Когда поют цикады - Стивен Амидон
Ханна стояла на лестнице – вне поля зрения, но вполне в пределах слышимости. Вид ее в точности походил на тот, который у нее был во время просмотра давным-давно «Изгоняющего дьявола», разрешение на что опрометчиво дала ей Элис: для тогдашнего уровня развития девочки зрелище оказалось несколько травмирующим.
– Тебе придется поговорить с этим парнем.
– Ты должна позвонить папе, – прошептала девушка.
– Позвоню. Но пока мы вынуждены слушаться его.
Ханна спустилась. У дверей она спряталась за спиной мачехи, предоставив вести дальнейшие переговоры ей. Таковые оказались краткими и бескомпромиссными, и по их итогам было решено, что Элис сопроводит Ханну в участок. Вот они и отправились в полнейшую неизвестность. Для Элис поездка на заднем сиденье патрульной машины была за ее жизнь четвертой. Первая была за обладание пузырьком «Оксикодона» с чужим именем на этикетке – она даже и не подозревала, что это является преступлением. Второй раз – за оскорбление действием, вроде бы в Ки-Уэсте так называли самозащиту от агрессивного козла. Наконец, за вождение в нетрезвом виде – а вот это действительно было совершенно непростительно.
Едва они тронулись, она набрала Джеффа. Обычно из лаборатории он не отвечал, поглощенный блужданиями по нейронным шоссе и проселкам. Но на этот раз, к неимоверному удивлению Элис, муж ответил после третьего гудка.
– Какого хрена, Джефф, мы тут пытаемся до тебя дозвониться!
– Э-э, да, я отключал мобильник. А что случилось?
– Случилось то, что я сижу на заднем сиденье полицейской машины вместе с твоей дочерью!
– Это еще зачем?
– Затем, что им необходимо срочно допросить ее в участке.
– И ты позволила им посадить ее в машину? Кто тебе сказал, что ты имеешь на это право?
– Парень с пушкой.
– Надо было подождать меня!
– Представь себе, Джефф, я не могла!
– С чем это связано?
– Понятия не имею.
– А Ханна что говорит?
– Ничего, – ответила Элис, созерцая затылок накачанной шеи копа. – Ты, что, хочешь, чтобы я передала ей трубку, прямо вот здесь?
Джефф помолчал пару секунд, переваривая сказанное, затем произнес:
– Буду в участке через двадцать минут. Не позволяй им допрашивать ее, пока я не появлюсь.
Женщина дала отбой и взглянула на Ханну, которая что-то нашептывала самой себе. Утешения получше обещания, что все будет хорошо, Элис в голову не приходило, вот только на данный момент даже такое представлялось чересчур оптимистичным.
– Он приедет, – попробовала она успокоить падчерицу по-другому.
В приемной отделения полиции оказалась и Селия, что было весьма логично: если Ханна угодила в переплет, то и Джек тоже. Подруга немедленно сообщила Элис две сногсшибательные новости. Во-первых, Джек, Ханна и Кристофер находились в том самом доме на Локаст-лейн. А затем, не успела Элис осознать всю глубину потрясения от первого заявления, Селия выложила, что полиция подозревает в убийстве Кристофера. На слух слова были просты и понятны, вот только смысл за ними терялся напрочь. Милого, спокойного Кристофера Махуна обвиняют в… Увы, хочешь не хочешь, а без термина «убийство» и не выразиться, пускай даже подобная формулировка и придавала новости еще большую невероятность.
Примчался Джефф. Элис поспешила ввести его в курс дела, прежде чем он начнет разбираться с Ханной.
– Они были с девушкой, которую убили, – выпалила она, не успел муж и рта раскрыть. – Ханна, Джек и Кристофер. Зависали у нее вчера вечером.
Кровь отхлынула у него от лица. Элис всегда полагала, будто это лишь образное выражение, но именно так и произошло прямо у нее на глазах.
– Что она говорит?
– Ничего. Мне, по крайней мере.
– Черт. Ладно, мне лучше…
– Джефф, погоди. Они арестовали Кристофера.
– Хренасе… Стой, ты думаешь, они и Ханну обвинят?
– Нет, не думаю. Селия говорит, что они с Джеком ушли еще до того, как все произошло.
– Хорошо, я займусь этим, – уже на ходу бросил Джефф.
Он направился к дочери, наблюдавшей за ними со своего стула. Девушка поднялась ему навстречу и буквально рухнула в его объятья. Элис хотелось присоединиться к ним, однако Джефф только что ясно дал понять, что дальше разбираться будет сам. Да и потом, ей необходимо было увидеться с Мишелем. Если Кристофера действительно обвиняют в столь ужасном преступлении, его отец наверняка сходит с ума. Возможно, подумала Элис, прямо сейчас он где-то здесь, со своим сыном. А что, если ей послоняться поблизости и попытаться перехватить его, когда он будет уходить? Однако подобный шаг будет безумно рискованным. Где бы Мишель ни находился, в полицейском участке встречаться с ним нельзя.
И тогда она покинула цитадель правоохранителей. Никому не сказав ни слова. Миновала толпу репортеров и только тогда позвонила. В трубке сразу же раздалась запись автоответчика. Элис оставила сообщение: она в полиции, Ханну и Джека допрашивают, ей нужно знать, что происходит, она здесь ради него, она любит его.
Затем вызвала «Убер», в качестве адреса отправления указав «Папильон». Элис практически долетела до места, что отняло у нее менее двух минут. Как она и подозревала, ресторан был закрыт: на дверях приклеенное скотчем наспех накарябанное объявление, внутри только темнота.
Дома она взяла ключи от машины и поехала прямо к Мишелю домой. Ей даже вообразить было страшно, насколько одиноким он должен сейчас себя ощущать. Одиноким, загнанным в угол, затравленным. И у нее до сих пор в голове не укладывалось происходящее. Какую-то девушку убили, и Джеку и Ханне известно о трагедии достаточно, чтобы полиция бесцеремонно отволокла их в участок на допрос. А Кристофера и вовсе обвиняют в совершении преступления.
Элис мчалась по городу, и вдруг ее обожгло одной мыслью. Селия только что рассказала, что Ханна и Джек узнали о смерти девушки лишь сегодня днем. Что они покинули дом на Локаст-лейн еще до того, как произошло убийство. Но Ханна еще вчера вечером знала, что что-то неладно, – Элис прекрасно помнила ее поведение на кухне. А вдруг она уже тогда была в курсе, что Иден мертва? А если так, почему ничего не сказала ни ей, ни Джеффу? Почему не сообщила в полицию? И Джек тоже что-то знал. Ранее днем Селия упоминала, что сын был чем-то расстроен утром. Они что-то знали, вот и забились в комнату Ханны на всю ночь. Знали что-то, о чем предпочитали держать рот на замке.
В доме Мишеля из-под штор пробивался тусклый свет. Он
