Крестные матери - Камилл Обре
Дома она предпочитала заниматься садом, но даже здесь ее удивили старомодные провинциальные порядки. Она не понимала, почему привилегированные люди так охотно сами ограничивают свою жизнь. Оказалось, что они обсуждают соседей, которые не стригут лужайки так же, как остальные, или не сажают такие же изысканные клумбы. Даже жены ее возраста занимались тем же, что и предыдущее поколение: ходили в те же салоны красоты, вступали в те же клубы, в то время как их мужья отпускали те же шутки. Похоже, их пугало все необычное – красный цветок, нелепый наряд или еда со щепоткой специй. Петрина надеялась, что ее поколение будет более свободным и независимым, и существующее положение вещей ее озадачило.
– Почему все только и делают, что повторяют за родителями? – спросила она мужа.
– Напоминает время, когда мы были детьми, – ответил Ричард. – Но сейчас мы взрослые, и нам нужно заниматься взрослыми делами. Кроме того, – добавил он, – все деньги все еще в руках стариков.
По всей видимости, под каждой недоуменно вздернутой бровью таился страх быть отрезанным от денег.
И хотя Петрина совсем не скучала по своему девичеству, ей было душно. Ей не хватало энергичности, воодушевления и тепла ее старого окружения. Но когда она приходила домой, все относились к ней как к незнакомке. Она полагала, что для семьи и соседей она стала другой. Они называли ее шикарной – с оттенком неодобрения в голосе. У нее получилось выходить в город по другим, «взрослым» поводам: она посещала музеи, картинные галереи и магазины, пила чай с другими замужними дамами, ужинала с Ричардом и его коллегами в «Плазе».
В пригороде она даже подружилась с соседками, но их совместное времяпрепровождение вряд ли можно было назвать особо вдохновляющим: Петрину приглашали поиграть вместе в бридж или в теннис, что ей нравилось, но вскоре она обнаружила, что настоящей целью этих встреч было язвительное обсуждение других женщин, которые были исключены из подобных собраний. Вот что для них было настоящим спортом. Петрина первые несколько лет, затаив дыхание, размышляла, что они говорят о ней, когда ее нет рядом. А потом неожиданно ей стало все равно. И именно это, как ни странно, придало ей вес в их обществе.
Но чем меньше ее волновало мнение окружающих, тем больше оно беспокоило Ричарда. Возможно, капля за каплей его подтачивали разговоры с сестрой и матерью за воскресным ужином, когда они напоминали ему о бывших подружках, на которых он мог жениться вместо Петрины, или сознательно заводили разговоры на темы, которых Петрина не могла поддержать или не знала, о чем идет речь. Каждый раз ей становилось больно, если казалось, что семья Ричарда сумела наконец пронять его. И то, что он пытался это от нее скрыть, делало ей еще больнее.
– Конечно, пригласи родных, если хочешь, – неловко ответил Ричард. – Сколько человек приедут, как думаешь? Матери нужно оповестить работников ресторана.
– Только родители, – сказала Петрина. Она знала, что Джанни и Тесса будут выглядеть более тихо, элегантно и достойно, чем любой другой гость на этом празднике. – Братья слишком заняты приготовлениями к своим свадьбам. А все, что сейчас волнует Марио, – это бейсбол.
– Значит, только два места на празднике для твоих родных, верно? – спросил Ричард с облегчением.
Петрина кивнула, надеясь, что он хотя бы поинтересуется, как дела у ее братьев. В любом случае она бы не хотела выставлять их на всеобщее обозрение под беспощадную критику свекрови. Братья все еще находились в том возрасте, когда их могла разгневать любая попытка умерить их пыл. Петрина чувствовала себя очень старой и мудрой, несмотря на то что ей было всего двадцать семь лет.
Так что она не стала говорить Ричарду, что, по словам Тессы, Джонни влюбился в трактирщицу, а Фрэнки обручился с медсестрой. Петрина, которая всегда хотела иметь сестер, даже встречалась с ними, но Люси и Эми, уже ставшие подругами, только завороженно смотрели на элегантную Петрину и тихо переговаривались, когда думали, что она их не слышит.
А малыш Марио… ну, он уже не был таким маленьким. Ему почти исполнилось двенадцать, для своего возраста он был высоким и уже стремился вырваться из-под женского влияния Тессы и Петрины. Он обожал Джонни и Фрэнки просто потому, что они были старше, излучали уверенность в себе и, похоже, знали о мире всё. Но иногда он все же обращался с вопросом к Петрине и доверял ее ответам на такие темы, на которые другие предпочитали не отвечать.
– Мы – рэкетиры? – серьезно поинтересовался Марио во время ее последнего визита домой.
– Нет, но порой нам приходилось иметь с ними дело, – ответила Петрина. – Видишь ли, когда мама и папа только приехали в Америку, они собирались заниматься импортом вина. Но они приехали не в то время. Сухой закон – закон против алкоголя – вступил в действие спустя год с их приезда. В Нью-Йорке никому не нравился сухой закон, даже полицейским и судьям. Папе пришлось продолжать свое дело, чтобы заработать на жизнь. Он и мама накопили денег, удачно их вложили и даже могли одалживать соседям, чтобы им помочь. Но потом крупные рэкетиры заметили, что дела у папы идут хорошо, и захотели свою долю. Они называли это «защитой», но в основном это была защита от них самих. Так что папе пришлось зарабатывать еще больше денег, чтобы поддерживать бизнес и платить боссам.
– Как же так вышло, что никто не арестовал боссов? – спросил Марио.
– Время от времени их пытаются арестовать. Я думаю, законники просто не могут поймать их на горячем. Ну или они не очень-то хотят их ловить, потому что многие полицейские и судьи подкуплены, – ответила она. – Но наша семья хочет для тебя лучшей жизни, Марио. Мы хотим, чтобы ты был свободен и сам выбирал, что делать. Просто учись хорошо, как мы с Ричардом.
Марио воспринял ее ответы со своей привычной задумчивостью.
– Хорошо, – кивнул он.
Они сидели в его комнате, окруженные пластинками с его любимой музыкой. Тут была и его любимая гитара. Марио пел в своей комнате, когда думал, что его никто не слышит, – у него был прекрасный голос. Петрине так много хотелось ему рассказать, но он был еще слишком юн, чтобы все это услышать.
– Ричарду нравится бейсбол? – внезапно спросил Марио. – Мы достали хорошие
