Возможно, Энтони Фрост захочет все организовать сам, – возразил шеф. – У Сайласа не было семьи. Они с мистером Фростом были как братья.
– Фи! – Миссис Дайер махнула рукой в черной перчатке. – Ты только посмотри на беднягу, Хью. Он не в состоянии организовать даже собственный галстук.
– Что еще важнее, – вмешалась Лилит, – как он будет играть Макбета?
Миссис Дайер пригубила напиток, будто ничего не слышала. Но сидевшая подле нее Клементина обернулась на шефа.
– Об этом ведь речи не идет?
Театр был закрыт всего несколько дней на время расследования. Дознание хотели провести как можно скорее, пока тело не начало разлагаться.
– Нет, – с трудом выговорил шеф. – Нет, пока придется задействовать дублера. Мистеру Фросту нужен отпуск.
– Дублер, – презрительно
