Стамбульский ветер - Алеся Кузнецова

Потом замерла всего на секунду и обвела его глазами. Его голос был жестким, но руки – бережными. Несмотря на глупые слова, в его действиях точно сквозила забота. Я не хотела лезть в карман незнакомого парня в форме. Это казалось чем-то почти неприличным. Интимным. Мы даже не знали имен друг друга. Но выбора не было.

Я наклонилась осторожно, медленно. Почувствовала, как щека задевает лацкан его шинели. На вдохе уловила запах – не мыла, не табака, не привычного одеколона отца. Что-то другое… Тёплое и живое. И тут, сквозь стыд и тревогу, во мне проскочило ощущение, будто все это – не случайность. Я больше не переживала, что пришлось задержаться. Мне кажется, я тогда уже поняла, что не пойду ни на какой квартирник этим вечером.

Пальцы наконец нащупали монету – холодную, гладкую – я резко вытащила руку из его кармана и также резко выпрямилась. Даже не посмотрела на него, просто развернулась и побежала, унося с собой собственное странное волнение под звуки колотящегося сердца.

Когда я свернула за угол, вдруг поняла, что не могу избавиться от мысли, что оставила что-то важное позади. Этот старлей, смешной… Представляю, как бы округлились его глаза, попади он на одну из тех встреч, что так любила я. Отлельная вселенная богемы, стихов в дымке сигарет и разговоров о смыслах. Мы часто рассуждали о том, что в мире становится все страшнее и вот-вот может грянуть война. Но вино и гитара здорово отвлекали. Старлей бы удивился. Хотя вряд ли бы его туда вообще пустили.

Вызвав скорую, я могла с полным чувством выполненного долга продолжить свой путь и, хоть и опоздать, но все же вернуться к привычной компании. Сомнений в том, что старлей дождется бригаду медиков, не было. Такие не бросают старушек на дороге. Но какая-то невидимая сила тянула меня обратно. Я посмотрела в сторону дома, за стенами которого собрались все наши, и подумала, что концерт уже наверняка в самом разгаре, но без всякого сожаления развернулась и пошла обратно в сторону Лиговки.

– Я вызвала скорую. Как она?

– Пришла была в себя и снова отключилась.

– Говорила что-нибудь?

– Что-то про Петю. Скажите Петеньке… Что-то такое. Рука затекла. Поможешь? Я думал, ты не вернешься.

– Ну не оставлять же человека на дороге, – пожала я плечами, присаживаясь рядом и позволяя ему переложить голову незнакомой старушки мне на колени. Он размял руки и ноги и уже через пару минут снова принял пост. Я второй раз за вечер заметила, как он с опаской покосился на мои волосы. Что скрывать? Я всегда была яркой девчонкой и к разным взглядам привыкла. Но в этот раз мне не понравилось, что он смотрит на меня так.

– Что не видел таких? Или думаешь, что мы особенные и, если красим волосы в зеленый или синий цвет, то можем и мимо умирающих пройти с полным равнодушием? А знаешь сколько мерзостей и подлостей делают ваши так называемые “нормальные”? Знаешь?

Не понимаю, почему я почти сорвалась и зачем мне хотелось ему доказать, что я ничуть не хуже его хорошо причесанных девочек из приличных семей.

Он немного помолчал, а во мне буквально кипели эмоции. Я привыкла не обращать внимания на осуждающие взгляды и вздохи, и лишь бросив на него первый беглый взгляд, могла сразу же понять, что он не из моего окружения, но почему-то мне стало важно, чтобы он не думал обо мне плохо. Я подумала, что может отец и прав, и волосы – это, действительно, перебор. Но в редакции меня ценили не за прическу, а за статьи, которые я приносила им практически каждый день, работая, как сумасшедшая даже ночами. Подающая большие надежды, – так однажды меня представил главвред своему коллеге, имени которого я не знала, но от этих слов тепло разлилось по всему телу.

—Эй, как тебя зовут? Слышишь меня? Ау!

Я перевела непонимающий взгляд на старлея.

– Чего тебе?

– Скорая вон крутится и не может нас найти, подбеги к ним и покажи куда ехать.

Я смутилась, потому что мне вдруг показалось, что он видит меня насквозь и сейчас прочел мои мысли о том, как я уже внутри себя вела диалог с ним, доказывая, что не потерялась в этом мире, что не глупая, не наивная и со мной можно говорить на равных людям из приличного общества. Словно ему было дело до того, что мы прячем за масками безразличия. Во мне нарастало раздражение, потому что его слова пробивали защиту, заставляя меня оправдываться.

– Я не…

– Просто покажи скорой, чтобы ехали к нам.

Я быстро побежала в сторону машины, пытаясь заглушить все мысли, которые крутились в голове. Но несмотря на ускорение движений и сбившийся ритм дыхания, я все равно ощущала, как мысли роятся вокруг и не дают мне покоя. Мне удалось наконец поймать взгляд водителя и он, проследив за направлением моей руки, кивнул, что понял.

Из машины скорой вышел молодой врач, бегло оглядел пациентку и уже через пару минут бабушку погрузили на носилках в машину.

Больше у нас не было причин оставаться в этом месте, но мы оба стояли на дороге, глядя вслед уезжающему бусику с красными крестами на крыльях машины.

– Ну раз все, я тогда, наверное, пойду. И так уже опоздала.

– Да, иди. А ты куда опоздала?

– Мы здесь неподалеку собираемся, поем под гитару, курим, смеемся, говорим о серьезном… Тебе не понять. Ладно.

– Я тоже пойду, наверное. Надо сходить по адресу, что наша старушка назвала. Раз она так волновалась за этого Петю, стоит сказать ему, мало ли… вдруг там один ребенок в квартире остался.

– Ладно, сходи. Так правильно будет. Ну что? Тогда пока, что ли.

– Пока.

Мы уже развернулись, чтобы дальше пойти каждый в свою сторону, но вдруг он окликнул:

– Слушай, а раз ты уже все равно опоздала, так может и нет смысла идти. Пошли вместе к этому Пете сходим и потом могли бы прогуляться.

Я смотрела на него так, словно он только что сообщил, что мне следует пристегнуться, так как наш корабль отрывается от Земли и следующая остановка случится в районе Марса… Или Венеры…

– Ну… наверное, я могу и не пойти. – я только сейчас заметила, что уже с минуту мои пальцы мучают бахрому на