Красный Нарцисс - Елена Анатольевна Леонова
Поездка в метро до дома прошла как в тумане, и пешая прогулка от станции показалась шансом хоть немного прийти в себя и протрезветь.
По пути следователь зашёл в магазин за сигаретами. Он скурил всё, что было, а без курева идти до дома сейчас казалось почти трагедией. На выходе из небольшого продуктового магазина какой-то тип в длинном пальто слегка задел майора плечом.
— Ой, простите, — буркнул он.
Саблин остановился и инстинктивно насторожился. Профессиональная паранойя, помноженная на выпитое, дала о себе знать. Он слишком часто видел в кино, как такие случайные столкновения оборачиваются подброшенными уликами. Быстро проверил карманы — вроде чисто. Но сомнения грызли. В последнее время ему мерещился серийный маньяк в каждом втором прохожем.
Майор резко развернулся и забежал обратно в магазин.
— Эй вы! — заорал он, указывая на мужчину в пальто, который уже стоял у прилавка с соками. — Предъявите документы!
Человек опешил.
— Что? Какие документы? С чего это вдруг?
— Проверка! — выпалил Саблин, размахивая удостоверением.
Не дожидаясь ответа, он схватил мужчину за рукав и начал его ощупывать. Пальто, пиджак, карманы брюк…
— Да вы что себе позволяете?! — взревел покупатель, пытаясь вырваться.
Продавщица за прилавком испуганно ойкнула.
Следователь, окончательно потеряв связь с реальностью, продолжал свой безумный обыск, бормоча про «улики» и «серийных убийц».
В одежде мужчины ничего подозрительного не было: кошелёк, ключи, носовой платок. Но Саблин не сдавался, чувствовал: что-то не так. Интуиция, чутьё или просто алкогольная галлюцинация — он не знал, но отступать не собирался.
— Да я вас засужу! — кричал мужчина, его лицо побагровело от ярости. — За хулиганство, за превышение полномочий, за… за всё!
Продавщица, испуганно таращась, прокричала: «Немедленно прекратите! И убирайтесь отсюда! Или я вызову полицию!»
Внезапно до следователя дошло. Он ошибся. Перегнул палку. Пьяный бред.
Вокруг уже собралась небольшая толпа зевак, обступая майора и с любопытством наблюдая за разворачивающейся сценой.
Саблин отошёл от рассерженного мужчины и молча поспешил на улицу, оставив посетителей магазина обсуждать инцидент. Непогода продолжала бушевать, заметая следы его позора.
Холодный ветер пронизывал насквозь, но Саблину было наплевать.
Жар стыда обжигал. Он шёл, опустив голову, стараясь не смотреть по сторонам. В перевозбуждённом мозгу пульсировали мысли: «Идиот! Полный идиот! Как он мог так облажаться? Поддаться паранойе, выставить себя на посмешище перед целым магазином?»
Следователь подумал, что кто-то из покупателей, должно быть, заснял неприглядную сцену на мобильный, и представил, как завтра будет оправдываться перед начальством: «Да, товарищ полковник, немного выпил, слегка перенервничал из-за дела, наверное, пересмотрел криминальных фильмов…» Звучало жалко и неубедительно. А ведь расследование и правда было сложным. Напряжение росло, и вот результат — нервный срыв в продуктовом магазине. Охренеть!
Саблин ускорил шаг, желая побыстрее добраться до дома. Но даже там, знал, позор не оставит его в покое. Он будет снова и снова прокручивать в голове эту сцену, видеть испуганное лицо продавщицы, возмущённый взгляд незнакомца в пальто, слышать шёпот зевак.
Внезапно из темноты переулка выскочила фигура. Саблин остановился, пытаясь сфокусироваться на появившемся человеке.
Чёрт! Только не это! Только не ты!
Перед ним стоял Аркадий Белов, газетчик, что уже несколько дней не давал ему прохода, вытягивая информацию об убийствах.
— Майор Саблин, — голос журналиста звучал, как всегда, нагло и уверенно, — почему вы всё скрываете? Люди должны получить правду!
— Отвали! — прорычал следователь, собираясь пройти мимо.
— Я в курсе про красные конверты! Про серийного убийцу!
Саблин замер. Конверты… Откуда он знает?
В тот же момент алкоголь предательски стрельнул в голову. Ярость вскипела мгновенно. Следователь, не помня себя, замахнулся и ударил журналиста по лицу. Затем ещё раз в живот. Белов, отмахиваясь, начал отступать, а майор продолжал наносить удары, периодически промахиваясь. Ноги и руки не слушались, но выпитый виски в голове управлял Саблиным, подначивая: «Давай, давай, этот мерзкий журналюга заслужил! Покажи ему!»
Завязалась короткая, нелепая драка.
Белов, отплёвываясь кровью, вдруг закричал: «Я знаю кое-что! Видел у кафе… в тот день!»
Следователь, тяжело дыша, прекратил атаку, пытаясь успокоиться. Слова журналиста пролетели мимо.
Что он творит? Что делает?
Саблин оттолкнул Белова и, бормоча проклятия, отошёл в сторону.
Стыд вернулся с новой силой. Он, блюститель закона, — опустился до пьяной драки! И всё из-за этого прокля́того дела, из-за красных конвертов… И собственной слабости.
Не говоря ни слова, майор быстро пошёл прочь.
Шатаясь, он подошёл к подъезду. В голове гудело, а в душе клокотала злость на самого себя. Сначала этот скандал в магазине, потом драка…
В полумраке у подъезда ему померещилась фигура, но, прищурившись, он узнал в силуэте водителя, Антона.
— Ты чего тут? — пробурчал следователь, пытаясь сфокусировать взгляд.
Ярохин поёжился от холода.
— Так вы же сами позвонили, товарищ майор, сказали, чтобы я срочно подъехал.
Саблин нахмурился. Ничего не помнил.
— Я? Не может быть…
Но тут, словно сквозь пелену, пробился слабый луч воспоминания. Да, кажется, что-то такое было, когда вышел из метро… Смутные обрывки разговора, пьяные рассуждения о важном деле, которое нельзя откладывать, поэтому необходимо в отделение.
— А… да… точно… Всё отменяется, — Саблин развернулся в сторону подъезда и поскользнулся, приземлившись на колени. Антон его подхватил.
— Вы в порядке, товарищ майор?
— Да-да… нормально. Езжай домой… или куда там тебе надо.
Водитель, не задавая лишних вопросов, кивнул и скрылся в машине.
С трудом открыв дверь подъезда, Саблин вошёл внутрь, поднялся на этаж и ввалился в свою квартиру. Скинув на пол пальто, он рухнул на диван и моментально погрузился в глубокий сон. Метель за окном продолжала завывать, будто оплакивая его загубленный вечер и собственную никчёмность. Завтра будет тяжело. Очень тяжело.
Глава 50. Москва. Суббота. 21.30
Мысли носились в беспорядке, как колючие снежинки на улице, когда Смирнов после нескольких бокалов вина вышел из бара, но одна тема упорно не отпускала его — древние свитки.
В голове засели обрывки истории: величественное Набатейское царство, таинственный Египет, Моисей, первосвященник Ясон, его позорное бегство из Иерусалима и «манна» — нечто ценное, что он преподнёс царю Набатеи в обмен на пристанище.
«Почему именно эти сюжеты? Почему они так важны? И что в них такого особенного?» — вопросы навязчиво сверлили мозг.
И вдруг, словно молния, писателя осенило. Всё встало на свои места, пазл сложился!
Забыв про мороз и ветер, Филипп почти бегом бросился домой, где сразу же набрал номер профессора Феранси.
