Красный Нарцисс - Елена Анатольевна Леонова
Внезапно его взгляд зацепился за одно слово, прежде не привлекавшее внимание, — «манна». В библейской истории это означало пищу, посланную Богом иудеям в пустыне. Но в набатейском документе данное слово упоминалось в контексте первосвященника Ясона, преподнёсшего некий жезл царю Арете I, чтобы тот предоставил ему убежище. Получается, для набатеев «манна» была не божественным даром, а чем-то материальным, например, ценным ресурсом? Жезл вполне мог быть драгоценным или из редкого минерала. И что, если он связан с той самой гробницей?
Филипп почувствовал, как его сердце начинает биться быстрее. Он схватил блокнот и стал записывать свои мысли, набрасывать схемы, строить гипотезы. Манна, жезл, гробница… Скорее всего, иудеи не просто бежали из Египта, а вынесли с собой нечто ценное, способное обеспечить им выживание в пустыне. И набатеи знали об этом… Чёрт! Нет. Стоп. Чушь какая-то! Моисей вывел свой народ из Египта где-то в тысяча двести восьмидесятом году до нашей эры, а царь Арета I, и, соответственно, Ясон, жили спустя тысячу с лишним лет. Слишком большой интервал времени между ними.
Писатель вспомнил о профессоре Феранси и его словах о том, что набатеи адаптировали и переосмысливали чужие верования. Возможно, они не полагались на божественное происхождение манны, но, тем не менее, видели в ней источник богатства, власти. Но что это? При чём тут жезл и гробница? Проклятие!
Он снова углубился в чтение свитков, полный решимости докопаться до истины, когда его телефон зазвонил.
— Привет, — услышал он голос Саблина.
— О, привет!
— Чем занимаешься?
— М-м-м… работаю, — осторожно ответил Филипп, помня, как следователь советовал ему бросить перевод.
— Не желаешь выпить? Мне надо отвлечься.
— Сейчас? — удивился писатель. Ему не хотелось отвлекаться от перевода. Казалось, история начала потихоньку раскрываться и он что-то нащупал.
— Ага.
— Ну… ладно, давай.
— Отлично. Буду ждать тебя в баре рядом с твоим домом.
— В «Графине»?
— Да.
— Хорошо. Дай мне полчасика собраться.
— Лады.
Саблин отключился, а Филипп поспешил в ванную. Все три дня, что сидел дома над свитками, он не брился и не причёсывался.
Глава 48. Москва. Суббота. 19.00
Субботний вечер в баре дышал жизнью. Гомон голосов не раздражал, создавая атмосферу спокойствия, а звон бокалов казался приятным фоном для разговора.
Саблин медленно потягивал уже третий стакан виски со льдом. Есть так и не хотелось, хотя официант несколько раз предлагал закуски. Сутки без сна давали о себе знать, но сейчас ему требовалось только расслабиться.
Филипп, сидевший напротив с бокалом красного вина, внимательно слушал, как следователь, в перерывах между глотками алкоголя, рассказывал о деле, выматывавшем его до последней капли.
— Ничего, понимаешь, абсолютно ничего, — Саблин поставил стакан на стол с тихим стуком. — Серийные убийства. Четыре жертвы за две недели, не считая Максимовой, которую чудом удалось спасти. И ни одной зацепки. Ни свидетелей, ни намёка на след.
Он вздохнул, проводя ладонью по лбу.
— Только эти чёртовы красные конверты со стишками. Загадки. Идиотские, издевательские, указывающие на следующую жертву. Рифмованный бред!
Майор снова сделал глоток виски.
В его голосе звучали усталость и апатия, и Филипп молчал, чувствуя, что сейчас нужны не советы, а просто внимательное ухо, дать другу возможность выговориться, выплеснуть накопившуюся боль. Он знал, как следователь переживает за каждое дело, как пропускает его через себя.
— Преступник играет с нами. Он всегда на шаг впереди. А я… я просто бегаю по кругу, пытаясь разгадать его дурацкие стишки, пока он выбирает следующую жертву.
Саблин затих, уставившись в свой стакан.
Смирнов молча кивнул, подзывая официанта жестом.
— Ты будешь ещё?
— Да. Виски принесите, — сказал следователь официанту. — Двойную порцию.
— Съешь чего-нибудь?
— Не хочу.
— Мне бокал вина тоже повторите.
Официант ушёл.
— Что там в стишках-то? Я помню, были какие-то мошки, варенье, коза.
Майор хмыкнул. Он колебался, не хотел втягивать писателя в это кровавое болото. Но, с другой стороны, команда уже перепробовала всё. Чужая идея, пусть и слабая, казалась сейчас спасительной.
— Да чего там только нет! Полная каша! Кровь, снег, лягушки, кузнечики, ночь, женщина, — он поморщился. — Просто бред какой-то!
— Но всё что-то значит, да?
— Да. Вся эта околесица намекает на детали, либо место преступления, либо способ убийства.
— Писать стихи в качестве загадки для полиции… хм. Это странно, — произнёс Филипп. — Но здесь явно есть какая-то логика.
— И какая же?
— Допустим… Представь, что ты маньяк и хочешь совершить убийство.
— Ну.
— Но ты собираешься не просто убивать, а привлечь внимание полиции. Поэтому решаешь отправить конверты с загадками.
Майор кивнул, отпивая из стакана, принесённого официантом.
— Загадки ты составляешь в виде стихов. Но пишешь не просто: я убил там-то и так-то, а зачем-то указываешь детали. Причём они, мягко сказать, странные. Девушку, спрыгнувшую с моста, ты ассоциируешь с козой. Другую жертву с мошками, ну и так далее.
— Да. И чего?
— Зачем ты так будешь делать? Почему упоминаешь в загадках насекомых и животных?
— Я больной ублюдок, — коротко ответил Саблин.
— Это верно, — улыбнулся Филипп. — Ну а ещё?
— Не знаю, чёрт возьми! Не знаю! Если бы я понимал, не сидел бы с тобой сейчас в баре и не напивался! У тебя есть ответ?
— Хм… В этих подсказках… должно быть что-то важное.
Саблин закатил глаза.
— Ясный пень!
— Может убийца — биолог?
— Уже думали. Врач, ветеринар, учёный какой-то… Что дальше? В районе их полно, но никто не подходит. Всех проверили.
— Мошки… лягушки… — бормотал Смирнов.
— Да-да, — отмахнулся следователь.
— Что-то крутится в голове. Не пойму, — Филипп нахмурился.
— Вот и у нас. Крутится, но пока только дырка от бублика, — Саблин выпрямился на стуле. — Слушай, я пойду, наверное. Пора на боковую, — он залпом допил виски.
— Давай. Иди, конечно.
— Ничего, да? Ты ещё посидишь?
— Допью вино и тоже пойду.
— Свитки? — следователь поднялся, слегка пошатываясь. Состояние стало расслабленным, рассредоточенным и вялым. Он редко позволял себе так много выпивать, но сейчас это было то, что нужно. Отключиться и забыться.
— Да, работаю над ними.
— Упёртый, — покачал головой Саблин с улыбкой. — Ладно. Созвонимся.
Нетвёрдой походкой майор пошёл в сторону раздевалки.
Глава 49. Москва. Суббота. 20.45
Метель ударила в лицо, когда Саблин вывалился
