Кот мяукнул в третий раз - Юлия Владиславовна Евдокимова
– Я старая зануда, но хочу быть уверена, что можно отпустить сюда мою крестницу. – Лена сдула челку, пузырь жевательной резинки лопнул с громким треском. Переигрывает! Никак не крестница звезды. Хотя…– Ее мать, племянница моего мужа…ничего не понимает! Ей главное – диплом. А я хочу разобраться в обстановке, если место ужасно, ты же не сможешь хорошо учиться, правда?
– Правда. – Согласно кивнула женщина. – Ну, дети тут разные… есть избалованные… иностранцев много…
– А преподаватели? Вот, например, нам говорили о профессоре Григоревиче.
– Да уж, профессор… Если ваша крестница попадет сюда, то лучше ей выбрать другую специальность
– Что в нем плохого?
– Он может быть любезным, но если ты ничем ему не полезен, вытрет об тебя ноги. И он заваливает студентов, просто так, а не потому, что они плохо знают предмет. Тут у нас одна девочка попала в больницу. Не выдержала его давления. Потом родители забрали ее домой. Представляете, сколько денег вбухали, сколько сил- и все коту под хвост.
– Псу.
– Что? Да какая разница! Я бы не пустила свою дочку у него учиться.
– Спасибо большое, вы нам очень помогли.
– Да не за что! А… это… автограф можно? – Женщина пошарила по карманам. – Только у меня ничего нет, не ручки, ни бумаги… эх…
– А телефон есть?
– Телефон? Есть.
– Ле…Евочка сейчас сфотографирует нас вместе. И тогда вам все поверят.
Женщина обрадованно достала телефон.
– Вот тварюга, – сказала Лена, когда они отошли подальше. – Всем хамит, над студентами издевается, все жалуются- и ничего. Как так? А с прикидом что потом делать будем?– Поинтересовалась она безо всякой связи.
– С прикидом? А, ты про…реквизит. Так он твой.
– Не, я не могу… дорого же.
– Все нормально. Это за помощь.
– Правда что ли? Ну, тогда ладно… но мы ж ничего не узнали!
– Мы узнали кое-что новое. Надо найти девочку, которая бросила учебу.
– И как мы ее найдем?
–Придумаем. Вон, видишь, две девушки у стенда с объявлениями исторического факультета? Попробуй с ними познакомиться.
* * *
Через час они вчетвером встретились в маленькой кофейне на пешеходной улице. Отчитались о полученной информации.
– Выходит, кроме этой девочки мы ничего нового не узнали.
– Девчонки, с которыми я познакомилась, сказали, что они с другого потока, но разговоры ходили. Говорили, что профессор доводил ее до слез и в конце концов она не выдержала и съела упаковку каких-то таблеток. Дело замяли, но после больницы она уже не вернулась. Скотина! Я рада, что он умер! Почему ему все можно? – Возмутилась Лена.
– Уже нельзя. Что-то не сошло ему с рук, но вот что…
– Девчонку звали Светой. Фамилию они не знают. Так что, теперь домой? Все равно ничего о ней больше не узнаем.
– Теперь мы попробуем поговорить с его бывшей женой.
– Только мне в садик, не забудьте!– Заволновалась Лена.
Таисия открыла в телефоне фото протокола, тайно снятого в кабинете следователя. – На звонки с незнакомых номеров сейчас редко отвечают, надо написать ей в мессенджере.
– А что ты напишешь?
– Что хотим поговорить о профессоре.
Тут же раздался обратный звонок.
– Мне надо приехать в полицию?
– Она приняла меня за работника полиции,– шепнула Грайлих и деловым тоном сказала в трубку: – Нет, достаточно поговорить по телефону.
– Ну, что вы еще хотите? Даже после смерти он не дает мне покоя.
– Вы развелись с Григоревичем…
– Десять лет назад. Когда потеряла ребенка. Я не могла говорить об этом прошлый раз… слишком тяжело. По телефону проще. Тогда… узнав, что я беременна он издевался надо мной, кричал, что я дура, что этот ребенок не нужен и заставил меня от него избавиться.
– Какой ужас…
– Ужас случился потом. Он немедленно обвинил меня, что я лишила его долгожданного ребенка. Я чуть с ума не сошла, не могла понять что происходит, где правда…
– Мне жаль…
– Я думала, что умру, но пришла соседка, позвонила моей маме и та сразу забрала меня. Если бы не Татьяна Александровна, меня бы не было в живых.
Моя мама… она замечательная! Держала Романа подальше от меня.
– Григоревич хорошо ладил со своими студентами?
– С некоторыми слишком хорошо. С девушками, конечно. Я была не первой
студенткой, с которой он встречался, уж точно не последней. Он был таким обаятельным! Но когда после смерти папы оказалось, что мы больше не так богаты, как он думал, он изменился. Сначала я не замечала, что мы всё реже видимся с друзьями, с мамой… Всегда находились оправдания, и они всегда казались такими разумными.
– А как же его семья?
– У него не было семьи. Родители умерли, он так сказал. Когда мне позвонили из полиции, от вас, я ушам своим не поверила, даже мертвый он напомнил мне о себе. Думайте, что хотите, но я рада, что он умер.
– Спасибо, что поговорили со мной, и извините, что я… вызвала эти воспоминания.
– Теперь я уже могу говорить об этом. У меня замечательный муж, он меня спас. Я счастлива и у нас ребенок.
– Вы не слышали о студентке по имени Света?
– Вроде нет… Я десять лет ничего не знала о Романе. А то, что было раньше, не помню. Постаралась забыть, это больше меня не касается.
С таким энтузиазмом затеянное расследование стало казаться безнадежным. В сериалах все легко, сразу появляется подсказка. А что делать в реальной жизни, если даже полиция не продвинулась?
Глава 9.
Дамы не знали, что полиция продвинулась. Хозяйка кафе – конкурента Лели закрылась в ночь смерти профессора позднее обычного, компания праздновала день рождения и веселье закончилось далеко за полночь. Хотя женщина сетовала, что никак не удавалось отправить именинника с друзьями по домам и божилась, что спиртного в ее заведении не подают, как и в большинстве немногочисленных заведений Болтужева, было понятно, что не очень-то она и старалась, дольше сидят – больше денег оставляют.
Когда все, наконец, убрали и заперли двери, женщина шла домой пешком через площадь и видела светлую машину у купеческой гостиницы. Номер не разобрала, машина стояла боком к фонарю, да, собственно и не интересно ей было. Как и рыбаку Степанычу, идущему в два часа утра на Клязьму.
Рыбаки уходили по домам, как только солнце поднималось над горой и возвращались к вечернему клеву. Компания старичков у будки смотрителя моста, обсуждающая сегодняшний лов, давно стала неотъемлемой частью местного пейзажа. Как только солнце скрывалось за лесом и звонили окончание вечерни
