Двенадцать рождественских убийств - Сара Даннаки

– И кому нужен телевизор? – заявила Пэм.

Остальные согласно закивали. Хотя Ди, получавшая удовольствие от походов в кинотеатр, иногда гадала, каково это – быть поклонницей мыльных опер и иметь возможность добавить в свою жизнь щепотку драмы.

До Рождества еще оставалось семь дней, когда примерно в полдевятого вечера, невзирая на колотившие в окно капли дождя и ветер, сестры услышали знакомое покашливание, произнесенное низким голосом «Один, два, три» и первые строки гимна. Они отложили в сторону свои дела. Близняшки трудолюбиво распускали старый свитер и сматывали шерсть в большой клубок. Пэм свернулась под одеялом и читала «В поисках любви»[20]. Она отбросила книгу на диван и вскочила, однако Ди все равно успела к двери первой. Снаружи стояла группа из шести-семи ряженых разного пола в красных колпаках с помпонами и одинаковых шарфах с логотипом животных и вплетенными инициалами, которые указывали, что певцы – представители паба «Лиса и гусь».

Джесси, которую задержал огромный клубок, закатившийся под стол, последней выбежала в коридор. Поверх голов сестер она бросила взгляд на румяные щеки колядующих, на стекавшие у них с носов дождевые капли. Их голоса варьировались от неуверенного сопрано до ужасающе знакомого баритона, заставившего ее помимо воли поспешно отступить в безопасность гостиной с бешено колотящимся сердцем и зажмуриться. Однако снаружи продолжали звучать строки песни.

Джесси зажала уши руками, но не сумела заглушить понимания: слухи оказались правдивыми. Он действительно вернулся в город. Новость не обрушилась внезапно: в понедельник Ди предупреждала, что старушка в очереди на почте поведала сообщенные Мэнди, продавщицей с рыбного рынка, сведения об увиденном ею мельком отце Джейкоба. По сарафанному радио Фаянсовой бухты уже вовсю обсуждали, что он бросил какую-то несчастную в Линкольншире и заявился на родину «в поисках новой жертвы».

Уже больше двадцати пяти лет Джесси не видела подонка. Как и никто из ее родных. Даже его собственный сын никогда с ним не встречался. Она понимала, что вряд ли являлась единственной, кого тот избивал и унижал и у Джейкоба наверняка полно сводных братьев и сестер по всей стране. И единственное, о чем переживала долгими темными вечерами, что трусость и неспособность заявить на преступника позволили ему безнаказанно продолжать творить жестокости. Однако страх и желание защитить сына перевесили прочие соображения.

Осторожно высунув голову в коридор, Джесси выглянула наружу из-за спин сестер. Отец Джейкоба держался с края группы, рядом со стройной женщиной, которая стояла, опустив глаза. Когда она сфальшивила, он толкнул ее плечом, заставив замолчать. Интересно, узнал ли он родственниц Джесси или для него они все казались безликими дамами среднего возраста? И сумеет ли подонок узнать среди них бывшую жертву? На всякий случай она предпочла прятаться за их спинами.

Когда ряженые ушли, сестры окружили Джесси, утешая ее. Они тоже поняли, кто затесался среди певцов. Пэм едва не захлопнула перед ними дверь, но Ди знала одну из исполнительниц, поэтому вмешалась. Той ночью в темноте спальни пострадавшая поделилась с близняшкой своими страхами. Что он охотится именно за ней. Что может снова причинить ей вред. Что проведает про Джейкоба и объявит его своим сыном.

– Этот подонок больше к тебе и пальцем не прикоснется, – ободряюще прошептала сестра. – Мы этого не допустим.

* * *

Вечером в пятницу Пэм спешила мимо железнодорожного вокзала после фортепианной репетиции в часовне. Дождь шел не переставая, капли стекали по пальто. Внимание привлекла большая группа колядующих на ступенях городской администрации. Свернув в ту сторону и восхищаясь стойкостью коллектива перед непрекращающимся ливнем, Пэм наблюдала, как певцы затянули гимн, сбились и снова начали с первых строк. Оживленный хор состоял из представителей нескольких групп: сотрудниц парикмахерских; девочек-скаутов в цветных плащах, ярких трико и блестящих масках; исполнителей из паба «Лиса и гусь», неясно к какой сфере принадлежащей буйной стайки парней в костюмах животных.

На вкус Пэм, ряженых собралось слишком уж много. Она неодобрительно оценила количество масок. Скауты хотя бы закрывали лишь глаза, в отличие от пухлого Санты в рядах выпивох в красных колпаках из паба «Лиса и гусь». Глянцевая пластиковая личина с выступающими розовыми щеками и чрезмерно пышной бородой полностью прятала певца. Пэм раздраженно покачала головой, уверенная, что ряженый толстяк даже не открывает рот.

На следующий день Ди направлялась домой по набережной после особенно чудесного кинопоказа «Встреть меня в Сент-Луисе». Длинный ряд пустых скамеек смотрел на обширную гладь моря. Когда не было облаков, луна проливала серебристый свет на низкие волны, отчего вода окрашивалась всеми оттенками индиго. Но сегодня в небе висело плотное серое одеяло туч, которые обещали – или угрожали, в зависимости от точки зрения – разразиться снежной бурей.

В сознании Ди еще мелькали отрывки просмотренного фильма, но вскоре мысли переключились на Джесси и возможные последствия возвращения темной фигуры из ее прошлого. Не все сестры Лавдей славились своей осторожностью. Следовало ли им защищать друг друга, как героиням кино, ведь возмездие – скользкая дорожка? Словно мысли могли материализоваться, Ди увидела в желтой арке уличных фонарей певцов из паба и собрание пожилых людей в креслах-колясках с сопровождающими.

Тихую ночь едва тревожила гармоничная мелодия одноименного гимна. Ди изучила лица исполнителей и поняла, что среди них по-прежнему присутствует обидчик сестры. А также ряженый в топорно сделанной маске Санта-Клауса с глянцевыми розовыми щеками и сплошной белой бородой. Покачав головой, Ди прошла мимо, ничего не положив на жестяной поднос для сбора денег.

Дома, вешая пальто, она учуяла запах свежей выпечки, которую сестры готовили к грядущей вечеринке в канун Рождества. Помимо пары с верхнего этажа Пэм пригласила Майкла, «друга» из церкви. Все с нетерпением ждали знакомства с ним. Впорхнув на теплую кухню, Ди угостилась булочкой с сосиской, протянув с набитым ртом:

– М-м, вкуснота!

И как только сестре удавалось испечь нечто настолько потрясающее? Настоящий талант! Однако когда Ди попыталась схватить вторую булочку, то получила по запястью от Пэм.

– Эй, попробовала, и хватит! А то другим ничего не достанется. Это любимое лакомство Дебби. Она очень расстроится, если ты сейчас все съешь.

– А Майклу тоже нравятся булочки и сосиски? – спросила Ди.

Если Пэм и различила непристойный намек, то предпочла его проигнорировать, ответив:

– Ему нравятся религиозные гимны и крепкий чай. У нас в достатке и того и другого, даже если выпечка закончится.

Вечером двадцать третьего декабря Джесси, как всегда, в последний момент подыскивала подарок и пыталась воспользоваться по максимуму распродажей на городской ярмарке, приобретя несколько предметов: автоматическую моталку для пряжи себе и близняшке, заказанную в галантерейном отделе,